Валентин Егоров - 1941 год (СИ)

С некоторым удивлением Иван посмотрел на одного из парней, который так грамотно и так полно ответил на его вопросы. Подумав немного, он предложил:

— Ты, парнишка, мне показался умным и расторопным, так что полезай ко мне в окно. Мне с тобой обговорим наши действия по перевозке Мони на операцию! Вы же, двое, пока отойдите немного в сторону, или спрячьтесь вон за теми кустами, что никто из домочадцев вас бы не видел! Там и подождите своего друга подождите, он скоро к вас вернется!

Парень, умник и грамотей, ловко перескочил оконный подоконник. Как только он оказался в спальне Ивана, он тут же начал с громадным любопытством и восторгом в глазах осматриваться вокруг. Иван же, со стороны наблюдая этого парня, хорошо понимал, что этот мальчишка впервые оказался в такой богатой обстановке барского дома. Находясь в его спальне, парнишка себя чувствовал себя не вполне уверенно, но этого он старался не показывать. Наоборот, сейчас парнишка всеми силами старался Ивану показать, что подобная обстановка дома дело для него не совсем новое! Парнишка слегка расслабил плечи, руки засунул глубоко в карманы расклешенных брюк, его лицо превратилось в маску полного безразличия ко всем вещам, что находились в спальне. Но Иван же хорошо видел, как этот парнишка себя с трудом сдерживал, насупив брови и руки он засунул в карманы, чтобы не взять в них какую-нибудь вещь и поинтересоваться у Ивана, что же это такое. К тому же получилось так, что борясь сам с собой, со своим интересом, детским любопытством он инициативу встречи передал в руки Ивана.

Тогда Иван, чтобы незаметно для этого паренька, чтобы не усугубить возникшей проблемы, простым жестом руки пригласил его следовать за собой. Они практически через всю спальню прошли к кровати, стоявшей в алькове, скрытом от глаз. На кровати под простыней лежал Моня, он, широко разметал на постели свои руки и ноги, сейчас Моня спал на спине. Паренек, гонец от бандитов, на несколько минут замер перед спящим Моней. Он стоял, внимательно рассматривая те части тела пахана, которые не были прикрыты простыней. Особое внимание этого парня привлекала, бинтовая перевязь живота пахана. В самом центре этой перевязи находилось ярко красное пятно, которое по своей конфигурации было очень похоже на чернильную кляксу.

— Так, значит, вы его уже прооперировали? — Поинтересовался парень.

Иван Фролов еще раз внимательно осмотрел этого парнишку, который и был года на четыре — пять его моложе. Этот парнишка только начинал свой путь в мире советского криминала. Но его поведение, простоватое выражение его лица, вызывало у Ивана симпатию к его личности. Но наука Михаила о том, чтобы он никогда не спешил раскрывать свои истинные мысли или чувства перед незнакомым человеком, и на этот раз взяли верх. Поэтому Иван решил пока не раскрываться перед этим симпатичным пареньком, но и дальше продолжать проявлять свою сдержанность в отношениях с ним.

— Ночью была проведена операция по удалению пули из тела Мони. Она прошла успешно. — Сказал Иван, обращаясь к пареньку. — Сейчас Моня нуждается только в одном, в отдыхе и в питании. Его нужно содержать в таком месте, где бы его никто не нашел, и особо много бы не беспокоил! Доктор, делавший операцию, ему порекомендовал в ближайшее время, как можно меньше пить. Можно только влажной тряпочкой смачивать ему губы. Не очень много есть, дать зарасти его порванным кишкам. Через неделю Моню нужно перевести на другое, более насыщенное питание. Доктор, много раз мне повторяя, говорил о том, что профессиональный врач должен наблюдать Монин курс выздоровления. Я же со своей стороны хочу вам, ребята, посоветовать, предостеречь от одной ошибки. Нельзя делать так, чтобы врач осматривал бы Моню в том месте, где вы его прячете!

Паренек слушал Ивана, затаив дыхание. Время от времени он утвердительно кивал головой, как бы соглашаясь с высказываемым мнением Ивана. Одновременно иногда он высовывал свой язык изо рта, облизывая пересохшие от внутреннего волнения свои губы. Тем самым этот паренек как бы косвенно подтверждал мысль Ивана о том, что ему первый раз в жизни поручили такое ответственное задание, как организация нового убежища для пахана Мони, и его перевозка в это новое место!

— И последнее, — продолжал говорить Иван, — я хотел бы вернуться к нашему разговору о враче, с которым вы уже контактировали по вопросу о возможности проведения операции для Мони! Кто из вас с ним встречался, кто именно вел с ним разговор о возможности проведения такой операции? И насколько вам знаком этот врач, который пообещал Моню прооперировать в районной больнице?

— Мы все трое к нему ходили на работу! И мы все трое говорили с ним на эту тему. Он нас хорошо знает, и мы знаем о нем! Лида очень небольшой областной городок. Мы родились и живем в этом городке. Так что мы знаем едва ли не всех жителей этого городка, а они, наверняка, слышали о нас!

— То есть, иными словами, этот врач знает каждого из вас троих?! — Как бы в задумчивости переспросил Иван Фролов. — Извини, но тогда мне кажется, ребята, что вы совершили большую глупость, ошибку, обратившись к этому врачу. Ты уверен в том, что этот врач вас не выдаст, не пойдет и не заявит в милиции о том, что обращались к нему с просьбой прооперировать местного пахана, раненого в перестрелке с этой же милицией. Причем, в той перестрелке, насколько я слышал, погибло очень много милиционеров!

Подумав, паренек ответил:

— Я не уверен, не могу твердо сказать, что этот врач этого не сделает!

— Вот видишь, какая получилась глупость, вы начали разговор с человеком, с которым было бы лучше вообще не разговаривать на эту тему!

— Но он же, как и мы, родился в этом городе?! Зачем ему идти в милицию, там говорить о том, что мы к нему приходили и просили помочь человеку, попавшему в беду!

— Для твоей информации, хочу тебе, парень, рассказать о том, что любая операция, которая должна проводиться врачами районной больницы, регистрируется, информация о ней передается в районное отделение НКВД. Так, что могло бы случиться и такое, когда этот врач начал бы оперировать Моню в районной больнице, то в операционную могла заявиться милиция, чтобы всех вас там арестовать!

— Но этого теперь не случится! Моня прооперирован вам! Так что мы об операции теперь можем не беспокоиться!

— Ты плохо знаешь, что это такое Наркомат внутренних дел СССР! Если ты когда-либо попал под подозрение оперативных работников этого наркомата, то они постараются сделать все возможное, чтобы начатое дело довести до завершения! Они не остановятся до тех пор, пока ты не окажешься в тюрьме! Единственная возможность того, чтобы этого не случилось с тобой или твоими приятелями — это ликвидировать врача, с которым вы трое контактировали!