Валентин Егоров - 1941 год (СИ)

— Черт тебя подери, Яков! С собой ты можешь поступать и делать все то, чего ты сам не захочешь! Хочешь умереть от руки эсэсовца, так умирай! Тебя в этом никто не остановит, это целиком твоя личная проблема! Ты же сейчас сам хорошо понимаешь, что твоя Гелия приняла такое же, как и ты, решение в основном из-за того, чтобы только тебя поддержать. Всем другим показать, что именно ты, Яков, сегодня являешься главой семейства Вайсерманов! А ты, Яков, сейчас, видимо, гордишься тем, что твоя жена приняла аналогичное решение из-за своего желания свою судьбу разделить с твоей! Но ты подумай, Яков, сейчас подумай о таком возможном повороте твоей жизни, когда тебя и Гелию, вместе поставят под дула винтовок расстрельной команды эсэсовцев. Стоя под дулами винтовок, только тогда ты поймешь, что это ты сам решил свою судьбу! И что Гелия сейчас погибнет из-за твоего тщеславного поведения! Тебя расстреляют из-за твоего собственного тщеславного самомнения, ну а ее то — за что?!

— Я очень надеюсь на то, что у меня с Гелией еще будет времени на то, чтобы еще раз обдумать этот вопрос?!

— Я не могу дать тебе какого-нибудь положительного ответа на твой вопрос?! Дело в том, Яков, что мы находимся в антагонистических отношениях с такой мощной организацией, как народный комиссариат внутренних дел СССР. А НКВЛ — это не просто государственный наркомат, это часть системы нашей жизни в СССР, а в такой системе простому человеку не так-то легко выживать. Ты должен постоянно быть на чеку, прислушиваться ко всему, о чем говорят люди вокруг тебя, внимательно присматриваться ко всем событиям, которые происходят вокруг тебя, или с твоим непосредственным участием! Так что в любую минуту твоей жизни в СССР всегда может что-то случится, поэтому, Яков, постарайся, как можно раньше, изменить это или прийти к новому решению о своем уходе на пенсию!

— Но, если я приму другое решение, то какую роль ты, Вальдемар, мне отведешь, ведь я не смогу сиднем сидеть до самой смерти, сложа руки на коленях. Мне нужна активная жизнь, а значит и активная работа!

— Что ты думаешь, о банковском бизнесе?

— Да, я мало что об этом бизнесе знаю! Слышал только о том, что для того, чтобы открыть банк в какой-либо стране, нужно на руках иметь наличными до трех миллионов фунтов стерлингов наличным!

— Если я найду такие день и от своего имени попрошу тебя заняться этим бизнесом, то как бы ты ответил на такое мое предложение?

— Вероятно, положительно! Так как последнее время я только и мечтал об открытии собственного банка!

— И ты вместе со своей Гелией уедешь в США, так как за время надвигающейся войны США станут всемирным банком?! А что касается нашего бизнеса, то я предлагаю начать совместный банковский бизнес, в котором восемьдесят процентов акций будут моими, а твоими — двадцать процентов акций?!

— Но у меня же нет денег на открытие такого банка!

— Мы с тобой только что сформулировали условия нашего участия в совместном бизнесе, но я пока не получил твоего согласия в том, что именно ты будешь заниматься этим бизнесом? Наш банк должен находиться в городе Нью-Йорке, США. Сам я туда поехать не могу, положиться на местного американца тоже, он может все мои деньги украсть. Но, если, Яков Вайсерман, согласится, то я смогу ему миллионов четырнадцать долларов выделить наличными!

— Такую сумму, тогда я согласен! Но, откуда, Вальдемар, ты возьмешь такую большую наличность?

Иван Фролов, молча, поднялся с кровати, подошел к одежному шкафчику, вытащил оттуда мешок. И этот мешок он попросту швырнул в руки Якова, тот развязал его верхние узлы, заглянул внутрь мешка. Когда он снова поднял голову, посмотрел на Ивана, то в его взгляде легко можно было прочитать один вопрос.

— Ну, там, Яков, в общем счете где-то под шестнадцать миллионов долларов США, на открытие банка в Нью-Йорке, и на переезд обеих семей за границу. Так как ты становишься нашим банкиром, то и подели эти деньги соответствующим образом, так, чтобы никто не остался в обиде, имел бы достаточно денег для того, чтобы начать новую жизнь и новый бизнес в другой стране. Ты, теперь глава нашего семейства, так и занимайся всеми нашими организационными вопросами, теперь займись вопросами оформления нашего отъезда. Что касается меня, то я уже имею шведский паспорт, мне хотелось бы получить советский паспорт на Вальдемара Косински или на любое другое имя.

Беседа Ивана Фролова и Якова Вайсермана закончилась далеко за полночь, но им удалось в деталях обговорить все вопросы, связанные с переездом двух семейств в Стокгольм. А главное, Яков взял в свои руки все вопросы по организации переезда, началу бизнеса на новом месте, на деле освободив Ивана Фролова от всякой мелочевки! Когда за Яковом Вайсерманом закрылась дверь, Иван Фролов, оставшись один в номере, решил вернуться обратно в постель, по дороге он щелкнул выключателем, выключив верхний свет, но оставил включенным ночник.

Он находился в глубокой дреме, поэтому не слышал, не видел, как открылась дверь его номера! Из освещенного коридора в полусумрак номера Ивана Фролова скользнула гибкая женская тень. Эта тень остановилась почти у самой кровати, пару минут она внимательно изучала тело парня, разметавшегося на одеяле, почти полностью обнаженного, из-за сильной жары в помещении! Тень вплотную приблизилась к кровати, нагнулась и обеими руками провела от головы этого парня до его стоп, замирая и почти останавливаясь на мужской груди, на бедрах и на голени. Одновременно все ее пальцы, видимо, от сильного напряжения вибрировали, массируя некоторые зоны этого мужского тела.

Затем тень женщина медленно опустилась на колени, свое лицо она приблизила к лицу Ивана, подушечками пальцев принялась водить по всему овалу его лица, по бровям. Особое удовольствие этой женщине доставляло проводить кончиками своих пальцев по овалу его едва приоткрытых губ, когда только начавшие расти щетинки на верхней губе этого совсем еще молодого мужчины, ее укалывали своими остриями! Женщина не выдержала напряжения, своими губами она нежно коснулась мужских губ, крепко их сжала. Но парень не просыпался даже от такой нежной пытки, как укус его губ женскими губами!

Проведя рукой по мужскому паху, женщина поднялась на ноги, быстрым движением плеча на пол слетел прозрачный пеньюар, который под собой итак ничего не скрывал. Иван Фролов все еще продолжал находиться в глубокой дреме, он чувствовал, ощущал, как по его лицу пробегали женские пальчики. Он видел красивые черные женские глаза, которые так внимательно его изучали, он также хорошо понимал, что эта женщина к нему пришла в одном только пеньюаре. Но эта женщина пока его еще не возбуждала, как и не возбуждала Машка, когда год назад она сама с себя снимала последнюю женскую крепость, свои простые трусики. Женский поцелуй удивил его своей женской нежностью, но он тут же успокоился, а женщина встала на ноги.