Андрей Максимушкин - Опальный адмирал

В лазарет внесли очередного пациента. Трое матросов в рваной форме с покрытыми грязью и копотью лицами втащили брезент со своим товарищем. Санитар помог им взгромоздить тяжелую ношу на каталку. Разворачивая брезент, он невольно закусил губу.

– Давайте сюда, – Иора направила на каталку лампу. – Хорошо. Вам помощь нужна? – это в адрес топтавшихся у двери моряков. – Нет, тогда не мешайте.

– Саур, Ирко, помогайте.

Даура подошла к каталке с раненым, ее красивое личико исказила гримаса. Зрелище не для слабонервных. Правая рука матроса обгорела и неестественно вывернута. Лицо покрыто коркой грязи и крови. Глаза закрыты. Тело… Тягостно глядеть. Правый бок – одна сплошная рана. Из живота торчит кусок металла. Иора жестом командует санитарам перевернуть раненого набок. Да, сквозное. Осколок пронзил живот, ударил по позвоночнику и застрял, порвав кожу на спине.

Пальцы Иоры нащупали сонную артерию. Пульс еле чувствуется. Человек без сознания. Дышит тяжело, с хрипами. Из уголка рта стекает струйка крови.

– В баню, – глубоко вздохнув, Иора приказывает: – Стилет.

Ей в руку вкладывают холодную рукоять. Встав сбоку от раненого, даура поднимает стилет и резко с выдохом бьет в грудь. Слышен стук. Острое жало насквозь пробило тело и ударилось о металл каталки. Человек дергается и затихает.

– Хороший удар. Точно в сердце, – в словах Саура чувствуется одобрение.

Если раненого нельзя спасти – ему надо помочь безболезненно умереть. Нельзя обрекать человека на муки. Это и отличает цивилизованного человека от дикарей.

Еще раз проверить пульс. Не чувствуется. Зрачок на свет не реагирует. Все. Санитары складывают концы брезента и прямо так выносят тело в коридор. Дальше его отнесут в баню. Традиционная мертвецкая на кораблях Валузии. Иора Винг протирает каталку влажной тряпкой. Затем помогает занести одного из раненых в операционную.

Работа идет. Люди прибывают. Когда выдавалась передышка в приемной, Иора шла в операционную, помогала зашивать раны, обрабатывать ожоги, накладывать гипс на переломы. Даура забыла о времени, забыла об усталости и покалывании в натруженных мышцах. Она работала и не думала о прошедших часах.

Аура тоже не отлынивала от дела. Девочке-подростку было тяжело, но она не жаловалась, бинтовала раны, подавала лекарям инструменты, мыла столы. И она старалась не думать о боли и смерти. Это слишком тяжело – переживать о своих пациентах, отвлекает и мешает лечить людей.

Часа через два Эрг Грот объявил перерыв. Стряхнув на пол перчатки, он потянулся и глубоко зевнул.

– Давайте отвар. Иора, Аура, вам какой лучше?

– Смородину и шиповник, – пискнула девочка.

– Не слышу радости в голосе.

Фельдшер разлил по стаканам горячий отвар. В лазарете был свой кипятильник. Большой бак хромированной стали с электрическим нагревом и двумя отсеками: для холодной и горячей воды.

– Вода чистая, – Грот заметил настороженный взгляд Ауры. Только что она наливала из этого кипятильника воду для мытья операционных столов. Девушка глубоко вздохнула и пригубила стакан. Она никогда так не уставала, как за эти два часа.

– Что там наверху? – с тревогой в голосе произнес младший лекарь, маленький, круглолицый человечек с пышными усами.

– Последний раненый, тот белобрысый гальванер с переломом ноги, рассказывал: мы деремся, маневрируем, отбиваемся. Потопили или повредили три броненосца и крейсера бурландов.

– Броненосцы?

– В начале боя хорошо залепили кораблю типа «Генерал Ривер». Выкатился из строя, красиво горел и отстал. Затем выбили два броненосных крейсера, – рассказывала даура Винг. – Контр-адмирал сделал ставку на фугасные снаряды. Похоже, он не ошибся.

– Будем надеяться, – старший лекарь покосился на дверь в палату с прооперированными моряками, потом поднял взгляд на подволок. – Над нами три дюйма палубы, а люки частенько перекашивает и клинит. Не хотелось бы.

На лицо Ауры набежала тень. Юная даура прекрасно поняла смысл слов Эрга Грота. Иора больше переживала за мужа и сына. Мужчины не будут прятаться за спины своих людей. Оба даура Винга хороши. Хуже того, сын старается подражать отцу, больше всего боится показать страх, хочет выглядеть бесстрашным, не думая, что не обязательно подставляться под огонь, чтоб победить. Мальчишка! Даура невольно стиснула кулачки.

Она мать, она не могла не переживать за своего ребенка. В то же время Иора Винг понимала, что нельзя мешать мальчику становиться мужчиной. Защищая, делаешь слабее. Разумом понимала, а на сердце было тяжело.

Сразу после чаепития даура ушла в трюм кормить малыша. Прошло много времени, Кром должен был проголодаться.

Принесли очередного раненого моряка. Четверо нижних чинов водрузили на стол в приемном отделении носилки с израненным кондуктором. Пока даура Винг осматривала их товарища, моряки топтались у люка.

Сразу видно, человек не жилец. Осколочное ранение в живот. Внутренние органы разорваны. Непонятно, как еще дышит. Иора отстранилась от стола и качнула головой. Вердикт ясен. Нет смысла ставить даже в третью очередь.

– Даура, Рихо Парели родом из Пармы, – негромко проговорил один из матросов, при этом он смотрел на Ауру. – Он не выживет?

– Нет. Кишки в лоскуты, печень повреждена, внутри все разорвано.

– Да, даура. Он родом из Пармы. У них считается, если человека убьет юная девушка высокого рода, то боги дадут ему счастье в новой жизни, – матрос замялся. Сейчас все четверо глядели на Ауру.

– Хорошо, – девушка шагнула к операционному столу.

Санитар хотел было ей помешать, но наткнулся на ледяной, обжигающий взгляд молодой дауры.

– Он настоящий товарищ, хоть и унтер-офицер. Хорошо будет, если ему помогут правильно уйти, как у них принято.

– Я никогда раньше этого не делала, – с этими словами Аура положила руку на лоб раненого.

Аккуратно повернув голову Парели на бок, девушка быстро и аккуратно вскрыла ланцетом сонную артерию. Вверх ударила струя темной крови. Брызги попали на халат и лицо Ауры.

– Потерпи. Все будет хорошо. – Девичья ладошка гладила лицо и волосы умирающего.

Минута, другая. Человек даже не чувствовал, что жизнь его покидает. Только легкое жжение на шее и наваливающаяся слабость. Последний тихий вздох, судорога, кондуктор Парели отошел.

– Благодарствую вам, даура, – дожидавшийся конца старший матрос вежливо с достоинством кивнул.

Моряки подхватили носилки с телом своего товарища и вынесли из лазарета.

– Мы и сами могли, – проворчал фельдшер.

– Ирко, с каких пор ты стал юной девушкой? – ухмыльнулся старший лекарь и, повысив голос, резко приказал: – Проверь парней в палате. Посмотри, можно ли впихнуть еще хотя бы два матраса.