Arbalet - Озборн (СИ)

Это что еще значит?

Ладно, попробуем по-другому.

— Поиск в интернете: «Отто Октавиус. Фотографии.».

— Найдено три миллиона шестьсот семьдесят две тысячи четыреста шесть результатов.

— На экран!

Я выбрал фотку посвежее, кликнул, разворачивая ее на длину всего монитора. Внушительный мужик этот Октавиус.

— Кари, запусти поиск сотрудника ОзКорп по фотографии.

— Сделано.

Спустя с пяток секунд:

— Найдено четыре возможных совпадения.

Так, давай-ка, посмотрим…

Двое почти не похожи, просто ракурс такой. Третий… похож. Но не он.

А вот четвертый.

— Данные по сотруднику «Гюнтер Фортефлих».

«Гюнтер Превосходный». Надо же.

— Гюнтер Фортефлих, — отозвался искусственный интеллект. — Данные по сотруднику отправлены на экран.

Так. Похоже он. Ага… Вот только зачем ему менять имя?

Ладно, может, это какие-то замутки с моим отцом. Опустим, пока. Работа, работа, работа… Ни слова о том, что он принимал участие в проекте «Гоблин».

А кстати.

— Кари, дай мне список людей, имеющих отношение к проекту «Гоблин».

Всего тридцать семь человек. Ни Отто Октавиуса, ни Гюнтера Фортефлиха среди них нет. Вообще никого, с внешностью Дока Ока нету…

— Хмм… ну фотографии и заменить можно, — проклюнулся вдруг мой внутренний Норман Озборн.

Да, можно. Но зачем такие заморочки? Тем более, тут ясно показано, кто за что отвечает.

— А кто стал руководителем проекта после того, как наш папаша ушел управлять ОзКорп? — продолжил сыпать идеями здравый смысл.

А кстати, это хорошая мысль. Так. Посмотрим изменения статуса. Ага.

Айрис Смит. Забавно, хоть и предсказуемо.

Хорошо. Давай-ка, еще раз посмотрим на Октавиуса: родился, учился, учился, ушел работать, еще одна работа… текущее местоположение неизвестно.

А наш «Превосходный Гюнтер»? Все тоже самое. Один в один. Разве что текущее местоположение — работа в ОзКорп.

Можно сделать вывод, что Гюнтер Фортефлих и Отто Октавиус — один и тот же человек.

Что это нам дает?

— Кари, мне нужны данные о последних проектах Гюнтера Фортефлиха.

— Данные отправлены на экран, — на обработку компьютеру понадобилось меньше секунды. Все-таки это невероятно мощная машина.

— Хмм… Вот что интересно: Отто — не биолог, — вновь заговорил мой внутренний Норман. — Он — физик. Какую помощь Осьминог мог оказать проекту Гоблин?

Очевидно, что передать клетки, к которым адаптируется вирус в первом поколении.

— Откуда он их достал?

У Коннорса?

— Но у Коннорса погибли все его подопытные, — справедливо заметил здравый смысл.

И что это значит?

— Может, Норман просто соврал про Октавиуса? — вдруг предположил уже подзабытый мною голос Мэтта Мердока. — Ну, знаете, он же теперь злодей, и все дела. Он и раньше умел врать. А теперь, наверняка, еще и ЛЮБИТ…

Может…

Стоп! Разработки Гюнтера Фортефлиха! Проект «Имобилизиен»! По сути охлаждающий элемент для реактора трития, который был преобразован, во что-то вроде камеры мгновенной криогенной заморозки. Если предположить, что того подопытного Коннорса, который жил восемь минут, успели заморозить… То с его регенерацией мы получаем практически бесконечный источник его клеток… Над которыми можно ставить вполне безопасные эксперименты по влиянию трития на живую ткань. Чем и занимался Фортефлих…

— Хочешь сказать, что под влиянием трития, клетки «альфа-версии Ящера» ослабли настолько, что стали стабильны? — мысленно присвистнул (забавное ощущение, кстати) Мердок. — А что? Берем несколько клеток, отдаем их на разделение… и получаем ослабленную но стабильную версию Ящера. Конечно, руки он себе не отрастит, но раны будут на нем зарастать только так.

Примерно, как на Гоблине.

— Однако, что произойдет, если принять препарат во второй раз? — задал вдруг животрепещущий вопрос мой внутренний Норман Озборн.

Я похолодел.

— Кари, создание нового проекта. Объединить данные по принципу…

Я быстро набросал программу симуляции результатов повторного приема «Гоблина», с учетом всей собранной информации. Через три часа работа была закончена.

— Просчитай вероятность наихудшего исхода, — скомандовал я, запуская симуляцию.

— Дестабилизация пораженных клеток и их мгновенное разрушение, — почти сразу ответила Кари. — Результат — смерть подопытного.

Ну, да. Довольно сложно будет моему отцу выжить без большинства костей, мышц и внутренних органов, не говоря уже о части мозга.

— Вероятность?

— Судя по данным, не выше одной тысячной процента.

Ага. Вряд ли, короче. С другой стороны, отбрасывать эту вероятность не стоит. Сильно не стоит.

В любом случае, самое худшее что может случиться — смерть Нормана. Это, конечно, плохо, но… Черт, он же мой отец. Это ОЧЕНЬ плохо!

— Наиболее вероятный сценарий, — вздохнув, запустил я симуляцию по новой.

— Учитывая остатки вируса третьего поколения, которые не были выведены из клеток организма подопытного в результате первого опыта, введение нового реципиента приведет к повторному запуску цикла жизни вируса «Гоблин». Пораженные клетки при этом будут усилены, и начнут стихийный процесс воспроизводства…

Искусственный интеллект ОзКорп выдал на экран демонстрацию подобного исхода. С монитора на меня смотрела жуткая тварь.

На классического Ящера данный экземпляр походил мало. Скорее очень и очень крупный человек, с жутко обезображенным лицом (результат неравного деления клеток) и зеленой кожей. Чуть ниже высветились показатели. Мда. По некоторым из них эта тварь даже превосходит «альфа версию Ящера».

Жуть какая. Вот уж действительно настоящий гоблин.

Что будет с психическим состоянием моего отца, после такого, даже представить страшно. Он и так, судя по последнему разговору, не слишком адекватен…

— Вероятность? — устало спросил я у компьютера.

— Оценена в семьдесят четыре процента.

Я еще немного погонял программу, пытаясь детально разобрать другие возможности. Был там вариант, что все пройдет удачно, и Норман полностью излечится. Вероятность составляла что-то около двадцати процентов, что для опытов такого уровня, не так уж и мало.

Значит, наиболее вероятный вариант — Норман превратится в какое-то чудище.

Почему же он так уверен в успехе повторного приема вируса?

Когнитивное искажение, вызванное «гоблинизацией»? Или…

..Или он не знает, откуда у Октавиуса клетки и не сумел связать их с Коннорсом — это я помню про Ящера, ибо он был в фильме, а вот отец вряд ли запоминает всех сотрудников ОзКорп и знает, кто, чем занимается. Особенно учитывая, что в последнее время он был занят, и на разработки Коннорса мог просто не обратить внимания. В этом случае, Отто должен был как-то объяснить, как к нему попали столь удивительные ткани, верно?..