Артем Каменистый - S-T-I-K-S. Двойник [Litres]

Ампер отскочил к стене, готовясь к капитальному мордобою без правил. Но командир группы решил иначе.

– Остановились! – резко выкрикнул он, после чего обвел недобрым взглядом поднявшихся бойцов. – Ремень запретил трогать их. Может, новички вам и не нравятся, но им дали слово. А Старатель сам налетел, у него язык как помело, мне иногда хочется ему прописать по морде за это. Может, вообще поменять ему имя? Помело вполне подойдет.

Мужики, уже готовые вступиться за «обиженного» собрата, заржали. Похоже, сидящий на полу рейдер был не особо уважаем в коллективе, просто сработал принцип «наших бьют». Ампер подошел к поверженному противнику и протянул руку.

– Вставай.

Тот несколько секунд медлил, после чего ухватился за протянутую ладонь и рывком поднялся на ноги.

– Мир? – поинтересовался Погорелов.

Старатель некоторое время молчал, наконец решил согласиться.

– Мир.

Рыжий одобрительно кивнул и указал Амперу взглядом на место рядом с собой.

– Значит, ты прапорщик спецназа? – спросил командир группы, когда Погорелов занял предложенный ему стул.

– Вроде того, больше разведка да группа прорыва обороны. Когда пехтура тормозила, звали нас. Просто название очень громкое – Силы Специальных Операций, такая рота была в каждой бригаде.

– Все равно это большой опыт, – возразил Рыжий.

Ампер, кстати, так и не понял, за что его собеседника так прозвали, он был жгучим брюнетом со смуглой кожей и темной щетиной. Командир группы перехватил его взгляд и улыбнулся.

– Недоумеваешь, почему меня Рыжим прозвали?

Ампер кивнул.

– Как догадался?

– Да просто все об этом думают в первую очередь, – усмехнулся собеседник, – ты не оригинален. А прозвали меня за то, что я работал клоуном в передвижном цирке, самым натуральным цирковым рыжим. – Он залез в карман и достал оттуда красный поролоновый нос. – Все, что осталось от прежней жизни. – Он нацепил поролоновый шарик и состроил веселую рожу.

– А как в стронги попал?

– Тут все еще проще. До прихода в цирк я был капитаном ОМОНа. – Видя, что собеседнику аббревиатура ничего не говорит, пояснил: – Отряд милиции особого назначения. И заложников освобождали, и террористов ловили, а в горячих точках и за штурмовые группы работали.

– Ну и как ты, боевой капитан, в цирке очутился?

Рыжий скривился.

– Не по своей воле. Тяжелое ранение, и все, к строевой негоден. Старый приятель взял к себе в цирк, и оказалось, что у меня талант. А после того как попал в Улей, раны мои зажили, я полностью восстановился. Сам знаешь небось, все шрамы затянулись.

Ампер кивнул, подтверждая предположение бывшего капитана.

– Ну вот и меня это мрачное местечко на ноги поставило, и все вернулось для меня на круги своя. А как ты умудрился внешницу подцепить?

– Да ничего интересного. Она пришла за моей головой в компании муров, а когда я положил первую группу, они ей в спину стрельнули, сорвали с нее маску и бросили. А я пощадил девочку. И ни секунды об этом не жалею. Когда траванулся черной жемчужиной, она меня на себе перла, прикрывала. Она не кровожадная тварь, просто жила там, где пустить нас на органы считается вполне нормальным.

– Намекаешь на закон каннибала?

– Вроде того, да и руки ее не то чтобы в крови. Но сразу предупрежу, если кто ее тронет, голову оторву, прикипел я к ней.

– Могу понять, – согласился Рыжий. – Правда, сложно вам придется, особенно учитывая, что всем нужна ваша жизнь. Уж больно цена заманчивая.

– И тебе?

Бывший капитан покачал головой, взглядом придвинул к себе пачку сигарет, заставил ее открыться, так же, не прибегая к помощи рук, вытащил одну, та влетела ему в рот, после чего он поймал парящую в воздухе зажигалку и прикурил.

– Один из моих даров, – пояснил несостоявшийся цирковой клоун. – Я тут уже довольно давно, больше года, не сказать, что мы в жемчуге купаемся, но видим его чаще, чем обычные рейдеры, нас ценой в три жемчужины не удивить. Жизнь у нас опасная, и элиты вокруг хватает. Звездочет – один из наших лучших ликвидаторов. Если мне память не изменяет, за последние полгода он сожрал одну черную и две красных. Хотя, стоп, вру, благодаря вашей халяве, поднятой с трупа элитника, уже две черных. Вот и считай, это четыре элиты, в убийстве которых он принимал участие за полгода.

– Неплохой результат, – подвел итог Погорелов. – Подрабатываете?

– Это побочный заработок, мы не охотимся на элиту намеренно, такое было всего раз, повадилась одна тварь мощная нам операции срывать, вот на нее готовили засаду специально.

– А как ты тогда объяснишь нашу встречу со Звездочетом, мы ведь его встретили, когда он в одиночку задумал ликвидировать элитника.

– Ампер, тут все просто, – улыбнулся Рыжий. – За базар по пьяни нужно отвечать. Наш общий знакомый так нажрался, что шибко протянул язык, и пришлось ему идти на элитника. Кстати, за эту самодеятельность ему круто влетело. Мы хоть и не армия, но подобное своеволие у нас не шибко приветствуется. Фактически это самоволка, плюс рисковая халтурка. Короче, Ремень его предупредил, что это был последний раз. Хочет гоняться за элитой – скатертью дорожка.

– Серьезно все у вас, – подвел итог Ампер.

– Мы не в бирюльки тут играем, у нас дисциплина, четкая иерархия командования, полное подчинение приказам, – пояснил Рыжий. – За счет этого мы сильны, это отличает нас от остальных отрядов рейдеров, которые представляют собой клуб любителей по интересам. Чуешь разницу?

– Ну мне можешь не рассказывать, – усмехнулся Погорелов. – Понимаю я слова «дисциплина» и «субординация».

Он хотел продолжить мысль о порядке в отряде, когда дверь в столовую распахнулась и врезалась в стену, словно ее кто-то от души пнул ногой. Все обернулись, на пороге стояла Рина, замотанная в длинное махровое банное полотенце, волосы блондинки были сырыми, и не только от воды, кое-где проступала кровь, похоже, она нехило рассекла себе голову. Вторая рана, резаная, была на левой стороне чуть выше груди. Кровь с нее уже пропитала полотенце, сделав его из желтого бордовым. Ампер резко вскочил и бросился к девушке.

– Врача, – крикнул он на бегу.

– Да ладно, – отмахнулась блондинка, пошатываясь, добрела до ближайшего стола и опустилась на лавку. – Фигня, само затянется через денек, даже зашивать не нужно, живца поглотаю, и все пройдет.

– Кто? – зло спросил Погорелов, прикладывая к ране чистый кусок бинта и закрепляя куском пластыря, который ему подал Рыжий.

Их обступили все, кто находились в зале. Не сказать чтобы сочувствовали или переживали, но внимательно и с интересом прислушивались к разговору.

– Неважно, – отмахнулась Рина. – Я разобралась, – голос у нее был слабым, похоже, перепало ей по голове нехило.