Дмитрий Григоренко - Я из Зоны. Небо без нас

Перекись полилась на рану, смывая кровь. Вот и яркий цвет, который я искал в Зоне, когда мы шли к свинарнику. Вроде, она насмехалась – все серое и коричневое? А нет, вот тебе солдатик синие всполохи «разрядки», вот тебе кровь, сначала у «туши», теперь у вас, людишек.

Мне казалось, от этого момента до прохода блокпоста пролетела неделя. Впечатлений набралось на несколько месяцев разговоров. Сидение в душном подвале угнетало и выматывало.

Как люди в тюрьме находятся годами, не представляю и даже не хочу об этом думать.

Может тот же Чес нормальный человек, просто его покорежила тюрьма, как и Трофимыча, изменила Зона. Унылый как надломленная ветка, молча сидел на кушетке, безвольно опустив руки между коленями. Чес, видимо, имеет на него огромное влияние.

Я промыл рану, сложил кусочек бинта в несколько раз, присобачил лейкопластырем.

– Зачем лез в сумку? – спросил его. Сзади меня шумели, стараясь выяснить, ничья или же победа. Что меня напрягало, Чес предлагал переигровку поединка.

– Голова болит, таблетку хотел взять, – ответил Унылый после долгого молчания. Я даже решил, что он вообще со мною общаться не будет.

Н-да, некрасиво получилось, хотя я и прав.

– Спросить не пробовал? – поинтересовался я.

– Настоящие пацаны в разрешениях левых фраеров не нуждаются, – грустно ответил он. Наклонился чуть ко мне и добавил:

– Я тебя, падла, еще достану.

Кроме мата слов нет. Я разложил на столе медицинские инструменты и начал обрабатывать рану на предплечье. Все то же самое, единственное отличие, бинт не приклеил, а намотал турами.

Что за человек этот Унылый, непонятно. Из него бандит, как из меня сталкер. Косит под крутого пацана, хотя я не вижу в этом логики.

Мужики уже перестали спорить.

Чес сообщил:

– Решением голосования, два против одного, присуждаем ничью!

Видимо, я должен радоваться. Понятно, что два голоса – это он и торгаш.

– Я за базар отвечаю, вы нормальные сталкерки! Зуб даю, с вами не в падлу выпить! – заявлял он на протяжении следующих часов. Унылый храпел на кушетке. Чес его матом выгнал из-за стола, Дельный же добавил:

– Спи, скоро утро.

Они разговорились с Трофимычем, искали общих знакомых и даже нашли. Оказывается, Трофимыч сбывал артефакты человеку, а тот уже торговал с Дельным. По логике последнего, это объединяло нас с ними покрепче цемента, и теперь однозначно, Трофимыч поведет их к Топям.

Я закемарил и даже вырубился, уронив голову на деревянную крышку стола. Странный день, странное спасение. Жизнь налаживалась. Из беседы я понял, сошлись на золотой середине.

– Доведешь до края Границы, а там путь укажешь, и мы в расчете! Тушу-то, тяжелую мы оттащили, вход открыли, – не переставал уговаривать Дельный.

– Даже гранату не кинули, – повторял за ним Чес. От спиртного и из-за жары в схроне, он скинул черный плащ. Худющий, как цыпленок, правда, злости в нем, будто специально двойную порцию налили при рождении.

– Договорились, – наконец-то согласился Трофимыч, – доведу, и мы с племяшиком двинем по своим делам.

– Вот и дело сделано, – подмигнул мне Дельный.

Чес вообще оказался нормальным мужиком, для бандита. Он наехал на торгаша и тот порылся в рюкзаке, достал еще бутылку. Уверен, и еда там присутствует, если на их языке – закуска. Странный подход к пище. Для меня, сесть за стол, всегда означало вкусно поесть. Для них – выпить.

Чес периодически трепал меня за плечо, мешая спать:

– Ты красава, сталкерок! Как уделал перочинным ножичком Унылого! Красава! – орал он мне на ухо.

Видимо, я завоевал кусочек авторитета.

– Утро, – спокойно произнес Трофимыч.

Вроде и выпили они немало, с учетом отсутствия закуски, но Трофимыч не изменился. Дельный покраснел, а Чес стал проявлять больше агрессии. Старался то зацепить в разговоре торговца, то вдруг начинал петь блатные песни.

– Утро, – согласился Дельный, – пора.

После такой ночи шевелиться не хотелось. Спать, или просто лечь на пол и вырубиться. Мы натянули верхнюю одежду, взяли рюкзаки и сумки. Недовольный Унылый молчал, даже когда Дельный забрал у него ружье.

Наконец-то он открыл дверь и мы стали подниматься из схрона, который стал для меня тюрьмой на двое суток. Утренний воздух чистотой окутал нас. Я стоял, слепо моргая от света. Как же хорошо! Даже вонь от туши не казалась противной. Чес выбрался последним, пропустив вперед Трофимыча.

– Ну что, сталкеры, со свободой вас, – сказал он весело.

Резким движением ударил прикладом в затылок Трофимыча. Кровь брызнула во все стороны, и старый сталкер упал, как подкошенный.

– На, тварь! – шипел Чес и ударил еще раз.

– Идиот! – сказал рядом Дельный.

Я подскочил к бандиту, подтолкнул его назад в схрон. Он почти увернулся, но моей ярости хватило отбросить его назад. Дельный ударил меня по почкам, адская боль разлилась по спине. Ноги подкосились. Еще удар и еще. Это уже Унылый! Я развернулся и прямым достал его в подбородок. Нагнулся за автоматом Трофимыча, собираясь отмахиваться им до последнего. Трое – это многовато. Чес выскочил из схрона, как черт из преисподней, и ударил в живот.

Я упал. Ременов говорил, что меня не били в части. Неправда. Били, просто я не жаловался, и умело скрывал гематомы. И знал что делать – свернулся клубочком, прикрывая живот коленями, а руками голову.

Удары сыпались часто, точно град во время урагана. Боль разливалась по телу, каждый удар – новая вспышка.

– Сталкерок, на нашего брата нож поднял? Решил себя крутым показать? Получай за это! На! – кричал Чес и с каждой фразой бил меня с носка.

Рядом лежал окровавленный Трофимыч и обгрызенная туша мутанта.

Началось новое утро в Зоне.

– Это не он!

Связали руки моим же ремнем. Сволочи. Я сидел прислоненный к стене. Передо мною расстилалось поле, по которому я докатился до такой жизни. Кажется, это случилось месяц назад. Возможно, туман, который не позволял смотреть дальше нескольких метров, навевал неимоверно сильную депрессию. Хотя, причиной могла служить и боль в груди от побоев. Я – идиот. Поляну от начмеда захотел, уважение Баранова! Надо было набраться смелости и отказаться, вернуть артефакт и начать служить, как и все остальные черпаки.

Я вдохнул полной грудью и тут же скривился от боли в грудной клетке. Ребро. Не думаю, что сломано, хотя раз болит, значит, минимум трещина. Ерунда. Как все меняется в жизни. Упади в части на бордюр или ногу «деда», это стало происшествием. Тут же, главное выжить.

– Это не Крадун! Это не он! Залетный, видимо тоже бежал прятаться от Всплеска. Не тот сталкер, который у нас украл все! Понимаешь? Тупица! Я ж тебе говорил, нам нужен Трофимыч!