Дмитрий Григоренко - Я из Зоны. Небо без нас

– Я тебя разорву!!! – заорал Чес. Хороший боевой клич. Шаг, другой, я подскочил к ним, и со всей дури ударил винтовкой. Держа ее как биту за ствол, прикладом зарядил по пояснице мутанта. Получилось как-то само по себе, сработало подсознание. То, что надо бить тварь, пока она не сдохнет, совместно с уркой сомнений не было ни капли. Бить в бетонный череп смысла я не видел. Интересно, у этой твари есть почки? Особенно меня волновала правая, в область которой я и заехал винтовкой. Как раз на уровне моих глаз. Пластмасса жалобно всхлипнула, и приклад рассекла здоровая трещина. Я, помня о столбе, который стал состоять из двух частей, упал на колено. Вовремя. Лапа-ковш мутанта просвистела надо мной, а вот мои ребра заскрипели, как ржавые петли, призывая остановиться.

«Болотный кровохлеб» дернулся, сделал шаг к Чесу. Тот замер, шевеля губами. Ругается, ясное дело. Да, морда у твари не из приятных. Она внимательно посмотрела на урку, потом перевела взгляд красных глаз на меня, оценивая, с кого же начать. Жадность, секундная жадность твари. Не скажу, что мой удар ее сильно задел.

Зато сдвоенный выстрел из ружья заставил отвлечься от нас. Громкий выстрел! Я задержал дыхание, боясь поверить, что прибыла помощь. «Кровохлеб» повернулся к новой цели и начал исчезать. Сначала мощные нижние конечности, потом туловище. Видно, для ухода в режим невидимости ему надо было время на перезарядку. Он прыгнул в сторону фигуры с ружьем. Костер еле освещал ее, расстояние не меньше десяти метров. Только огонек зажженной сигареты позволял точно определить нахождение стрелка. По колено в воде, он переломил ружье, и патроны полетели в воду.

– Нечего маленьких обижать, – спокойно произнес стрелок, загнал новые патроны и резко отпрыгнул в сторону. С чем-чем, а с повадками твари он был явно знаком!

Брызги болотной воды поднялись в небо. Тварь приземлилась точно на оставленное стрелком секунду назад место. Невидимость почти полностью размазала очертание кровохлеба.

Стрелок пригнулся, избежав удара лапы, и из положения сидя выкинул вперед ружье и вломил стволом между вонючих щупальцев. Вломил сильно, загнав ствол глубоко в глотку мутанта.

Сдвоенный выстрел. «Кровохлеб» вздрогнул. В темноте мне показалось, что из его затылка отделились куски плоти и разлетелись в болотную топь. Он замер на секунду, не веря, как же так, человек с ружьишком и завалил его, прирожденного охотника за человеческим мясом. Стрелок выдернул ствол ружья и, не обращая внимания на тварь, направился к нам.

За его спиной рухнул в воду мертвый болотный кровохлеб.

– Тля!

– Тля!

Одновременно выдохнули мы с уркой. Автомат Калашникова лежал рядом и теперь достанется тому, кто первый успеет его поднять. Силы отсутствовали, хотелось просто упасть и не вставать. Чес перевернулся на живот и по-пластунски пополз к автомату.

Хорошо же я провожу ночи в Зоне! Темнота легла черным покрывалом. Я сделал рывок, поднялся и преодолел самые длинные два метра в моей жизни. Наступил за автомат, припечатав его в мягкую болотистую землю.

Чес вскинул голову. Лысый, мокрый, он походил на ящерку.

Я покачал головой, показывая, не стоит и пытаться. Стрелок же, ускоряясь с каждым шагом, приблизился сзади к Чесу. Угасающий костер осветил его лицо, перебинтованную башку и старый бушлат с подпалинами на кармане.

– Гыч! – выдохнул стрелок и зарядил прикладом в затылок урки. Тот упал мордой в Зону.

– Долг платежом красен. Я же с процентами вернул, – произнес стрелок. Окинул меня взглядом, пыхнул сигаретой, которую не выпустил во время схватки с кровохлебом.

– Ну, чего уставился? – с ухмылкой спросил он.

Я чувствовал, как улыбка раздирает мне рот. Что ответить? Нет, неделю назад я бы так и заявил, что рад до потери сознания. Но это неделю назад, очень тяжелую неделю.

– Думаю, – произнес я, стараясь не засмеяться. – Где ж ты так долго пропадал, Трофимыч?

– Да, натворили вы шороху. Взбаламутили всю Границу.

Трофимыч приспособил ящик под сиденье и, выпрямив ноги, смотрел в костер. Я вытащил из Хибары все что горит, и костер запылал с новой силой. В Хибаре даже обнаружился топор и лопата со сломанной ручкой. Наступила глубокая ночь, хрупкий свет луны с трудом пробивался сквозь низкие тучи.

Крыса сидел на земле, согнув больную ногу, и качался, стараясь убаюкать боль.

– Одну открывать? – спросил я сталкера, держа банку тушенки.

– Давай две. Воды нет?

– Нет, – ответил я. – Две, это все банки.

– А куда ее беречь? Теперь путь только домой, на блокпост, – удивился Трофимыч.

Он постарел за эти сутки. Грязная тряпка украшала его голову, накрученная в несколько слоев, скрывала рану на затылке. Бушлат перестал служить примером чистоты. Ружье он прислонил рядом с собой и периодически печально вздыхал.

– Что к бару не пойдем? – удивился я.

Трофимыч усмехнулся. Прикрыл ладонью левый глаз, потом – правый. Еще раз вздохнул.

– Растешь. Еще в схроне, ты бы орал, идем в ночь, идем прямо сейчас. Сдадимся первому же патрулю.

Он помолчал и добавил:

– Хлеба тоже нет?

Я пожал плечами. Нож Унылого, оттертый от грязи, с визгом вскрывал жестяную банку. Саму банку я приставил на плечо Крысе. Не сильно удобно. Запах тушенки вырвался на волю, но вонь перебить не мог. Странно, «кровохлеб» лежит далеко, а несет от него не мерено. Беззлобно пнул солдатика.

– Крыса, что с едой?

– Все что осталось. Я от страха не ел, – он скукожился, ожидая удара. – А вот воду выпил.

Я отреагировал спокойно. Трофимыч придерживался такого же мнения:

– Ну и молодец. Меньше тащить будем.

Я протянул ему банку, но сталкер не спешил ее брать.

– Эй, Трофимыч, ты как нас отыскал?

Он повернулся, взял банку и подсунул ее к огню.

– А что искать? Шума от вас, как дыма от большого костра. Вовремя очнулся, собаки уже подбирались. Заполз в схрон, собрал мозги в черепную коробочку. Вот, перемотал рубахой… – Трофимыч замолчал на минуту. – Что скрывать? Сначала дурные мысли лезли, вернуться назад, рассказать, как что случилось. Вдруг за тобой бы выслали помощь.

– И что решил? – спросил я с усмешкой. Крайняя банка открылась и я протянул ее Крысу. Тот меланхолично взял ее, но есть не стал. Боится, что бросим его на болотах?

– Шутник. Давай излагай, что ты испытал, и как докатился до такой жизни? – предложил Трофимыч. Что ж, я, конечно, имел к нему несколько вопросов, но он же спас меня, притопал и что самое главное вовремя.

Я постарался четко, без размусоливаний изложить, какие беды пережил. Странно, думал буду подробно описывать все нюансы и переживания, а начал говорить и получилось все сухо.

– Н-да, еще тот отморозок. Жаль я не раскусил его в схроне, повелся на слова торговца. Эй, ущербный, ты уже очнулся? Не притворяйся, мозга у тебя нет, сотрясаться нечему! – крикнул Трофимыч урке. Тот, привязанный к целому столбу, не отреагировал на окрик сталкера. Вот и судьба, совсем недавно он точно так же привязывал Крыса, даже тем же ремнем от винтовки.