Дмитрий Кутейников - Зовите меня Норман (СИ)

Результат оказался немножко предсказуем: я — дятел. Очень умный, очень образованный, с офигенными вычислительными ресурсами (целая станция, где геты уже построили почти четверть обещанной мне третьей секции: по альянсовским стандартам, творчески доработанным для работы в масс-поле — кстати, свои две секции они уже переделали), но регулярно не замечающий очевидного. Нервная система людей существенно отличалась от азарийской — кто бы мог подумать, да? И даже такой толстый намёк, как «Объятья вечности», был мною решительно проигнорирован.

В общем, с трудом поборов желание убиться фейспалмом, поделившись с Джек этим чудесным открытием и дождавшись, когда она перестанет смеяться, мы приступили к экспериментам, благо, старая армейская мудрость «чем бы солдат ни занимался — лишь бы без дела не сидел» мимо Шепард не прошла, и теперь все биотики экипажа (включая саму коммандер) регулярно обвешивались толстым слоем датчиков, залезали в сооружённую на скорую руку клетку из различных детекторов масс-эффекта — и просто тренировались, отрабатывая разные приёмы. Ну а я старательно пытался собранные данные совместить с уже имеющейся моделью… И найдя очередное различие — радовался. То есть, практически непрерывно.

Не то чтобы различия были прям такие большие… но их было много. Недаром говорят, что дьявол кроется в мелочах: небольшой сдвиг сразу в нескольких параметрах вдруг выводил вполне устойчивое решение в заоблачные выси хаоса и нестабильности. «Пиршество интеллекта» — вспомнил я добрую фразу из одного отличного фильма [51] — «Трасса 60», фразу произносит адвокат в городе Морлоу (Morelaw — дословно переводится с английского как «Больше законов»/«Ещё законы»), где новые законы принимаются ежедневно. Если вы ещё не видели этот фильм — настоятельно рекомендую. , лучше не скажешь! Тем не менее, опыт обработки пусть и не очень, но похожей информации у меня уже имелся, считать тоже было где — так что процесс неуклонно двигался к финишу.

Существенную помощь в работе со спасённым экипажем «Хьюго Гернсбэка» оказала наконец-то очнувшаяся Клара. Свою фамилию она так и не вспомнила, а в манифесте церберовского научного судна её тёзок было целых пять — и наша не очень-то походила ни на одну фотографию в личных делах… и не только в личных делах тёзок. Впрочем, там же присутствовали и следы многочисленных правок, не все из которых были авторизованы штатно… кто бы и зачем в нём не рылся — но как минимум половина личных дел была потёрта начисто. Проспав в общей сложности несколько суток, Клара крайне смутно вспомнила лишь небольшой фрагмент своей жизни непосредственно перед злополучной экспедицией. Впрочем, на её навыках это сказалось мало — она уверенно помогала Чаквас управляться с пациентами, с поразительной изобретательностью решая многочисленные мелкие бытовые вопросы, и искренне радовалась каждому доброму слову — такое впечатление, что до сих пор её не хвалили вообще ни разу. Явик, по просьбе Джейн снова считавший память Клары, тоже ничего нового не узнал — и даже старого не нашёл.

Тем временем на той самой станции, где геты персонально для меня строили целую секцию , сравнимую с суммарной мощностью всех суперкомпьютеров какой-нибудь не самой скромной расы Пространства Цитадели, заканчивались работы по модернизации легионовского курьера. Финальным штрихом стало создание дополнительного контура управления многочисленными нуль-элементными сборками в виде подобия нервной системы из той самой кремнийорганики, что так меня заинтересовала. Со всеми переделками и даже после добавления нескольких тонн каменных «нервов», курьер Легиона… похудел чуть ли не на пятнадцать процентов — и часть выигрыша пошла на увеличение внутреннего объёма… теперь туда можно было впихнуть не две стандартных гетских платформы, а целых четыре… или одного прайма — вообще не складывая.

Пока мы ждали спасателей и по мере сил делали их работу — легионовский курьер совершал пробные полёты. Как и полагается настоящему прототипу, каждый полёт завершался наладкой и перенастройкой систем — а то и мелким ремонтом. Больше всего сложностей было именно с «нервами»: регулярные изменения, точнее, необходимый для них нагрев, изрядно расшатывал не такой уж и крепкий корпус небоевого, вообще-то, кораблика, и гетам приходилось буквально обнюхивать его с дефектоскопами после каждой такой процедуры… я же со своей стороны всячески «облегчал» им задачу, ежедневно обновляя методику расчётов.

Тем не менее, когда до прилёта спасателей — и, соответственно, нашего отлёта — ещё оставалось больше двух суток, локальная общность станции решила, что детские болезни побеждены, и можно двигаться дальше: эксперименты по использованию для полёта не совсем однородного масс-поля (более плотного возле тяжёлых узлов и двигателей и менее плотного в «пустых» местах), позволившего ещё капелюшечку облегчить корабль и поднять тягу при тех же энергозатратах, плавно переросли в исследование влияния пульсаций масс-поля на полёт… и обнаруженного эффекта «стоячей волны» масс-поля, параметрами которой можно было в некоторых пределах управлять, создавая, в частности, постоянно действующую на корабль силу — пусть и слабее, чем тяга двигателей, зато без заметного на всю звёздную систему выхлопа [52] — В каноне этот момент упоминается между делом, как досадная мелочь, но на самом деле общая мощность излучения корабля весьма высока и даже для маленького фрегата составляет десятки и даже сотни мегаватт (а то и вовсе гигаватты). … А учитывая, что жидкий водород, охлаждающий кластеры нуль-элементных сборок, заодно охлаждал и обшивку всего корабля — почти так же, как это было сделано ещё на первой «Нормандии» — курьер, несколько теряя в манёвренности, становился практически невидимым для современных средств обнаружения. И хотя крейсер коллекционеров, чьи сканеры использовали куда более широкий диапазон, всё равно смог обнаружить и уничтожить «Нормандию» первую — и шедшая с борта предательская передача была нужна лишь для подтверждения присутствия Шепард — у обитателей нынешнего Цикла таких технологий пока нет… я надеюсь.

Словом, несмотря на все задержки, курьер был готов встретить нас практически в любой точке пространства… но судьба решила иначе. Ровно в тот момент, когда вошедшие в систему Альфы Дракона спасатели сообщили о своём прибытии и запросили пеленг для посадки, на связь с Шепард вышел Хэкетт и, явно стараясь скрыть волнение, сообщил об аресте его давней знакомой — Аманды Кенсон, работавшей под прикрытием в батарианском секторе и буквально на днях сообщившей о найденных доказательствах скорого вторжения Жнецов. Джейн, принявшая слова адмирала близко к сердцу, клятвенно пообещала сделать всё, что в её силах, как только прибудут спасатели, благо, ждать осталось меньше часа… как нетрудно догадаться — спокойного ожидания не получилось: к коммандер, нервно сплетая пальцы, пришла Тали, только что получившая официальное обвинение в предательстве и шокированная этим до глубины души. На коммандер было больно смотреть — две одинаково неотложных просьбы о помощи от двух одинаково близких ей разумных в двух практически противоположных концах Галактики буквально разрывали её напополам.