Борис Миловзоров - Дорога в Эсхатон

Георг устало вздохнул, опустил зудящие руки и посмотрел на Пилевича. Тот стоял бледный со смартфоном в руке.

— Георг, ты был факелом ослепительного света!

— Может тебе привиделось?, — усмехнулся Проквуст.

— Я ж через видеокамеру смотрел!

— Ладно, потом покажешь, проверь, может я его всё-таки не угробил?

Пилевич нажал несколько кнопок на небольшой панельке, та вспыхнула белыми огоньками, внутри аппарата что-то ровно загудело.

— Всё работает! Георг, судя по индикации, он жив и здоров!

— Слава Богу!, — Георг неожиданно перекрестился, подумав при этом, что давно уже этого не делал. — Дальше что?

— Процедура пробуждения началась, — Пилевич оглянулся. — Надо бы встретить парня, объяснить.

— Как долго?!

— Саркофаг откроется примерно через полчаса.

— Нет у нас времени! Придётся твоему Алфию самому дорогу наружу искать. Догоняй, Стас!, — Проквуст решительно направился к выходу.

Пилевич растерянно посмотрел ему в спину, потом оглянулся на саркофаг, махнул рукой и поспешил следом. Он догнал своего друга уже на лестнице, он стоял с сумкой на плече в открытом проёме и нетерпеливо постукивал ногой.

— Георг, я что, не закрыл створку?!

— Нет, это я открыл.

— Сам?! Как?

— Стас, поверь, это уже не имеет значения. Давай, вешай на себя вещички, нам пора.

Проквуст повернулся и провёл перед собой рукой, обозначился туманный провал. Георг подхватил Пилевича, стоящего с открытым ртом и втолкнул в переход, затем шагнул следом. Круг схлопнулся, короткий сквозняк вдул в открытое подземелье пыль.

Они выскочили в княжеской библиотеке, Станислав Львович тут же изумлённо уставился на луч света, льющийся из кристалла в куполе, Проквуст скинул сумку и вызвал зелёный огонёк.

— Артём, ты где?!

— В бункере, иду за вином для Ведагора.

— Сын, немедленно вернись! Сразу, без промедления!

— Пап, это ж быстро…

— Немедленно, я сказал!

— Хорошо, хорошо, уже иду.

Георг подскочил к столу, включил настольную лампу, и, увидев электрический свет, облегчённо вздохнул, вытер рукавом пот со лба.

— Георг, зачем тебе свет? Смотри, какое здесь чудо!, — Пилевич дотронулся до столба света рукой, так, будто ожидал, что он твёрдый, но рука провалилась и стала прозрачной, он испуганно отдёрнул ладонь.

— Не надо, Стас, — сказал Проквуст, не отрывая пристального взгляда от настольной лампы. — Потерпи, мы всё покажем и расскажем.

В углу раздался шорох и появился Артём с таким нахмуренным лицом, что сразу было видно, у него есть много чего сказать о тиранстве родителей, но отец вдруг стремительно бросился к нему, крепко обнял и застыл.

— Пап, ты чего?, — растерялся Артём, весь пыл у него сразу пропал, и тут очень кстати, ему на глаза попался Пилевич. — Дядя Стас, вы тут, какими судьбами?!

— Не знаю, — Пилевич кивнул на Проквуста. — Обещали потом рассказать.

— Пап?!, — многозначительно посмотрел на отца Артём, как бы напоминая, что в библиотеке чужим не место, но Георг игнорировал этот взгляд.

— Артём, на той стороне остался кто-нибудь из наших?

— Никого там нет! Жена твоя как узнала, всех чуть ли ни кнутом погнала, едва собраться успели.

— Какая она молодец!, — радостно и расслабленно заулыбался Проквуст.

— Пап, зря ты мне не дал до погреба дойти.

— Позволь, Артём, — вмешался Пилевич, красноречиво показывая на коробки с вином у стены, — а это что?

— Так я хотел побольше.

— Слушайся папу, — улыбнулся Пилевич и раскрыл объятия — Ну, иди, я тоже тебя обниму.

Они обнялись, а потом наперебой начали расспрашивать друг друга, кто, что прихватил с собой. Проквуст сидел на стуле и с улыбкой слушал: компы, принтеры, винчестеры, базы данных, солнечные батареи… А потом лампа погасла. Георг со злостью грохнул кулаком по столу, Артём и Пилевич недоумённо оглянулись.

— Так я и знал!, — возбуждённо крикнул Проквуст. — Вот же стерва!

— Пап, ты о ком?

— О хозяйке твоего Буяна!

— Не понял.

— Сейчас поймёшь! Проверь, переход на месте?

— Что за споры?, — спросил Пилевич, удивлённо смотря на перепалку отца с сыном. — Подумаешь, лампочка перегорела!

— Если бы лампочка, — тихо сказал Георг.

Из-за шкафов вышел растерянный Артём.

— Пап, перехода нет! Ты можешь объяснить, что происходит?

— Могу, — он оглянулся на Пилевича. — Стас, свой баул здесь оставь, целее будет! Кстати, всё забываю спросить, ты с арианцами не продешевил?

— Обижаешь, Георг!, — торжествующе заулыбался Пилевич. — Получил за старую ведьму, всё что заказывал!, — Он подмигнул. — Теперь мои компы годами могут на автономке сидеть!

— А хоравы тебя навестили?

— В гости пригласили, починили, подлатали. Спасибо тебе.

— Это хорошо, — кивнул Проквуст, — значит, послужишь ещё людям.

Тон и вид Проквуста был таким скорбным, что Пилевич и Артём недоумённо переглянулись.

— Папа!, — тревожно спросил Артём. — Что случилось?!

— Да, Георг, — нахмурился Пилевич, — и мне как-то не по себе.

Проквуст обвёл их тяжёлым взглядом.

— Крепитесь, конец света начался! И ничего изменить нельзя!, — он встал со стула и повелительно поднял руку. — Потом поахаете. Сначала, пресветлый Зорко, определи Станислава Львовича на проживание, а потом готовь большой совет в главном тереме, а я за энси слетаю. Середину круга не занимайте. Ты меня понял?

Сын кивнул.

— Пап, Рукагина прихвати.

— Непременно!

Проквуст закрыл глаза, обхватил свои плечи руками и тут же резко выбросил их в стороны. И пропал. Глаза Пилевича округлились, Артём подошёл к нему, похлопал по плечу.

— Пойдёмте, дядя Стас, думаю, вам не помешает поспать.

— Я, кажется, и так сплю.

Крышка саркофага беззвучно откинулась набок, изнутри вырвался клуб тумана и пропал. Потом закашлялся человек, сел и растерянно огляделся. Его окружала гробовая тишина и мигающие огоньки. "Станислав Львович!, — хрипло подал он голос. — Эй, кто-нибудь?!, — Человек с трудом поднялся на ноги, перешагнул стенку саркофага. — Куда все делись?". Алфий с заметным усилием пошёл по коридору, придерживаясь рукой о стенки. Медленно, с передышками, он прошёл весь путь и вышел наружу.

Здесь дул ветер с моря и тоже никого не было. Человек опять громко крикнул, но уже видимо не удивился, что никто не отозвался и побрёл вверх по круговой лестнице. Уклоняясь от усиливающегося ветра, он добрёл до беседки, и устало сел в кресло. И, прищурясь, посмотрел на море. Свинцовое небо слилось с морской гладью, потемнело и неслось на него гигантским валом, неся на гребне несколько яхт и большой круизный корабль.

Прямо над ним пролетел старый баркас, ясно было видно матроса с широко разинутым ртом, зацепившегося ногой за рыбацкую сеть. Алфий вскочил, но крик его захлебнулся в неумолимом ударе гигантской волны. Берег затрясло, заходили ходуном скалы, внизу заворчали сполохи поднимающейся лавы, она спешила навстречу воде, чтобы мир накрыла непроницаемая пелена пара и пепла.