Андрей Стригин - Артефакт [Полная версия]

— Мне нравятся ход твоих мыслей, — я одобрительно глянул на друга.

— Просто иного выхода у нас нет, — вздыхает Семён.

— Что ж, будем пробовать, — киваю я.

Мы выбираемся на сушу, мокрые и сосредоточенные, словно крысы, приготовившиеся сделать решающий рывок через канализационный коллектор. Некоторое время обвязываем верёвкой вещи, затем даю краткий инструктаж нашим ребятам, плюхаемся в воду. Грайя, так как она видит в темноте лучше самой хорошей сторожевой овчарки, погребла первая, за ней Игорь и Светочка, следом, разматывая верёвку, я с Семёном.

Неожиданно жрица начинает смеяться: — Я знала ему верить нельзя! Ка-а-кая сволочь!

— Что случилось? — меня пробирает озноб.

— Тоннель уходит вертикально вниз, это путь в их страну! — выкрикивает Грайя.

— А нам наверх? — задаёт глупый вопрос Семён.

— Да! — жрица нервно задирает голову, и шепчет: — Скобы… вот путь в мой город! Здесь вертикальная шахта… как я её сразу не заметила! Эта сволочь не обманула, и всё равно он гад и мерзавец, — она облегчённо засмеялась.

— Эмоционально, — поморщился я. В душе я согласен, господин Бросс самый настоящий гад, он не является человеком и его род идёт от земноводных, но в остальном Грайя не права, этот рептилоид фактически спас нас от неминуемой смерти и, если появится у меня возможность, отплачу тем же, нельзя быть не благодарным. Хотя, чего это я расчувствовался, мы ещё не выбрались, рано благодарить эту жабу, посмотрим, как всё закончится. Я благоразумно замыкаюсь в себе, но жрица выхватывает мою мысль о жабе и довольно хихикнула: — А ведь он нам обоим не нравится, — язвительно заявляет она.

— Что ты к нему прицепилась? Ну, рожей не вышел, зато мозги на месте! — я вспоминаю пронзительно умный взгляд господина Бросса, затем перед глазами выплывает картина, как он ловит языком мошку и фыркаю.

— Он отдал на съедение моих соплеменников!

— Ну, они тоже не ангелы, сама говорила, людоеды.

— Они моей расы, только мы можем их наказывать, другим непозволительно!

— Б-р-р! — только и смог я сказать.

Грайя метнула на меня неприязненный взгляд, но мгновенно оттаивает, когда её ласково тронул за плечо Семён.

Цепляемся за холодный металл, подсаживаем на небольшую площадку наших ребят, подтягиваем за верёвку вещи, переводим дух. Я вслушиваюсь в тишину, посторонних звуков вроде нет. Хотя не факт, химеры могут приближаться бесшумно. Нюхаю воздух, пахнет сыростью, но без примесей аммиака, и всё же, надо спешить.

Даю команду на подъём, скобы шершавые и не скользкие, хоть в этом повезло. Метров через десять оказываемся в небольшом помещении, здесь два ответвления, одно является продолжением нашего пути и уходит строго вертикально вверх, но заканчивается неподъёмной крышкой люка, сколько Семён не бился, она даже не вздрогнула. Другое ответвление переходит в горизонтальный ход, но и здесь поджидает досадная неожиданность, его полностью перекрывает массивная дверь. Я прошу Грайю посветить, она фыркает, но устремляет свой взор на то место, которое я хочу осмотреть. Красный свет, исходящий от её глаз, тускло освещает сбитый запорный механизм, радость всколыхнуло сердце, от счастья пискнула жрица, неужели наш путь подходит к завершению. Но я замечаю подпёртый к двери каменный блок, который, в месте соединения с поверхностью двери, весь раскрошен, словно с противоположной стороны, кто-то сильно бился, желая выбраться наружу.

— Что скажешь? — обращаюсь я к Семёну.

Он собирается мыслями, только открывает рот, но его перебивает Грайя: — Надо убрать этот блок, тогда дверь откроем без особых проблем.

— Умно, — похвалил я жрицу.

— Я что-то не то сказала? — заметив мою иронию, мгновенно окрысилась она.

— Всё то, только меня гнетут смутные сомнения, кто нас там ждёт?

— Кто нас может ждать, это не природные пещеры, в этих тоннелях жизни нет.

— Блок сверху раскрошен, а на земле целая россыпь из щебня, кто-то невероятно сильный, правда без особых мозгов, ломился, ещё б чуток постарался и этот блок лопнул посередине… вон, даже трещина пошла, — замечаю я тонкую полосу.

— Как-то я не сообразила, — недовольно буркнула жрица. — И всё же, назад нам нельзя, ту крышку поднять не можем, придётся пытаться пройти здесь, — она сдвигает брови, вытягивает из-за пояса арбалет.

Я нерешительно посмотрел на притихших ребят. Игорь сейчас возбуждён, видно как поддёргивается верхняя губа, обнажая клыки. Я вздрагиваю, всё никак не могу привыкнуть, что он неандерталец, а ещё, этот необычный мальчик, долгое время жил в волчьей стае. Светочка уцепилась за его пояс и сосредоточенная, как её папаня Аскольд, у него, в минуты опасности, всегда такое лицо. Определённо, она дочь своего отца, паниковать не будет. Вздыхаю, морщусь от боли в плече, как некстати разболелся шрам, жжёт, словно расплавленная смола, я уже знаю, это сигнал об опасности. Но ведь действительно, положение безвыходное, надо прорываться именно здесь. Я навалился на каменный блок, мгновенно подоспел Семён, пару минут и мы откинули его от двери.

— Надо же, как всё просто, — я потянул ручку на себя, петли вызывающе громко скрипнули, из образовавшейся щели дунул влажный воздух, наполненный густым грибным ароматом. С наслаждением вдыхаю воздух, как он приятен! Появляется радость и нечто похожее на опьянение. Я смело иду вперёд, мне кажется, что мы уже во владениях жрицы Грайи, наш путь подошёл концу и нет никакой опасности. Но она читает мои мысли, резко останавливается, тормозит меня за плечо и произносит: — Неужели ты считаешь, что этот склеп моя страна? Здесь совсем небольшой пещерный зал… причём он обитаем, — она быстро поднимает арбалет, вкладывает на ложе тяжёлую стрелу.

Наваждение резко гаснет, и я начинаю ощущать запах разложения, он почти полностью излечивает моё опьянённое сознание. Обнажаю меч, слышу, как за моей спиной звякнул топор Семёна, шёпотом спрашиваю Грайю: — Ты кого-то заметила?

— Только бы это не хищная плесень, — жрица отступила назад, крепко упёрлась в меня, в раздражении дёрнула бёдрами, зло прошипела: — Что ко мне липнешь?

— Больно надо, — я отлипаюсь от её упругого зада, мне и смешно и жутко… больше жутко. Практически ничего не вижу в кромешной тьме, но барабанные перепонки шорох ощущают и он до такой степени неприятный, что во рту появляется липкая слюна. Зловещий шум, вызывает ощущение, что это огромный слизень, который ползёт по мелкому песку, рассыпанному на стекле. Песчинки скользят по гладкой поверхности с характерным скрежетом, вызывая оскомину на зубах. Хочется сплюнуть, что я и делаю, но липкая слюна повисла на губах, я мотаю головой, она отцепляется, и я слышу возмущённый выкрик Грайи, вероятно, я вновь допустил бестактность.