Аннит Охэйо - Пробуждение (СИ)

К своему удивлению, он стоял всего метрах в пяти от дороги. К счастью, пустой. Метрах в ста позади фтанги остервенело дрались с наседающими на них шаровыми минами — молнии и вспышки плазменных выстрелов мелькали беззвучно, как во сне.

Вновь потерев уши, Йаати обернулся. К его невероятной радости, его винтовка висела на плече Шу. Тот, впрочем, тут же скинул оружие и протянул ему. Йаати осторожно взял её. Руки слушались его, но вот ощущались как-то плохо, и потому казались чужими — не самое приятное ощущение. Шу молча, — он явно понял, что говорить с ним пока что не имеет смысла, — указал на дорогу, и Йаати, продираясь сквозь заросли, побрел к ней. Идти было трудно, — ноги путались в бурьяне, да и ощущались тоже плохо, — но, по крайней мере, он добрался до цели, не упав. Шу молча указал ему вперед, а сам повернулся к побоищу, подняв винтовку. Йаати не двинулся, — ему совершенно не хотелось бросать друга, — но Шу, поняв его, быстро попятился, и, сделав несколько шагов, вновь оглянулся. Поняв, наконец, его задумку, Йаати, как мог быстро, пошел вперед, внимательно осматриваясь. Теперь они двое видели всё, что происходит вокруг, так что никто не мог наброситься на них со спины. Это, конечно, не мешало внезапно напасть из зарослей, так что Йаати всё время нервно крутил головой. Она от такого обращения кружилась, что невероятно его злило, — сейчас он чувствовал себя преданным собственным телом, таким прежде послушным.

Опасения его оказались не напрасными, — почти тут же на дорогу выкатилось несколько шаровых мин. Вскинув винтовку, Йаати стал стрелять по ним. Проклятая штуковина прыгала в руках, как живая, отдача отзывалась болью в голове, несколько первых раз он вообще промазал — но мина, в которую он всё же попал, перестала двигаться, а с остальными ему удалось разобраться раньше, чем они добрались до него.

Шу не пришел ему на помощь, но по очень уважительной причине — обернувшись, Йаати увидел, как он быстро стреляет по бегущим по дороге фтангам . Уцелевшие твари бросились в заросли, чтобы обойти их с флангов, и дело могло кончиться плохо, — даже в бурьяне эти руканоги двигались гораздо быстрее людей, — но над зарослями взлетела вдруг шаровая мина, потом ещё несколько. Шу не стал ждать, чем кончится сражение, вновь толкнув Йаати к крепости. Тот как мог быстро зашагал вперед, внимательно осматриваясь и крутя головой, как сова, — после контузии поле зрения явно сузилось и как-то неприятно мерцало, словно он смотрел через заполненную водой банку. Мерзкий писк в ушах, правда, стал стихать, — а может, он привык к нему, но теперь он не казался столь мучительным. Тело тоже стало понемногу оживать, — Йаати уже не заносило на каждом шаге, и он не тратил все силы только на то, чтобы не упасть. Боль в голове, правда, стала ещё ярче и сочнее — теперь, когда оцепенение отступило, он почувствовал её во всей полноте.

Йаати даже остановился и ощупал её свободной рукой, — но наткнулся лишь на забитые растительным сором волосы. Ничто ниоткуда не текло, мозги оставались на отведенном им природой месте, — хотя в это уже слабо верилось. Казалось, что от удара они перевернулись внутри головы и никак не могут встать на место — не самое приятное из ощущений. Йаати даже стукнул себя основанием ладони по лбу, — и всё тело прострелило болью так, что он едва не свалился. В ушах, правда, словно что-то щелкнуло, и сквозь писк стали пробиваться звуки — глухо, словно сквозь подушку, но сейчас он был очень рад и такому. Слышал он сейчас только треск и грохот — над головой, словно горизонтальные молнии, то и дело мелькали полосы ослепительной плазмы. Главное орудие крепости раз за разом било по чему-то, что оставалось за его спиной, но туда Йаати старался не смотреть, доверив Шу прикрывать отступление. То, что творилось впереди, волновало его всё же куда больше. Дорога там поворачивала, скрываясь за стеной леса, и он пока не видел крепости. Зато в самом лесу могло скрываться, что угодно — он уже убедился, что фтанги передвигаются в нем куда быстрее человека. Глаза же не могли проникнуть в глубь зарослей, и внезапный выстрел из засады наверняка стал бы первым её признаком. А заодно и последним — почти разряженный энергожилет точно не смог бы отразить даже один выстрел.

Йаати постарался вспомнить, взяли ли они с собой запасные батареи к ним, — но тут на дорогу впереди рухнула сбитая призма, буквально взорвавшись чудовищным облаком искр. Земля под ногами подпрыгнула, больно ударив по пяткам, и Йаати едва устоял. Он ошалело взглянул вверх, — чтобы заметить, как от удара главного орудия крепости взрывается сбивший призму эал, — потом краем глаза заметил, как из уцелевшего её торца волной выкатываются мины.

Он рывком вскинул винтовку, но та не выстрелила — похоже, накопитель разрядился полностью. В голове что-то испуганно взвыло, но, к его счастью, руки его сейчас жили, словно сами по себе. Йаати с удивлением смотрел, как они быстро выбросили пустой накопитель, достали из клапана ранца запасной и вставили его в обойму. Вскинув винтовку, он открыл огонь, стараясь поразить все мины раньше, чем они раскатятся. Винтовка прыгала в руках, толчок каждого выстрела бил в голову болью, словно по ней лупил отбойный молоток, так что из этого мало что вышло, — но Йаати перезарядил оружие и вновь начал стрелять. Умирать ему очень не хотелось, и в этот раз ему всё же повезло, — по крайней мере, когда винтовка вновь замолкла, исчерпав заряд, на виду не было ни одной движущейся мины. Часть их наверняка закатилась в кусты, но с этим он уже ничего не мог поделать.

Быстро перезарядив винтовку, он пошел вперед, испуганно глядя то вперед, то вправо, то влево. Сбитая призма на треть зарылась в землю, разбросав её, — она и впрямь весила, наверное, сотни тонн. В её задней или верхней части зияла огромная дыра, окаймленная желто-багровым свечением — в её глубине что-то искрило, оттуда лениво шел дым. Монолитный металл от удара расплавился и буквально расплескался, застыв длинными сосульками, и Йаати передернуло, — мощь оружия эалов была просто чудовищной.

Он дошел до последней подбитой им мины, — на вид она казалась совсем целой, но не двигалась, — и на миг испуганно замер. Идти дальше совершенно не хотелось, — если бы одна из мин вдруг «ожила», она убила бы его тут же, — только вот выбора, к сожалению, не имелось.

Вздохнув и покрепче сжав зубы, — чтобы не стучали, — Йаати вновь пошел вперед. От развороченной брони разило жаром, как из печки, под ней застыли лужи тусклой стали. Йаати повернул налево, чтобы обойти плоский, в непонятных выступах, нижний торец призмы — и тут над его головой взвизгнули пули. Ошалело оглянувшись, он увидел, как, взмахнув руками, падает Шу.