Аннит Охэйо - Пробуждение (СИ)

Спеша, пока это ощущение не исчезло, и пока решимость не покинула его, он подошел к ближайшему телу, нагнулся и попытался поднять. К его удивлению, оно было теплое и мягкое, — не холодное, не окоченевшее, как он ожидал.

Прежде, чем Йаати понял, что это всё значит, оживший вдруг «труп» на самом деле вцепился ему в горло с диким воплем.

Случись что-то такое на неделю, — да что там неделя, всего на пару минут раньше! — он, наверное, просто сдох бы на месте от испуга. Сейчас же, пусть подсознательно, он ждал чего-то подобного, и потому просто изо всех сил ударил в безносое, черепообразное лицо. Это вышло у него инстинктивно, совершенно бездумно, — и, к его счастью, помогло. Хватка «зомби» ослабла. Йаати схватился за его руки и оторвал тварь от себя. Она тут же начала подниматься, — но, перехватив винтовку, он почти в упор выстрелил в голову «зомби». Лиловая вспышка, треск, острый запах озона, — и бывший человек опрокинулся на пол с каким-то деревянным стуком. Вокруг с жутким подвыванием поднимались другие, — но в душе у Йаати словно что-то перегорело. Сейчас он не ощущал никаких эмоций, — правду говоря, вообще ничего не ощущал и вроде бы даже не думал, — и попросту перестрелял всех, одного за другим, а потом всадил несколько зарядов в тушу Крэйна. Но тот и на самом деле был уже мертв.

Ещё несколько, наверное, минут Йаати стоял неподвижно, в полном ступоре. Появись тут ещё какая-нибудь тварь, он ничего не смог бы сделать, и наверняка погиб бы. Но, к его счастью, ничего такого не случилось. Свет вспыхивал, гас и вновь разгорался, гул реактора то затихал, то накатывал волнами, — эта ритмичная пульсация странным образом успокаивала, и Йаати, наконец, сел на пол, скрестив ноги, закрыл глаза, ровно задышал, стараясь привести в порядок мысли.

Только что он убил восемь людей. На самом деле, бывших людей, — в издаваемых ими жутких звуках не осталось ничего человеческого, да и, судя по срезанной и замененной металлом лобной части черепов, от мозга там осталось очень мало. Только это, наверное, кое-как примирило его с происшедшим — он, в сущности, никого даже не убил, а, скорее, прервал чудовищное надругательство над останками. По крайней мере, ему хотелось так думать. Вернее, совсем думать не хотелось. К тому же, Йаати понимал, что сейчас глупо тратит время, которого осталось вовсе не так много.

Вздохнув и помотав головой, он неохотно поднялся на ноги. То, что надлежало сделать, ему вовсе не нравилось, — но сейчас ему предстояло иметь дело с уже настоящими мертвецами, существами, совершенно безобидными. Йаати, правда, не знал, как их души, если они вообще есть, отнесутся к вот такому, — но на эту благодатную тему он мог поразмыслить и позже. Взяв ближайшего «зомби» за руки, он оттащил его к люку и сбросил вниз. Это оказалось совсем не так трудно — физически, по крайней мере. О том, что он сейчас делает, Йаати старался не думать.

Это заняло меньше времени, чем он боялся, — а может, в таком вот бездумном состоянии оно просто шло быстрее, — в общем, Йаати показалось, что прошла едва минута. Он удивленно осмотрел зал, не вполне веря в то, что сделал только что, вздохнул, пошел к пульту… потом, сжав зубы, вернулся и заглянул в люк. Сброшенные им тела так и лежали грудой под лестницей, и он, вздохнув, спустился вниз. Теперь дело предстояло нетрудное, — опять же, с чисто физической стороны. С моральной же…

Отчаянно вцепившись в лестницу, Йаати осторожно заглянул вниз. Дно реакторной шахты таяло в сиреневой дымке Волны, и он не мог даже представить, какая же там глубина. Или высота. А, черт, какая тут разница…

Ещё немного спустившись, он взялся за первого «зомби», и, кое-как, — вставать на груду тел ему совершенно не хотелось, — перевалил его через, к счастью, не слишком высокое тут огражнение. Кувыркаясь, тот полетел вниз, и Йаати с замершим сердцем следил за ним, почти всерьёз опасаясь, что мертвец вдруг развернется и полетит обратно. Но вышло иначе, — на его пути оказался тот самый сияющий луч, вдоль которого недавно полз Йаати. Тело вдруг и впрямь зависло в воздухе, — очевидно, налетев на силовое поле, — а потом коснулось луча… и вспыхнуло ярким белым пламенем.

Йаати удивленно приоткрыл рот. Словно превратившись вдруг в воздушный шарик, «зомби» и впрямь поплыл вверх, рассыпаясь мертвенно-белыми искрами… и в считанные секунды исчез, словно его и вовсе не было.

Несколько секунд Йаати ошалело моргал, изо всех сил стараясь понять, не показалось ли ему. Понять это никак не получалось, так что он просто сбросил вниз ещё одно тело. Оно точно так же влетело в луч, вспыхнуло и исчезло, — и вот тогда Йаати передернуло. Он вдруг очень четко вспомнил, как сам совал руки в это поле, — даже не представляя, что может исчезнуть без следа. Невесть отчего, это показалось ему ужаснее какой угодно смерти. Он не понимал, конечно, как такое вообще может быть, — о законе сохранения энергии он всё же знал, а аннигиляция нескольких десятков килограммов материи, из которой состоит человеческое тело, вызвала бы взрыв мощностью в гигатонну, после которого ни от него, ни от всей Цитадели просто ничего бы не осталось. Тут явно произошло нечто, совершенно иное, — но вот что, Йаати не представлял. Он не слишком-то увлекался физикой, — рисование казалось ему сразу и проще, и интереснее, — а теперь об этом оставалось лишь жалеть.

Насколько он помнил, Сверхправитель не говорил ни о чем подобном, — по крайней мере, он ничего такого вот не помнил, хотя всё же смотрел кое-что из популярных лекций в файском культурном центре, правда, не один, а вместе с друзьями и множеством других ребят, — и веселая болтовня ни о чем отнимала большую часть его внимания. Оттуда он, правда, вынес смутное представление о законе сохранения барионного и электрического заряда, — а это самым прямым образом противоречило всему, что он видел сейчас.

Йаати скинул вниз третий труп, — но он лишь задел поле, и, замерев на секунду, полетел дальше вниз, канув в сиреневом мареве. Четверный постигла та же участь. Пятый, наконец, попал в луч, — и точно так же исчез, распавшись белыми искрами. Это, наверное, был не худший способ погребения, и Йаати сбросил вниз остальные тела, точно так же пропавшие. Это немного успокоило его, — по крайней мере, теперь он не боялся, что мстительные покойники вернутся к нему, точно не из небытия, — но в остальном в его мыслях царил жуткий беспорядок. То ли его занесло в какой-то совсем чужой мир, где даже физика отличалась от знакомой ему в самой своей основе, то ли тут была не аннигиляция, а какой-то совсем другой процесс, для которого у него даже не было названия, — но это был мир зыбкий, обманный, непрочный. Совсем не такой, в каком ему хотелось бы жить.