Алина Лис - Маг и его кошка

Нет, все понятно – моя жизнь наполнена тем, что я сам в нее привнес, никто, кроме меня самого, не виноват, что в ней столько ерунды и хлама. Просто я внезапно ощутил себя калекой, которому невзначай напомнили о его уродстве.

Мы помолчали. Джанис подкинул в огонь пару поленьев.

Ладно, это умник у нас – теоретик, постигающий природу магии. Так же, как Августа – маньяк, влюбленный в магию жизни, Фергус – пьяница и бестолочь, Мартин – политик, а Мэй – тупая кокетка. У каждого свое место в этом мире. Я вот – бездельник, трепло и циник. Между прочим, роль тоже по-своему очень непростая, требующая недюжинных способностей.

Готов спорить, Джанис никогда не сумеет так эпично и бездарно профукать свою жизнь, как это делаю я. Чем не особый талант?

Франческа

Прихожу в себя кошкой.

Прильнувшей к полу кошкой на четырех легких лапах. Маленькая Фран внюхивается в следы, в остатки запаха и возмущенно чихает. Ей тоже не нравится Дориан Таф. И не только потому, что он нас связал.

Меня. Маленькая Фран свободна, и я свободна вместе с ней.

Вместе с ней я крадусь по чужому дому. Чутье рассказывает, что маг в комнате дальше по коридору. Отсвет свечей мелькает в щели – Дориан Таф не спит. Из-за двери тянет кожей, бумагой, чернилами и сургучом. Не спальня. Кабинет или библиотека.

Запахи ведут дальше, на кухню – сейчас ночь, там темно и пусто, очаг остыл, продукты убраны в погреб. Но я пришла сюда не за едой.

Ножи на подставке у стола. Игривый толчок плечом – и они падают с негромким стуком.

Я пережидаю томительную паузу – никто не приходит проверить, отчего на кухне ночью падают ножи. Значит, можно дальше.

Можно возвращаться…

Стать снова человеком – неприятно. Руки и ноги по-прежнему связаны. Уходит знание о мире – такое ценное для меня сейчас. Я больше не могу слышать и чуять приближение опасного, сумасшедшего мистера Тафа.

Зато я снова могу мыслить и чувствовать как обычный человек. И первейшие чувства, что посещают меня, – негодование и стыд.

Вот ведь дура! Размечталась, сбежит она от Элвина, как же. Боги, как я могла нанять этого психа Дориана и не заметить, насколько он странный?! Ведь знала, что коллеги сторонятся его, что не желают иметь дела лишний раз. Почему это меня не насторожило?

…Потому, что я отчаялась.

Да, отчаялась. Все приличные маги Рондомиона уже отказались помочь моей беде.

Не переставая мысленно костерить и фанатичного Дориана Тафа, и себя за то, что не разглядела вовремя его неуравновешенности, я шарю за спиной связанными руками и наконец нащупываю нож. Он великолепно заточен – большая удача, которая оборачивается неприятностью. Поначалу у меня никак не получается наставить лезвие на веревки. Клинок ложится мимо, оставляя на коже кровавые порезы.

Запах крови. Суматошный стук сердца. Страх, что кто-то войдет раньше, чем я успею разделаться со своими путами.

Выпачканный в крови нож держать сложнее, я вцепляюсь в него, но он выскальзывает и падает. И я, вспоминая все слышанные от Элвина ругательства, ищу его впотьмах. И снова пытаюсь приладить к веревке.

Наконец мне удается перепилить путы. С веревкой на ногах разобраться куда проще.

Я слизываю кровь с запястий. Останутся царапины, и Элвин их обязательно заметит. Что бы соврать ему, чтобы поверил?

С ножом в руке я крадусь по дому мага. Он кажется заснувшим, но это – обманка, иллюзия. Спят лишь слуги, опасный хозяин бодрствует.

Наверное, я могла бы сбежать в облике Маленькой Фран. Выскользнуть сквозь неплотно задвинутое окно на первом этаже, забрать свою лошадь – я оставила ее в трактире чуть дальше по улице. И вернуться в башню, пока не поздно. Если повезет, успею раньше Элвина.

Не вернусь. Не хочу потом шарахаться от своей тени и бояться, что мистер Таф вернется за мной.

Поэтому я приникаю к замочной скважине. Дориан Таф сидит за столом. Что-то пишет. Он кажется совсем поглощенным своим занятием.

У мага радивые слуги – хорошо следят за домом. Половицы почти не скрипят, на полу идеальная чистота, и, когда я надавливаю на ручку, дверь открывается без скрипа.

В узкую щель просачиваюсь уже не я, но Маленькая Фран. Створка за спиной остается приоткрыта, ворвавшийся в комнату ветерок колышет пламя свечей, и я замираю от ужаса. Ему достаточно обернуться…

Не оборачивается. Слишком занят работой.

Крадусь почти не дыша, бесшумно. Я – кошка, меня здесь нет.

Маг одышливо сопит над листом бумаги, не замечая ничего вокруг. Он не видит, как я за его спиной превращаюсь обратно в человека, как прихватываю с низенького комода тяжелую медную курильницу, отлитую в виде черепахи. Она пуста, не тлеют угли на дне, и это моя удача.

Страшно. А вдруг – обернется? Увидит меня. Всклокоченную, с окровавленным ножом в одной руке и курильницей в другой.

…А нож только мешает. Положить бы его, но боюсь не суметь сделать это бесшумно.

В последний миг что-то настораживает Дориана. Он вскидывает голову, и я бью его курильницей в висок.

Элвин

Джанис давно отправился спать, и дрова в камине почти прогорели, а я все сидел, глядя в огонь. Остатки глинтвейна на дне кувшина остыли. Я вылил их в чашу, подогрел одним движением – машинально, не думая, что делаю.

Сам того не желая, брат подкинул мне пищи для размышлений.

Корабль клятвопреступников… посмертие подлецу, нарушившему грунд.

Может ли это быть правдой?

Корабль… и якорь. Есть ли у меня якорь?

И стоит ли та давняя, забытая история такого риска?

Мой якорь… Клятва Стража, родственники, долги и обязательства… Иса наконец. Хватит ли этого всего, чтобы вернуться? Или лучше не рисковать?

Проклятье, эта легенда разворошила то, что я считал давно похороненным и забытым. Эксгумация трупа – поганое занятие, если ты не маг Смерти, мертвецы скверно пахнут, в них копошатся черви, да и гниющая плоть – зрелище на любителя. Так чего ради? Просто убедиться в том, в чем я и так почти уверен?

Первый порыв схватить горн и немедленно отправиться к морю уже схлынул. Впереди новогодний бал, да и Франческа не поймет, если я вот так возьму и исчезну.

Франческа… еще одна причина подумать перед тем, как взывать к древнему проклятию. Что станет с девчонкой, если я не вернусь из плаванья?

Нет, надо сделать все по-умному. Закончить дела. Снять гейс. Освободить девчонку – боги, как же не хочется этого делать! Или не освобождать? Упросить Джаниса – пусть позаботится о ней, если я не вернусь. Женщине слишком трудно выжить одной, без мужской защиты, что в человеческой половине мира, что на Изнанке. И я не хочу, чтобы она снова попала под опеку изверга папаши. Тот, чего доброго, опять попробует расплатиться ею за какую-нибудь архинужную для блага герцогства дрянь. Выдаст замуж в обмен на беспошлинный ввоз товаров или военный договор.