Катэр Вэй - Мечты сбываются...

Вскинул пистолет, держа двумя руками.

С четвёртого выстрела попал, в дальнего, случайно, целил то в ближнего. Руки колотятся, а этот почти добежал! Несётся молча, чуть наклонившись вбок и вперёд, но при этом даже не спотыкаясь, шустро перебирая ногами, руки при этом болтаются словно плети.

Выстрел! — Плече. Выстрел! — Грудь. Ещё один выстрел ушёл в никуда. Последний патрон…

Горло сжал спазм, глаза расширились, не могу прицелиться.

Заражённый летит как на таран, даже не притормозил!

Забор! Вписался со всего маху и рыбкой спикировал в резиновое покрытие. Раздался характерный противный хруст сломанных позвонков. Передняя часть тела лежала неподвижно, с вывернутой под немыслимым углом головой, задняя же продолжала дрыгаться, как при судорогах.

— У-уффф!! — протяжно выдохнул, чувствуя как по спине прокатились ледяные ежи, ноги стали ватными.

Кажется я все это время не дышал. Ох, как меня колотит. Соберись Витя! Соберись!

Выглянул дальше.

Гости идут. Сообразили гады откуда шум.

Сменил магазин. Глубокий вдох выдох, прицелился.

Первого свалил сразу. Знакомый мужик, чьё имя я не помню, свалился как подкошенный, прямо под ноги пацану, который шёл следом.

Мальчишка завалился сверху, барахтаясь в попытке подняться.

Дамочка остановилась на пару секунд задумалась видать, потом сменила траекторию и двинула вперёд. Парень, в голубой, замурзанной рубашке, оторвался от еды самый последний. Не, его я точно не знаю, залётный видать. Шёл подволакивая левую ногу, штанина вся в крови, огромная дыра зияла на бедре с наружней стороны, видна кость и оборванные мышцы, кто-то хорошо им отобедал.

Дамочка дошла почти до забора. Я выстрелил, не спеша, без паники, но промахнулся, попал с третьего раза. Пока с ней разбирался, мальчишка уже поднялся. Перевёл ствол на него.

Сердце сжало тисками, к горлу подкатил комок.

Подпустил его поближе, прицелился как только мог

— Прости парень…

Попал сразу, оставив не большое круглое отверстие во лбу. Тут же выстрелил в залётного, попал, в ухо, отстрелив его напрочь, тот дошёл до забора упёрся в него

— Уррр! — потянул окровавленные руки.

— Ух ты! Не брат ли ты желудку моему?!

Выстрелил, прямо в лоб. Обгрызенный мужик кульнулся, будто его выключили и завалился на сторону площадки.

Огляделся, никого не вижу, тихо. Прошёлся глазами по окнам.

Кое где видны люди, припали к окнам, стоят смотрят. Нет, скорее всего это уже не люди.

Пригляделся внимательней, вдруг кто выжил? Как определить?

Помахал рукой. Больше ничего путного в голову не пришло.

Реакции, все стоят, так же тупо пялятся, царапая стекла, некоторые оставляли кровавые разводы.

Хорошо что окна закрыты, а балконы все с той стороны дома, иначе ждал бы меня дождь из зомби.

Подхватил сумку, двинул к несчастным рейдерам.

— Мда мужики, досталось вам, вы уж простите, но похоронить не смогу, надеюсь не обидитесь.

Вид разодранной плоти абсолютно не пугал, за время практики я много чего насмотрелся, по этому не смущаясь принялся обыскивать останки, попутно вертя головой, вдруг обратно кто явится.

Собрал все оружие, нашёл фляги, по две у каждого, подозрения глодавшие душу усилились и я полез проверять все что вспомнил, ладанки или медальоны на шеях, воротники, пояса, ботинки, подкладки курток, и не зря, нашёл, хоть и перемазался весь в крови. Сунул все в карман. Теперь я не сомневался, что на затылке у мутанта обнаружу споровой мешок со споранами, или горохом.

Стою с ножом, разглядывая зверушку.

Все выглядит как в книге описывали, выпуклость, прикрытая пластиной, похожа на дольки не то чеснока, не то мандарина, только цветом серо болотная. Шкура грубая, серая, местами зеленоватая, с мелкими трещинками, шершавая. Ороговелые пластины на уязвимых местах, из пяток торчат кости. Кажется это топтун.

Вскрыл, споровой мешок, сунул руку, нащупал что-то, вытянул на свет темно-серую массу похожую на паутину.

— Ладно, потом разберусь.

Сунул в карман. Огляделся.

— Всё, домой, скорей домой.

Там буду переживать, нервничать и разбираться, а тут некогда, опасно.

Подхватил сумку, брякнувшую железом, выругался сам на себя, за неосторожность и двинул к подъезду.

До квартиры добрался без приключений, заскочил внутрь, заперся. Оперевшись спиной о дверь, медленно сполз на пол, уселся, вытянул ноги.

Всё, сил нет даже дышать…

В коридоре полумрак, внушительные ботинки слегка бликуют железными носами, ноги в пластиковой защите, руки в перчатках с пластиковыми нашлёпками, мелко и хаотично подрагивают, в правой пистолет, кажется такой здоровый, из за глушителя. На локте лежит сползший ремень от сумки, которая покоится, тут же, под боком, больно подпирая чем-то в ребра.

— Вот тебе и веник, вот те и баян… — вспомнилась старая бабушкина поговорка.

Протяжно вздохнул.

— Ну что, Виктор Анатольевич, пойдём разбирать трофеи.

Сумку в зал затянул чуть ли не волоком, сил не было совершенно, голова болела ужасно. Пока бегал по улице, внимания не обращал, были другие приоритеты, адреналин помог, теперь же всё вернулось с удвоенной силой.

Первым делом достал фляги, открыл первую, понюхал — вода. Вторую, нюхнул и глаза собрались в кучу.

— Ну и запах, кошмар! И это пить? — при одной только мысли передёрнуло все мышцы.

— Ладно рискнём, хуже надеюсь не будет. Ну, чудо, свершись! — и приложился к вонючему пойлу, сделав три хороших глотка, как учили в книге. Выдохнул.

— Оойёёё! — заморгал глазами, схватившись за рот.

— Ну и гадость! Точно на носках настойка, на очень не свежих, недельной давности. Фу!

Откинулся на спинку кресла, расслабился, прислушался к своему состоянию.

Пока без изменений…

Не знаю сколько так просидел, может две минуты, может пять, или все десять, но головная боль ушла, тошнить перестало, пожар в кишечнике погас, уки дрожат, но совсем не так как раньше, слегка.

— Вот тебе и настоечка на носках…

С уважением посмотрел на флягу. Стараясь не нюхать сделал ещё три глотка, крякнул, занюхал рукавом.

Кожаная куртка пахнет на много приятнее.

В оставшихся двух флягах так же оказались вода и настойка, только пахла немного полегче.

Содержимое карманов вывернул на стол.

Шматок грязной паутины, оранжевая коробочка, от военной аптечки, железный, портсигар, чёрный кожаный мешочек, на шнурке.

Открыл коробочки. В обоих оказались почти три десятка серо зелёных фасолин и двенадцать бело жёлтых горошин, похожих на прессованный сахар.

Потыкал их, покатал между пальцами, понюхал.

Жёсткие, пахнут кислятиной с какой то примесью непонятно чего, под вторым слоем ваты две чёрные и одна розовая жемчужины и две, почти одинаковых, фотографии девочек, лет двенадцати. Улыбающихся, с огромными зелёными глазищами, только одна рыженькая а другая цвета шоколада.