Николай Клюев - Аванхальм. Чужая кровь (СИ)

Не успел ветер хорошенько взъерошить кровавую униформу, как хищник наткнулся на ещё одну капсулу. В этот раз упал на крышу, каким-то чудом не сумев её пробить. От удара капсула рухнула вниз.

Вылетев на нижнюю полосу, протараненная капсула столкнулась с ещё одной, пролетающей чуть ниже. Не выдержав чудовищной встряски, железный зверь сорвался и продолжил безумное падение. Больше капсул не встречалось. Ренбреры отстали, поэтому гархак воспользовался моментом и посмотрел вниз.

Внизу находилось пятно, зеленеющее средь бетона и стекла. Не успев налюбоваться невесть как здесь очутившейся зеленью, Игарм закончил своё падение в небольшом фонтанчике, освещённом множеством огней, реющих в воздухе.

Металл с безумной скоростью вошёл в воду, образовав большой «Бум!». Даже сквозь воду были слышны крики любителей прогуляться по вечернему парку.

Вылизать из воды нет сил. И желания нет.

Так и оставшись лежать на дне фонтана, юноша смотрел наверх. Вечерние огни причудливо играли сквозь толщу воды, наполненную мельчайшими пузырьками. Тело, снова ставшее нормальным, прошиб холод. Не колючий или жгучий, а приятный, обволакивающий и успокаивающий разгоряченное тело и сознание.

Когда стихия успокоилась, Игарм заметил, что от него в воде распространяется кровь. Она танцевала в ней, растворялась и снова танцевала, словно живая.

«Зацепили всё-таки, гады. Хотя постой… Это же не моя…»

Стряхнув дурноту, гархак поднялся на ноги.

В парке, освещённом яркими ночными лампами и маленькими огоньками, очень похожими на светлячков, кроме него не было не единой души. Все гражданские успели удрать. Зато совсем скоро явятся «не гражданские», от которых нет смысла бежать.

В глазах стало темнеть. Резкость зрения постепенно пропадала. Игарм почувствовал сильную слабость во всём теле. Усталость накатывала волнами, заставляя гнуться к земле. В конце концов гордый гархак упал на колени.

«Что это?» — в кровавой воде что-то маняще блеснуло. Не задумываясь, хищник схватил лежащий на дне предмет, очень походивший на часы. Почувствовав приближающихся, он сунул его в карман.

Со всех сторон заходили враги. Полностью облачённые в железо, все двух метрового роста и со знакомыми лазерными пушками. Специальные костюмы белого с чёрным цветов дополняли маски, походящие на усовершенствованные противогазы. На груди у каждого была графическая надпись «КЛОН» и номер, скорее всего от прототипа.

Заминка длилась всего секунду.

Как не странно, никто в него стрелять не стал. Все наставили пушки на единственного врага, молча наблюдая за ним через плазму, встроенную в маски. Лишь один убрал за спину огнестрел и вытащил из набедренных ёмкостей два продолговатых устройства. Взяв по одному в каждую руку, клон взмахнул ими, точно мечами. Из каждой заструилась электрическая цепь. Подобное оружие Игарм видел не так давно — по телевизору.

Клон с электрохлыстами кинулся на врага, всё ещё стоявшего в фонтане, отведя руки назад.

«Враг» резким рывком выскочил из воды и устремился навстречу несущемуся. По-звериному рыкнув, гархак выпустил когти. Набегу он сделал жест руками, будто пытался оцарапать несущегося на него противника или кинуть ему что-то навстречу. К слову — он и кинул.

Удар дрожащей реальности пришёлся мимо, так как клон каким-то чудом ушёл в сторону. Всё, что успел сделать Игарм, прежде чем покрытый железом деффренк напал, это выставить щит.

Электрохлысты впились в щит. Маленькие молнии прошлись по всей поверхности, образовав ярко светящийся шар, в котором и находился гархак.

«Сломав» ноги, беглец отпрыгнул назад, сняв наэлектризованный щит и ударив врага хлыстом мутации. Удар пришёлся на плечё, раздробив железный доспех, при этом не причинив вреда самому клону.

Почувствовав движение сзади, гархак вновь выставил щит. Новая порция электричества от другого клона прошлась по куполу дрожащей реальности. В виски ударила резкая боль. На уши надавило. Игарм услышал тонкий писк, исходящий будто бы отовсюду. Из ушей и носа хлынула горячая жидкость.

Это было последней каплей.

Вконец рассвирепев, хищник кинулся на напавшего. Убрав щит и преобразовав руки в металлические когти, он атаковал.

Первый удар электрохлыста был остановлен когтистой лапой, но после зверь пожалел о такой неосторожности.

Сильный, но не смертельный разряд прошёлся по всему телу, придав гархаку ещё больше ярости вперемешку с агонией.

Вырвав хлыст из руки клона, зверь принялся терзать врага, разрывая металлический костюм, словно мягкий пластмасс. Подоспевший на помощь — первый клон, получил мощную волну мутации, которая отнесла его на пять метров назад. Закончив со вторым, зверь повернулся к нему.

Сильнейшая волна мутации не то что не оставила никаких повреждений — не сумела даже повалить противника. Отлетев, он приземлился на ноги. Убрав хлысты на место, копался в КЧ.

— Эй, ты, клон. Все вы — твари. Я всех вас уничтожу. Всех, кто встанет на моём пути, — рыкнул зверь, почти полностью приняв истинное обличие. Чёрные волосы начали удлиняться, приобретая тёмно-алый оттенок. Пираньи зубы демонстрировались врагам в хищном оскале. Серые фонари зрачков угрожающе мигали сквозь гневный прищур. Игарм шипел, словно дикий кот, загнанный в угол. Загнанный домашними псами.

Ультразвук усилился, став попросту невыносимым.

— Ррррааар!!! — зарычал измученный гархак.

Земля под ногами встрепенулась как от резкого удара. Чудовищная мощь вышла стремительно, образовав не то щупальца, не то вихри изломов реальности. Они начали рушить всё вокруг, исходя прямо из тела зверя. Вокруг стоял гром и грохот. Мирный тихий парк за долю секунды превратился в поле настоящего хаоса. Прогибалась земля, вырывало с корнями деревья, выбрасывая их на десятки метров от эпицентра безумия. В стоящем шуме не было слышно ни крика гархака, ни, уж тем более, треска костей всех десяти клонов. Само пространство будто взбесилось, плывя и трескаясь раскатами чёрных молний.

Безумие длилось не больше десяти секунд, хотя для его виновника они тянулись годами. Но даже годы — не вечность, и, в конце концов, всё стало постепенно утихать. В воздухе мигом запахло жаренным, повис причудливо «плывущий» синий туман. Игарм стоял на ногах, глубоко дыша и пытаясь утихомирить собственный организм. Казалось, вот, ещё чуть-чуть, совсем капельку, и он упадёт без памяти на вспаханную его же силой землю. И больше никогда не встанет.

Держась только на собственной силе воли, зверь остался в сознании. Масла в огонь подливало снотворное, но ему успешно не давал подействовать бьющий в виски адреналин.

Со смертью всех клонов, остатки которых мирно покоились неподалёку от парка, противный писк стих. Стихло вообще всё, кроме сердца, которое он слышал словно впервые. Создавалось впечатление, будто оно бьётся не в груди, а в голове.