Николай Клюев - Аванхальм. Чужая кровь (СИ)

— Тебе некуда бежать, чужак, — злорадно выкрикнул вбежавший. — Я уже сообщил всем твоё местонахождение. Сейчас мы летим над гигантской пропастью, на дне которой всесжигающее поле.

Игарм зло прорычал в ответ, превратил руку в большое лезвие и тут же пожалел об этом.

В груди будто что-то взорвалось — обожгло лёгкие и сердце. В глазах снова потемнело и стало невыносимо трудно и больно дышать. Вот он — придел.

— Я тебя… сожру, — прохрипел гархак.

— Что? Нет, не выйдет, — продолжил третий пилот. — Видишь ли, сейчас у меня в руках… — Оторвав палец от курка, деффренк продемонстрировал маленькую коробочку с оранжевой светящийся кнопкой. — … находится пульт. Если я нажму на эту кнопку, то весь ренбрер взлетит на воздух. Ты понимаешь, наверное, в каком смысле.

— Гррр…!!!

— Не советую сопротивл… — горло самоуверенного деффренка вошло лезвие и он гаркнул кровью. Следующим движением зверь отсёк ему руку. Слишком поздно.

Едва почувствовав первый взрыв где-то в хвосте ренбрера, гархак кинулся к окну. Выбив стекло, он оказался в свободном падении. В этот раз вокруг была полная тьма. Сзади и сверху, где миг назад летел железный гигант, прозвучал взрыв. Огонь резанул густой мрак всего на пару секунд, а после тьма снова поглотила стремительно падающего.

Если верить словам того пилота — внизу находится что-то очень опасное. Через некоторое время Игарм ясно почувствовал это.

Вонзив лезвие в горло последнего пилота, хищник успел вытянуть из него немного энергии. Последнее, что успел сделать Игарм перед тем, как потерять сознание, это накинуть на себя щит и искренне понадеяться, что когда-нибудь очнётся.

Очнулся гархак спустя два часа. До слуха тут же донёсся чей-то тревожный рокот и перешептывание. Железное тело онемело и без движений покоилось на чём-то очень твёрдом и смятом. Игарм открыл глаза.

Расположившись на спине, он смотрел на проломленную им железную крышу. Из широкой рваной дыры исходил желтоватый свет ламп.

— Где я? — натужно прошептал упавший с небес. Спрашивать было у кого, так как он чувствовал на поверхности крыши минимум пятнадцать особей враждебного вида. Услышав вопрос, один из деффренков взглянул вниз через пролом. То был молодой парень. За ним какой-то мужчина. За ним девушка. Вскоре почти вся собравшаяся толпа с интересом наблюдала за очнувшимся. Все молчали.

— Где… — попытался повторить он, но по лёгким прошлась внезапная и очень острая боль. Гархак закашлялся.

— Ты свалился в Нишу, — ответил старческий голос откуда-то сбоку.

Собрав все силы в кулак, Игарм приподнялся и сел. Он лежал на металлическом блоке, сильно прогнувшемся по вене упавшего. Слева и справа находилось ещё по одному блоку. Есть ли ещё такие или нет — не видно из-за темноты. Именно она скрыла в себе собеседника.

— В… Нишу? Опять? — в груди что-то очень больно сжалось. В голове мысль — «Всё. Это конец».

«Прости, Ань, что не смог спасти тебя… Я ничтожество. Думал, что слабы они, а оказалось, что слабак я. Нет мне прощения, как брату, как гархаку, как мужчине. Я всё потерял… А теперь и ты…»

— Что это за выражение, железный? — со стороны собеседника послышались шаги. Каждый шаг сопровождался ели слышным скрипом металла. — Я не смогу помочь тому, кто сам не желает помощи. Не строй такую пессимистическую рожу.

— Что? — не понял Игарм. — Ты кто вообще такой?

— Я? Кто я такой… Хм… Это не важно, друг мой. Когда-то очень давно так любил говорить один очень важный для меня человек. Главное, это то, кто таков ты!

Собеседник вышел из темноты. Старик с застывшей на лице добродушной улыбкой внимательно смотрел на собеседника, демонстративно изучая его. Руки и ноги старца были оголены и имели вид железных заменителей.

— Я…

— Равн Ша'глайн. Контролёр тринадцатого поста. Верно?

Толпа сверху по-прежнему молчала, изумлённо наблюдая за происходящем. Никто не решался говорить. Даже двигаться боялись.

— Да… — протянул Игарм. — Это я.

Старик подошёл ближе и вдруг перестал улыбаться. Металлическая ладонь демонстративно ударила о металлический блок, предназначения которого Игарм так и не понял.

— Врун… — тихо ответил старик.

Главный корпус «Края» двенадцатого сектора находился не так далеко от одной из баз «Свободы», поэтому долго добираться не пришлось. Давным-давно прошли те деньки, когда свободцы скрывались не только от камер, но и от глаз жителей Ниши. Хватило каких-то пары недель, чтобы объединение множества группировок под началом Укли Шенге стало негласной армией жителей нижних секторов и всеобщим кумиром миллионов. Каждый недовольный условиями существования в нижних секторах и ненавидящий верхние стремился попасть в ряды «Свободы», но отнюдь не каждый был этого достоин. А мечтали многие. Практически девяносто процентов всех жителей Ниши.

Старший лейтенант Ямак тоже мечтал об этом. Но, в отличие от множества негодных, он действительно заслужил места среди лучших из лучших.

И вот, гордо расправив широкие плечи и ничуть не скрывая грязно-синюю униформу из мягкого металла с неровными полосами цвета Ниши — коричнево-рыжего, — мужчина средних лет с огненно рыжим «ёжиком» на голове не спеша вышагивал по тротуару. Спешить некуда, так как до встречи ещё целых два часа, а идти было чего-ничего — полтора километра. К тому же утро на улицах Ниши по-своему красиво. Пускай дороги давно заполонили железные звери, обладатели которых спешили на работу или по каким-то другим делам, в секторе было необычайно тихо и умиротворенно.

Встретили члена группировки довольно холодно.

Комендант, не смотря на почётную форму, никак не хотел пропускать Ямака внутрь, бормоча под нос, мол «Форму достать любой может». Долго ворчать ему не дали, так как один звонок нужному человеку решил все проблемы.

Набрав номер, мужчина протянул трубку коменданту, а после с трудом сдерживал смех, наблюдая за реакцией нахального старика. Едва услышав голос в приспособлении для общения на расстоянии, которое с чистым сердцем можно было бы сдать в музей, комендант выпрямил свою горбатую спину. Губы старика задрожали, на бугристом лбу выступили крупные капли испарины. Стеклянный взгляд уставился в одну точку.

Старикан забубнил что-то невнятное. В трубке резко ответили. Ямаку вдруг показалось, будто в зануду ударило молнией.

От греха подальше вырвав трубку у оцепеневшего коменданта, он прошёл во внутренний «дворик» одного из нижних отделений, которое было частью целой сети, расположившейся на стене.

Издали «Край» чем-то напоминал пчелиные соты. Множество отделений, выполняющих функцию общежития для охотников, госслужащих, учёных и контролёров, решивших квартироваться на стене купола в десять этажей, вызывали восторг даже у тех, кто жил неподалёку. Все живущие в этих «сотах», согласно законодательству Аванхальма, имели особые привилегии и носили уникальную метку. Ямак не был учёным, госслужащим, и уж тем более крайщиком. И самое главное — не хотел быть ни кем из них.