Александр Белый - Зверобои фронтира [litres]

Если вес целого быка был две тысячи двенадцать килограммов, то отходы получились девятьсот тридцать. Приемлемо. Подошел к куче внутренностей, вытащил селезенку и печень, осторожно отодрал желчь. Все внутренности разложил по разным контейнерам. Самая дорогая здесь желчь – двести кредитов, за все прочие внутренности платят пятьдесят.

Развернул шкуру, скидывая с обеих сторон засохшие коржи. Предстоит еще одна технологическая операция, но делать ее будут только на фабрике, хотя уже сейчас это – огромный, великолепный кусок кожи. Он опять свернул его и с помощью манипулятора закинул в кузов.

Оглянулся вокруг. На расстоянии метров двести, вытянув головы, словно по команде «Смирно», сидела стая шакалов. Пусть сидят, через линию «пугал» они не рыпнутся.

Следующей в работу пошла старая корова. Так как мяса он с нее не брал, то чтобы не кукарекать потом, возле неготовой шкуры, решил продолжить с нее.

В конце концов, закончил снятие шкур и работу по разделке туш за пять с половиной часов. Килограмма три потерял собственного веса, а рук не чувствовал.

Быстро разделся догола, между кузовом и кабиной открыл люк специально вмонтированной стиральной машины и вкинул туда загаженную одежду и окровавленные куски парусиновой ткани, сыпанул порошок и включил стирку. Из другого лючка достал свернутый шланг и смеситель. Включил теплую воду и обмыл сапоги, затем намылился сам и смыл всю грязь. Привел себя в порядок и быстро оделся. Облегченно вздохнув, поднял гравик в воздух и, сделав облет поляны, собрал все «пугала».

Краем глаза успел заметить, как шакалы резво рванули к туше старой коровы, значит, через час на этой поляне даже кишок не останется.

Все, к приемщику, затем домой, – пусть любимые делают заливное из языка. И два дня отдыха, иначе загнуться можно.

Каждому охотнику выдают двести лицензий на бизонов и пятьдесят на страусов, плюс на каждого помощника соответственно сто и двадцать пять. Причем сто пятьдесят голов товарного мяса и двадцать желчей старух – это обязательная поставка для каждого звена, иначе лицензий на панты сибирских оленей ИскИн не выдаст ни в жисть.

Хоть руки и отваливаются, но день получился спокойный и удачный. Мяса добыл две тысячи двенадцать килограммов, по полтора кредита, это три тысячи восемнадцать, плюс тысячу семьсот за кожи и внутренности. Всего четыре тысячи семьсот кредитов точно выйдет, да за старую желчь надбавку накинут – будет нормально. Но не это самое главное. Саблезубый! Вот где будущий рейлган и КПР.

Интересные сны снятся, даже можно сказать захватывающие, и что интересно, каждый сон – по три раза. Самый неприятный из них – двенадцатый. Странно, даже номера помню. Так вот, в двенадцатом с желтолицыми подругами Унной и Эддой на рапторов охотились. Нет, в первом и втором сне мы от них убегали. Брр, вроде, не робкого десятка, но ужасно не хотелось попасть этой монстрообразной твари на зуб. Гравик, это вам не мощный флаер, который вверх и на три тысячи метров подняться может, на нем можно взлететь не более чем метров на сто пятьдесят от земли, и то только стоя на месте. В динамике движения выше десяти метров не дашь, а в условиях древнего леса, так вообще берегись – ни подняться, ни разогнаться.

На третий раз таки завалили обоих, правда, тварь побольше, самец, чуть Унной не позавтракал. Мы с Эддой из автомата Коробова каждой твари в каждый глаз по магазину высадили и нифига, только остановить смогли.

Все неожиданно получилось хорошо. Унна успела отстегнуть из зажимов крупнокалиберную винтовку и почти в упор зарядила каждому раптору в глаз по пять тяжелых пуль. Иначе была бы нам хана.

Во сне номер два на бизонов охотился. Первые два раза с каждой туши шкуру часа по два снимал, потом приноровился и за пятьдесят пять минут получилось. Но плечи болели – ужас, будто бы целый год не на турнике зависал, а спал и баклуши бил. Руки отваливались, прямо не как во сне, а как по-настоящему.

А еще снилось, вчера или позавчера, как выбирался из джунглей. С перочинным ножиком и опаленной палкой. Этот многодневный поход через владения зубастых крокодайлов… такой ужас и врагу не пожелаешь.

Взялся рукой за плечо, кожа мягкая и гладенькая, почти как у новорожденных Дашульки и Сашульки. Странно все это. Провел рукой по груди – нет никаких привычных волос, опустил руку к паху. О! Здесь внизу слегка курчавится и все на месте, и все «гут»’, как говорит Франк. Нет, здесь даже «большой гут», наверное, в туалет сходить надо, хотя и не хочется. Обычно по утрам болят отмороженные, а ныне не существующие ноги, а сегодня почему-то не болят.

Приоткрыл глаза. Справа синим огоньком светилось окошко будильника, я его специально купил, ведь можно запрограммировать побудку через биокомп и все. Но мне интересно к нему рукой тянуться, хотя все равно, просыпаюсь всегда за одну минуту до звонка.

Нет, здесь не одно окошко будильника светится, их много. А! Все ясно! А я думаю, почему это у меня так долго «большой гут» и никак успокаиваться не хочет. Значит, ко мне Наташка в очередной раз на временное жительство пожаловала. Это только у нее такая дурацкая натура – открывает дверцы всех шкафов и шкафчиков, а закрывает не плотно и считает, что так и надо. А я не привык к беспорядку, подозреваю, что она так специально, прикалывается и дразнится. Вот и сейчас, от зеркальных боковин трюмо изображение проецировалось на неприкрытые зеркальные двери одежных шкафов, и получились сотни синих окошек будильников. Секунд через тридцать он должен зазвенеть, поэтому отключу его сейчас и задам тебе, дорогая, по некоторым местам. Но почему-то не помню, как она приехала?

Не понял юмора? Рука уткнулась в какую-то стенку, и это оказался какой-то колпак. Это что? Прикол новый? Ну, Наташка-какашка, выложусь до упора, но устрою тебе Варфоломеевскую ночь.

Повернул голову налево, дабы приступить к исполнению мсти, и опять увидел сотни синеньких окошек будильника, что за хренотень такая?

Нет, Наташка, несчастье мое, ты здесь ни при чем, это не твоя работа и тебя здесь, оказывается, нет.

Что за гадство?! В какой-то ящикообразный макинтош одели? Я еще на этом свете или уже на том?? Адреналин забурлил в крови, а сердечко громко заколотилось. Суха-нафик-весь звиздец! Нужно найти монтировку или железку какую – руки зашарили вокруг голого тела.

Вдруг зазвучала тихая музыка, в ящике стало светлеть и темнота начала рассеиваться. Приятный женский голос из встроенных динамиков начал толкать речь, и в голове сработал включатель: регкамера, космос, Даэр-2. НОГИ! Сделал движение стопами влево, вправо, затем сжал пальцы! Я их чувствовал!

«Уважаемый пациент Алекс Седов! Персонал блока № 824 медицинского центра компании «Колонист Геды» приветствует вас! Поздравляем с успешным завершением всех запланированных лечебных мероприятий. Вы находились в состоянии лечебного анабиоза в течение шестисот девяноста часов. За данный период времени были выполнены следующие процедуры: полностью восстановлены конечности ног, выполнена стандартная процедура регенерации номер два для пациентов категории «Б». Врожденных или приобретенных искажений форм лица и тела не найдено. На вашу память наложены отпечатки следующих обучающих программ: курс биологии планеты Даэр-два, курс географии планеты Даэр-два, симулирование выживания в экстремальной ситуации в условиях дикой природы Центрального материка планеты Даэр-два, симулирование процесса добычи объектов охотничьего промысла на Центральном материке планеты Даэр-два. Все программы усвоены с оценкой хорошо. Алекс Седов! Вы стали членом огромной семьи великой корпорации «Геда». Поздравляем вас!»