Александр Белый - Зверобои фронтира [litres]

Поселок горел яркой иллюминацией. Окна светились во втором, четвертом и пятом домиках. Представляя из чужих воспоминаний, как этот гравик заходил на парковку, отключил автопилот и в точности повторил маневр, медленно проходя мимо затемненной тыльной стороны второго домика. Из отъехавшей в сторону задней двери с перекатом через плечо вынырнула Вика, мгновенно отстегнув ремень рейлгана в позицию ведения боя, скользнула к закрытому ролетом входу и спиной прилипла к стене.

Припарковавшись так, чтоб из задних окон видеть аллею вдоль боковых стен домиков и для Лены тоже создать нормальный обзор, я вышел из гравика. В этот момент шторки ролета, закрывающего вход, резко взлетели вверх и в дверь стремительно выскочил молодой мужчина в шортах и майке:

– Нагим! Как прошло? – громко спросил и осекся, удивленно осматривая меня с ног до головы под ярко светящимся фонарем.

До него было три длинных шага, но разве это дистанция, однако, Вика меня опередила. Клиент ее не заметил, за что и поплатился, получив удар в правую почку и тычок костяшками левой руки в затылок. Подбежал к нему и принял на подставленное плечо согнувшегося в падении клиента. Отодвинул Вику в сторону. Прикрываясь телом Мустафы (а это был именно он), прижал локтем к корпусу правую руку с готовым к бою «успокоителем» и осторожно вошел в дом. Прошел мимо входов в душевую кабину и туалет, заглянул – никого. Было тихо, в зале – пусто, но двери в обе спальни – открыты. В первой – не было никого, во второй – в полумраке на скомканной постели кто-то спал.

– Вика, – шепнул, – сюда иди.

Но она уже стояла за спиной.

– Посмотри, – кивнул на спальню. Она вошла и двинулась вплотную к стенке, осматривая со стороны спящего человека.

– Она. Роднина. Спит.

Скинул ношу прямо на стол, спрятал импульсник в кобуру, вытащил из кармана скотч и быстро привел конечности клиента в надлежащее состояние, отцепив чехол с наладонником от левого предплечья. Здесь же на столе лежала открытая кобура с наплечной гарнитурой, такой же, как у подельников, «Браунинг» и нож «Глок», очень распространенный здесь режик. Рядом стоял небольшой ранец и лежал дистанционный блок управления «Дом». Нашел кнопки включения освещения и во всех комнатах включил свет.

На постели, свернувшись в позу эмбриона, спала, без сомнения, она, Елена Роднина. Но на что была похожа!! Вместо милой стройной, спортивной с удивленно-непосредственной улыбкой красавицы – ЭТО… Мало того, что на шее висит ошейник, все руки исколоты, лицо в старых отеках от побоев и в свежих синяках, а вот тело – дистрофика, узника древнего Бухенвальда.

– Твари. Что они сотворили из женщины, твари. Алек, сегодня мы все сделали правильно, – сказала бывший полицай. А я думал, что невозмутимую Вику шокировать вообще невозможно.

Сорвав с постели скомканную простынь, расстелил ее на полу.

– Вика, поищи одежду, которая ей могла принадлежать, и все скидывай сюда, – сам же стал открывать стоявшие в комнате сумки и баулы с одеждой. Две сумки и два баула были с бирками космопорта, точно такие же были наклеены на наши контейнеры. В одном была женская одежда, вроде даже не распакована. – Вика, посмотри. Работаем по плану. Все вещи троицы и самой Родниной выносим и вывозим. Лен?

– Все нормально, никто не ходит и не беспокоит.

– Хорошо. Сейчас принесу Роднину, подготовь заднее правое место. Пристегнем ремнями, – аккуратно взял ее на руки и отнес в машину. Девочка была худенькая и совсем легонькая. Вообще-то, в транспорте, работающем на принципе антигравитационного перемещения масс-ремни безопасности без надобности, но маленьких деток положено пристегивать. Вот мы и поступим с ней, как с маленькой деткой.

Мустафу и все вещи наших клиентов втолкнули в багажник. Последним сгреб со стола и вкинул в ранец лежавшее на столе оружие. Туда же засунул валявшуюся в кресле курточку.

В верхнем левом углу глазного монитора таймер отсчитывал секунды, но вопрос все равно задал:

– Лен, сколько мы здесь?

– Три минуты пятнадцать секунд. У меня все нормально.

На освобождение и эвакуацию Родниной, а также уборку помещения, потратили четыре минуты. Потом выключили везде свет, закрыли жалюзи окон и дверей.

Покинули территорию поселка тихо, незаметно и без эксцессов, на берег озера прибыли на автопилоте по заданной координате.

Припарковались рядом со спрятанными скутерами, включив освещение салона и освещение наружных фонарей. Открыл багажник, откуда уже минут пять слышались ругань и угрозы, Мустафа оказался парнем не из робких. Просто он привык, что в цивилизованных мирах жизнь человеческая, а его жизнь в особенности – самая большая ценность, и самое страшное, что ему может грозить, это промывка мозгов. Он еще не знал, что лично мы перешагнули рубеж толерантности и возвращаться не намерены. Увидев моих девочек, стал рассказывать, какими извращенными способами они будут удовлетворять его сексуальные желания. Они же удовлетворили свое ближайшее желание: не мудрствуя лукаво скинули его на землю, как мешок, треснули по ребрам и прислонили спиной к дереву. Лена, без указаний и напоминаний, вытащила и активировала «пугало», нацепила прибор ночного видения и забралась на крышу гравика. «Пугало» и ПНВ достались нам рояльно, в виде трофеев.

– Повторим пси-атаку? – спросила Вика.

– У меня, с непривычки, мозги набекрень, поэтому давай просто укол. А ты просмотри барахло, если есть что-то нужное, отложи. Остальное – уничтожим.

Заглянул в салон и, освободив сумку, вытащил из тайника еще один шприц-тюбик с суперпентоталом и почувствовал взгляд. Поднял голову и увидел, как Лена Роднина бездумно смотрит сквозь меня в ту сторону, где сидел под деревом, похожим на осину, связанный человек, когда-то самый любимый на свете. Быстро подошел к нему, загнал иглу в плечо и выдавил содержимое.

Те несколько минут, которые он приходил до нужной кондиции, наблюдал за действиями Вики и слушал ее комментарии. Она в багажнике включила свет, надела перчатки и из сумок, принадлежавших, вероятно, Мустафе и Махмуду, вытащила четыре пачки патронов пистолетной девятки, а остальное брезгливо отодвинула в сторону. Подтащила длинную сумку, которая никому другому, кроме Нагима, принадлежать не могла. Вика ее вскрыла и подозвала меня. Здесь был автомат Ковров-Коробов, калибра семь с половиной миллиметра, производства планеты Леон, с компьютерным оптическим целеуказателем и откидным прикладом, десять рожковых магазинов, большая пластиковая упаковка с тысячей автоматных патронов и двадцать две пачки россыпью. Импульсный шокер, модели W-108, не хуже моего и две стандартные энергетические батареи. Плюс десять пачек пистолетной девятки и еще один нож «Глок» (действительно, популярный нож на планете), мультитул и упаковка одноразовых зажигалок. «Оставляем?» – «Конечно! Еще спрашиваешь». Она добавила в сумку ранее найденные в другой сумке четыре пачки пистолетной девятки, остальные тряпки отбросила в сторону. Еще нашлось два баллончика декабина. Получилось, что кроме барахла, вся эта сумка нужная, поэтому сгреб в нее отложенные нужные вещи и отставил в сторону. Туда же положил оружие Мустафы.