Олег Пауллер - Псы войны. Гексалогия [СИ]

— Шустрый малый, — задумавшись пробормотал Мэнсон.

— Вы что-то хотели, сэр, — шофёр сбросил скорость, услышав шефа.

— Нет, нет. Поезжай дальше, — Мэнсон с безразличием смотрел как сквозь пелену дождя мелькают освещённые окна домов какого-то городка.

Заметив направление взгляда хозяина, шофер посчитал нужным сообщить:

— Нотгроув, сэр. Уже подъезжаем.

Мэнсон устало выдавил:

— Ок! Завтра выедем, часов в девять.

— Слушаюсь, сэр!

Как и в Лондоне, в Глостершире моросил мелкий дождь.

Близилась полночь, и леди Мэнсон уже давно поднялась в спальню, но сэр Джеймс Мэнсон всё ещё сидел в библиотеке с папкой Торпа в руках. Его беспокоила мысль об утечке информации о платине, проходящая красной линией через доклад.

— Откуда этот проклятый наёмник узнал о платине? — думал он. — Неужели Саймон проговорился? Не может быть? Если не он, то кто же?

Неожиданно дверь в библиотеку отворилась: на пороге стояла заплаканная Джули, любимая и единственная дочь магната. На ней была надета ночная сорочка и тёплые ночные тапки. Дочь магната была ростом чуть больше пяти футов, и держалась очень прямо. Темно-каштановые волосы ее были распущены, опускаясь до талии. Ее дерзкое круглое личико казалось ангельски невинным. Слёзы текли по её щекам, оставляя влажные следы:

— Папочка, ты не спишь?

— Нет, доченька. Ты плачешь? Кто тебя обидел?

— Папочка, ты только не сердись…

— Что ты, доченька? Как я могу на тебя сердиться? Проходи, садись, рассказывай. Не бойся, для тебя я сделаю всё, что ты захочешь! Что-то случилось с Тамерланом?

Мэнсон притянул дочь к себе, обняв её за плечи.

— Нет, папочка. Я влюбилась! — Джулия неловко обернулась, пытаясь заглянуть отцу в лицо. Мэнсон смутился, уловив в глазах дочери надежду.

— Он что тебя обидел! — Мэнсон выпрямился и, грозно нахмурив брови, поставил дочь прямо перед собой.

— Нет, нет, нет! Он хороший, он интересный и богатый! — затараторила Джулия, пытаясь улыбнуться. — Просто он работает на тебя. А ты его отправил далеко-далеко…

— Куда? — лицо магната выражало искренне удивление. Он перебирал в голове сотрудников "Мэн-Кона" и силился понять в кого влюблена его дочь.

— В Африку! Он там умрёт! Он сам сказал! — Джулия начала вновь хлюпать носом.

— Ну успокойся, успокойся! Я его сейчас вызову назад, — почти запричитал отец, вновь обнимая дочь. — Неужели моя дочь втюрилась в Эндина? Вот пройдоха! — его мозги искали простого объяснения.

— Не вернёшь! Он сказал, что поехал там умирать — почти выкрикнула лочь и отстранилась от отца.

Ничего не понимая, Мэнсон решился на прямой вопрос:

— Как его зовут?

— Карло! Карло Шеннон! Он наёмник! — звонко и отчётливо произнесла дочь. Магнату на мгновение показалось, что у него из-под ног ушёл пол: он так и рухнул в стоящее рядом кресло. Теперь уже за отца испугалась дочь. Она со всех ног бросилась к отцу. Ночные тапки соскользнули с её маленьких ног, зацепившись за ковер:

— Что с тобой, папочка? — она бросилась к нему. — Что случилось?

— Ничего дочка, пройдёт! А теперь подай мне мой бокал, садись в кресло и подробно расскажи мне обо всём…

Джулия села в кресло напротив, подтянув к подбородку свои босые ноги и стала без умолку говорить. Её бесхитростный рассказ со всеми деталями и подробностями занял минут двадцать. Она уделяла много внимания несущественным деталям, но всё же лишь умолчала о том, что рассказала своему возлюбленному об отцовских документах на столе в отцовском кабинете. Слушая лепет дочери, сэр Джеймс понимал, что молодая, неопытная девочка оказалась в лапах опытного, аморального наёмника, который использовал её для того, чтобы поближе подобраться к нему и разведать его планы. Когда Джулия замолкла он её спросил:

— Расскажи ещё раз, кто вас познакомил?

— Фрэд, дружок моей подруги Кэрри! Мы с ней учились на курсах манекенщиц. Фред и Карло зашли за нами на квартиру Кэрри рядом с Мэйда Вэйл. Оттуда мы направились в "Бейкер энд Оувен", что в Мэрилибоун…

— Достаточно. Кэрри всё ещё живёт там?

— Да! Я могу ей позвонить. Она с радостью приедет к нам на вик-энд, — Джулия растерянно улыбалась, наблюдая за отцом. После долгого молчания Мэнсон медленно произнёс:

— Вот что дочка! Поживи-ка дома. Если хочешь, можешь пригласить эту свою подругу — Кэрри — в гости. И, главное, никому не рассказывай о Шенноне. Даже маме! — Он неожиданно повысил голос, но дочь только вяло закивала головой. — Обещаю, что я с ним разберусь… — последние слова магната прозвучали несколько зловеще, но перенервничавшая Джули не обратила на это внимания. Сэр Джеймс встал, приобняв, поцеловал своего единственного ребёнка в лоб, и мягко произнёс:

— Иди спать, доченька. — Когда дверь за шаркавшей ночными тапками Джулии, он вновь отчётливо произнёс — Я с ним разберусь… — В этот раз голос его звучал звонко, как в молодости. Откровения дочери развеяли сомнения старого, опытного лиса, каковым себя считал сэр Джеймс. Главное. Что он выяснил для себя: никто из его команды не проболтался или стал играть свою игру. Допивая виски, он твёрдо решил, что завтра наймёт детектива. чтобы узнать, чем занимается его единственная дочь. Потом поднялся в спальню и крепко заснул…

Саймон Эндин проснулся поздно. Оставшуюся половину дня он провёл у себя в номере, ожидая звонка шефа. Изнывая от безделья, он постепенно опустошал бар, прокручивая всё, что знал о Шенноне, вспоминал разговоры с ним, встречи… Стоп! Его вдруг осенило:

— Апрельский день. "Трэмпс", заведение Джонни Гоулда! Шеннон был там вместе с Джули Мэнсон. Неужели шеф ведёт собственную игру? Решил ни с кем не делиться и подставил собственную дочь? На него похоже… Но почему всё так сложно? Зачем тогда Боби, их бесполезный рейд в Кларенс? Если Саймон стал лишним, то Шеннон легко мог его убрать. Да и отвечал он что-то другое… Неужели? — тут Эндина прошиб пот: — Шеннон "кинул" самого Мэнсона! Каков молодец! — Он почти восхищался этим наёмником: он понимал толк в красивой игре. — Жаль я не в доле, — тоскливо подумал он. Звонок телефона прервал поток его мысли.

— Ну вот, вспомнили об мне, — произнёс он вслух. — Пора, сэр Джеймс, пора включать меня в дело.

Медленно он подошёл к телефону, но это был не сэр Джеймс, а портье, который сообщил, что мистера Эндина хочет видеть какая-то леди.

— Белая или чёрная, — съязвил спьяну Саймон. — Пусть поднимается ко мне, заплачу…

Портье не понял юмора:

— Леди — белая. Она будет вас ждать внизу сколько потребуется.

— Хорошо. Скоро спущусь, — Эндин повесил трубку и подумал о том, кто бы это мог быть: "В Уарри он первый раз, тёлок вроде не цеплял, с полицией не сталкивался. Может кто из банка? Очень мило с их стороны…"