Андрей Васильев - Файролл. Два огня [litres]

– Замуж выйдешь и родишь – будут, – пообещал ей Слав. – Проблемы будут – а тебя в игре нет. Это всегда так.

Флакки хотела что-то сказать, но промолчала.

– Ребята, вопрос! – решил я не тянуть кота за хвост. – Кто-то из вас по пескам Востока бродил? Ну, так, серьезно, чтобы не только в Селгаре и окрестностях?

Ничего такого особенного в этом вопросе я не видел. Мало ли накой лидеру надо в какое-то место попасть?

– Было дело, – первым отозвался Русал, к нему присоединился Снуфф и, что примечательно – Флакки, почему-то погрустневшая. Сдается мне, Слав переборщил со своей репликой.

– Тогда – на пять минут, – сказал я и махнул рукой, предлагая им отойти в сторонку.

Увы, но ни про пустыню Гуль-Хаббит, ни про места, которые были рядом с ней, никто из них не слышал даже. Плохо. Судя по всему, придется мне раскошелиться и приобрести очень дорогую и очень подробную карту, чтобы хоть по ней понять, где это всеми богами забытое место находится, в каком направлении рыть. По чужой такое не вычислишь, только если на словах – мол, налево оттуда, направо оттуда.

Но это после того, как опрошу всех, мне не денег на карту жалко, просто снова с места на место прыгать неохота. Хотя и денег тоже жалко. Ведь есть еще неугомонная Кро и куча НПС, уж из них кто-то что-то да слышал? Ну, не бывает по-другому.

Как выяснилось – бывает. Матерые братья-бухгалтера ничего про такие места не слышали, Гунтер тоже отрицательно помотал головой, и даже король, невесть сколько таскавшийся с Вольными ротами – и тот даже не слышал о подобном. Хотя, по его признанию, он даже и на Востоке никогда не был.

Я с грустью посмотрел вслед Лоссарнаху, который, сообщив мне то, что «нечего по диким местам шататься, не бывает от этого прока», удалялся по коридору по направлению к спальне моей сестрице Эбигайл. Судя по всему, семейная жизнь у них уже началась.

– Хреново, – пробормотал я и присел на пол, прислонившись спиной к стене.

Мне очень не хотелось идти на поклон к барону.

– Не то слово, – послышалось из-за двери, которая была от меня в двух шагах, и я увидел Ромула. Он опасливо посмотрел на меня, как бы желая убедиться в том, что я сейчас не буду на него орать, бегать голым и отнимать имущество. Под глазом у казначея был здоровенный фингал. – Жизнь вообще не слишком справедливая штука. Вот, меня возьмем – я же ко всем со всей душой, и что за это получаю?

– Судя по всему – кулаком под глаз, – без малейшего сочувствия к этому пройдохе ответил я. – Полагаю, что еще и за дело.

– Обидные слова говорите, – очень правдоподобно всхлипнул Ромул. – Я за наш клан – всей душой. Последнюю рубаху…

– С любого сдеру и себе возьму, – перебил я его. – Кабы я тебя не знал – поверил бы.

– Опять обижаете, – перестал изображать обиду казначей. – И опять – напрасно. Вот вы сейчас про оазис Туссатр спрашивали. Я мог бы и не говорить ничего, у себя остаться – а вот, вышел, говорю. Да, и про пустыню эту, Гуль-как-то там ее, я тоже слышал, она начинается недалеко от оазиса, часа три ходу до ее границ. Правда, народ о ней не слишком хорошо отзывался.

– Я не говорил про то, что Туссатр – это оазис, – насторожился я. – Только название его упоминал.

– Но это оазис, – уверенно произнес Ромул. – Я там был.

– Тебя-то как туда занесло? – поразился я. – Это же черт знает где!

– Ну-у-у-у… – казначей завел глаза под лоб. – В молодости мне довелось попутешествовать, некоторое время я подрабатывал в тамошних пустынях… Караванщиком. Да. Караванщиком. Ну, знаете – «день и ночь без воды, все идут верблюдЫ!».

Ромул пропел эти слова невероятно мерзким голосом, пряча от меня глаза, и изобразил пару танцевальных па.

Сдается мне, что с караванщиками он и в самом деле общался, вот только кости тех бедолаг давно уже занес песок. И их верблюдов тоже.

– Ромул, рассказ о твоих молодых годах – это прекрасно, – остановил его я. – Но – ближе к делу. Ты действительно знаешь, где находится этот оазис? Ты мне не врешь?

– Как я могу? – прижал руки к груди Ромул и стал похож на маленького котенка – Соврать своему повелителю, человеку, который меня спас и приблизил к себе, сделав поверенным всех своих тайн…

– Мастер, он правду говорит? – подал голос Назир – Рассказывать этому прохиндею что-то, пусть даже рецепт фамильной яичницы – это крайне неблагоразумно.

– Он давеча меня видел в исподнем – пояснил я – Надо полагать, он это имеет в виду.

На это Назир никак не отреагировал – то ли пытался понять, зачем я перед Ромулом щеголял в «неглиже», то ли удовлетворился ответом.

– Так вот, – Ромул терпеливо дождался, пока мы перекинемся фразами. – И как я могу соврать вам!?

– Запросто – сказал только одно слово я – Говори, в чем твой интерес.

– Исключительно в служении вашей светлости, – встал по стойке «смирно» казначей.

– Ромул, – задушевно произнес я. – Вот это – Назир. Ты ведь знаешь, что он мой телохранитель, приставлен ко мне одной очень влиятельной особой и отлично обучен в одном закрытом заведении. Полагаю, ты представляешь, в каком именно и на что он способен?

Ромул моргнул, как бы подтверждая, что представляет.

– Так вот – он тебе ничего не сделает, – я помахал указательным пальцем у носа казначея – Он – и ничего. Возникает вопрос – почему?

– Возникает, – опасливо согласился со мной Ромул.

– Правильно, – душевно продолжил я. – А потому, что он неверно сформулирован. Правильный вопрос не «почему», а «зачем». Зачем ему трудиться самому? Я просто прикажу ему сопроводить тебя в один очень величественный замок. В этом замке есть небольшая комнатка, заваленная бумагами, и сидит в ней…

– Я давно хотел туда наведаться, в смысле – в оазис, – быстро сказал Ромул. – Когда-то давно, после одного удачного… перехода, на привале, я там кое-что закопал. Одному мне туда идти страшновато, поэтому… Эммм…

– Так-так, – я хрустнул пальцами. – И поэтому ты решил использовать меня, своего повелителя. Это с твоих же слов, ты сам сказал, что я – он и есть.

– Почему бы не совместить? – Ромул широко улыбнулся, настолько открыто и обаятельно, что я окончательно перестал ему верить. – Всем же хорошо будет! Вам – оазис, мне сундучок с моими пожитками. Там тряпки кое-какие, вещички фамильные. Ничего ценного.

Ну, насчет тряпок он, конечно же, врет – золотишко там припрятано, надо полагать. Странно – а почему квеста нет? Тут без него никак обойтись не может.

– Тряпки, значит, – я потер подбородок, пытливо глядя на казначея. Тот знай скалился, не отводя от меня глаз. Ох, и прожженный же тип! – Фамильные вещички.

– Они, – подтвердил Ромул.

– А если я этот сундучок открою, когда ты его выкопаешь? – вкрадчиво поинтересовался у него я.