Александр Руджа - Говоруны [СИ]

— Да какого хрена, не буду я с этой тварью трахаться! — закричал Бад. — Давайте просто убьем ее, парни!

Но было уже поздно — демоница готовилась, и воздух вокруг нее загудел, набухая иглами разрывов и блестящими новогодними гирляндами электромагнитных полей. Знак Квен горел и рассыпал вокруг чудовищной, парящей фигуры веселые искры. Абсолютная защита.

Лейтенант без видимого результата разрядил свой револьвер в светящуюся сферу. Геллер пронзительно закудахтала.

— Мне не дают покоя ее слова, — задумчиво сказал Чумной Доктор, плетя страховочную паутину радиоактивных молний. Не похоже было, что демонице они мешали, но Доктор относился к своей работе серьезно.

— Вот так раз, парень! — рявкнул Бад. Он медленно, на полусогнутых, с автоматом наизготовку обходил светящийся силуэт, словно пытаясь найти прореху в магической защите. — Считаю, самое время поговорить еще, а то мы что-то непривычно молчаливы сегодня!

— Она сказала «торопливые», — заметил Чумной Доктор. — И потом еще раз повторила. Значит, это имело для нее особую важность. Но почему?

— Знаешь что, Бад? — Клэм, принц Гидрар, внимательно смотрел на объятую светом демоницу. Казалось, она горит в этом чистом, белом пламени, а сплетенные Чумным Доктором молнии были почетным и прекрасным шлейфом для мастера волшебства и превращений. — К середине третьего тысячелетия мы уже неплохо научились работать с магией. Тем более, такой примитивной, как Знаки. И что я заучил совершенно точно…

— Возможно, мы пришли слишком рано, до того, как она успела переправить все необходимые души своему заказчику… И она просто лежала, слушая разговоры клуба самоубийц… Пока мы не решили перейти к делу.

— …Так это то, что защитный знак Квен невозможно отключить.

— И когда тянуть время стало невозможно, она бросилась на амбразуру в лице четырех подготовленных боевиков…

— …Невозможно отключить иначе, чем перенасытить энергией. И вот здесь мне, должен сказать, очень помог своими молниями Доктор.

Крученый белый разряд ужалил сверкающую сферу, и та лопнула с громким хлопком, словно перегоревшая лампочка.

— Бросилась, а не бежала, парни, — закончил свою лекцию Чумной Доктор. — Насколько я понимаю, только потому, что передача каких-то данных по шифрованному каналу до сих пор идет. И не закончится, пока эта тварь жива.

Рявкнул револьвер со странным именем «Хуан» и горящими рунами на синей спине, закашлялся короткими очередями автомат десантника. Пули вырывали из тела трэш-мастера куски кровоточащего мяса, по белой, гусиной от холодного воздуха, коже густыми струями текла кровь с кусками чего-то шевелящегося, органического, живого. Хотелось верить, что из-за повреждений носителя хотя бы некоторые пакеты доходили до адресата с искажениями.

Демоница визжала. За забитыми досками окнами мертвым светом сверкали зарницы.

— Хорошая защита, крепкая, — сделал вывод Клэм, постукивая магическими перчатками друг о друга. — Но долго она все равно не продержится.

Геллер, похоже, считала так же, поэтому бросила упражнения с голосом и воздела над головой руки. Между пальцами заблистали бесшумные разноцветные шары энергии, вроде огней святого Эльма, по стенам поползли бормочущие отблески и тени.

— Встать, мои верные слуги! — Скрежещущий голос словно царапал когтями мягкие ткани мозга, пробираясь внутрь. — Восстаньте из пепла и тряпья во славу святого Эда Вуда!

Пол зашевелился. Они разрывали гнилое дерево и выбирались из мертвого пространства один за другим — изнасилованные девочки и заблудившиеся в лесу подростки, бледные утопленники, вместо плоти — соль и зыбкие водоросли, багровые нерожденные дети с плацентой в зубах и висельники с синими лицами. Изморозь и иней на истлевших руках, волчий оскал вместо ртов — солдаты пришли по зову своего генерала.

— Да что же у нее такие больные мысли-то! — Клэм быстро шевелил пальцами, словно набирал на клавиатуре особенно сложный текст. — Ни одного здорового воспоминания, ни единой разумной мысли, сплошной тлен и разложение. Даже я, когда обдолбанным спал с тремя своими сестрами-калеками, не мечтал ни о чем подобном.

— Ковбой, твои с шести до двенадцати, мои с двенадцати до шести, как понял? — автомат остался в правой руке десантника, а в левой чудесным образом оказался дробовик «Ремингтон». — Фикус, держи демоницу, Клэм — страхуй нас и переписывай код! Вряд ли у нее там больше, чем…

— Шаг вперед! — каркнула демоница. — Разорвать сволочей!

Зомби двинулись на них. С каждым шагом вверх поднимались облака искр, словно они шли через потухшее, но не прогоревшее кострище. Пули вырывали из призрачных тел куски клейкой, тающей плоти, но вреда им причинить, разумеется, не могли — в конце концов, зомби представляли собой не более, чем проекции ментальных фантазий хозяина, движимая мозговым электричеством безмозглая материя. С таким же успехом можно было воевать с пикселями на экране компьютера, хлопая по нему ладонью.

В этом, собственно, и заключалось могущество настоящего трэш-мастера.

От грохота закладывало уши — револьвер по имени Хуан не слишком подходил для работы в помещениях, а прогулявшееся по закоулкам эхо потом возвращалось и давало прощальный пинок измученным барабанным перепонкам. Полицейский «Ремингтон» Бада стрелял гулко, словно по железной бочке били прутом, а «Вал», как и прежде, заходился сухим старческим кашлем.

Молнии Чумного Доктора жалили демоницу без перерыва, оставляя на гладкой коже черно-красные пятна ожогов, трещины, сквозь которые сочились медленные капли, отверстия и проплешины. Но запас сил у нее был просто-таки феноменальный.

— Шаг вперед! — вопила Геллер, по-прежнему с неживым, электрическим гулом вися в воздухе. В кожистых птичьих веках набухала влага, клюв раскрывался широко, словно хотел разорвать кого-то. — На погибель! Бей-убивай!

Зомби горели, взрывались, распадались на части, но шли. С простреленными сердцами, на полуоторванных ногах, с головами, в которых было больше дырок, чем в вонючем французском сыре — они шли, потому что должны были идти. Шли, потому что не умели хотеть ничего другого. Пожалуй, в этом было что-то почти героическое.

— Бей-убивай! — хрипела демоница, корчась от разрядов молний. В глубоко посаженных, огромных глазах билась радость.

Звук они услышали сразу — будто лопнула толстая басовая струна на гитаре. И сразу же, словно реагируя на звук — хотя это было, конечно, не так — истончилась и рухнула защита трэш-мастера. Геллер нелепо взмахнула в воздухе руками и свалилась на пол. И вспыхнула. Белое пламя с каким-то голубоватым отливом, словно от ацетиленовой горелки, поглотило искореженное тело, сожрало его в секунды и унялось, удовлетворенно фыркнув напоследок.