Александр Руджа - Везучие сукины дети [СИ]

— Эммм… — на полицейского было неловко смотреть. — Ну, так дождь ведь, считают, что он потушит крышу-то… Или она обвалится, когда прогорит, и опять же тушить будет легче. Деток, конечно, жалко, но тут уж выбирать приходится…

— Каких еще деток?

— Так ведь экскурсионный автобус там был, привезли школьников знакомиться с устройством станции… А тут взрыв, значит, да вся эта неразбериха… В общем, там и застряли. А как вытащить? Радиация эта опять же, чтоб ее…

— Твари, — коротко резюмировала Алиса и повернулась ко мне. — Пошли.

Не спросила, не попросила, просто выдала, как само собой разумеющееся. И я пошел за ней сквозь стену падающей с неба воды — и это тоже было естественно. Точнее, побежал, потому что она тоже бежала — и плевать было на заблокированную улицу, и было плевать на столб черного дыма в ее конце.

— Что случилось с рассуждениями о людях-манекенах, которые недостойны спасения? — крикнул я на бегу. А она даже не запыхалась, неслась быстро, ровно, как на тренировке вокруг стадиона.

— Это разное! — крикнула она в ответ, поднимая облака водяных брызг. — Это мои личные рассуждения, индуцированные алкоголизмом, депрессией и недотрахом. Бывает! А то, что мы несемся сейчас спасать ребят, вместо вон тех трусливых свиней в начале улицы — это вколоченные намертво в учебке инстинкты. Людей — спасают. Всегда и везде. Если ты, конечно, тоже человек, а не помянутая чуть выше свинья.

Залитая дождевыми потоками улица закончилась. Здесь был еще один кордон — более основательный, пара броневиков и несколько бесцельно бродивших туда-сюда полицейских, судя по возрасту, курсантов.

— Корпус Спокойствия! — махнула удостоверением, подбегая, Алиса. Нельзя сказать, что, увидев ее, парни вытянулись по струнке, но маяться дурью определенно перестали. — Доложить обстановку !

Пару секунд полицейские переваривали приказ.

— Э-э-э… — ответил наконец самый сообразительный. — Ну, это… препятствуем доступу населения к очагу возгорания. Поддерживаем порядок.

Алиса окинула взглядом пустынную улицу.

— Молодцы, — кивнула она. — Пропустить .

Императивная речь сработала и на этот раз — а может, просто не было приказа тормозить двух безумных психов, рвущихся к окутанному дымом и радиоактивным облаком зданию. Гарь прибивало дождем к земле, и мы бежали по мокрому пеплу, похожему на сгоревшие крылья.

Двор был пуст, только догорал в неглубокой воронке подорвавшийся грузовик террористов, да замерли вдали две пожарные машины, тоже пустые. Алиса остановилась, выставила перед собой руки, словно очерчивая невидимый экран.

— Так… Энергоблоки здесь строились по единому проекту, который не менялся со времен царя Гороха… значит, справа будет технологическая шахта, а по левой стороне такой тоннель, если не завалило… ну… минут шесть туда, там, положим, минуты три, и обратно столько же. Ну, две минуты еще накинем.

Она повернулась ко мне, дождь размывал резкие черты, делал лицо неуверенным, почти детским.

— Девятнадцать минут, Лейтенант. Если через девятнадцать минут я не появляюсь, связываешься с Корпусом, объявляешь тревогу по форме Б-2, пускай сгоняют сюда всех, кто есть. Я попробую вытащить оттуда живых.

— Вытащить живых?

— Только это, — Алиса покачала головой. — Я не самоубийца, близко к реактору меня на аркане не затащишь. Обернусь быстро, даже дозу поймать не успею, дождь поработает замедлителем, понял? — она помахала ладонями.

— Алиса… Я…

— Я знаю, Эл-Ти, — она быстро, почти незаметно улыбнулась. — Скоро увидимся. Жди здесь.

И исчезла в одном из боковых выходов, полном темноты и дыма. Дождь не прекращался, вокруг все еще не было ни души, только поверху прошла тройка вертолетов, видимо, Корпус и без алискиных инструкций подтягивал резервы.

Пятнадцать минут. К воротам с визгом подлетела «скорая». И еще одна. Длинный черный лимузин и два внедорожника. Пожарная машина, из которой горохом посыпались люди, расставляя переносные дизели, разворачивая пожарные рукава. Из «скорых» выскользнули размытые тени в белых халатах. Одна метнулась ко мне.

— Где они?

Похоже, сегодня я намертво ускользал из актуального новостного контекста.

— Кто?

— Был звонок насчет застрявших на станции детей — насчет того, что они освобождены и находятся во дворе. Похоже, звонили изнутри станции.

Черт!

Я рванул к выходу, в котором скрылась Алиса, и кричавший что-то вслед врач исчез за дождевой пеленой.

Семнадцать минут. Из тоннеля донесся топот множества ног — один за другим оттуда выскакивала мелюзга, класс пятый-шестой, не больше. Они рассыпались по двору, почти сразу попадая в оборот ребят в пожарной и медицинской форме. Я остановил одну девчонку, посмышленее с виду.

— Где девушка, что вас всех нашла?

— Она сказала, что ты будешь ее искать, — очень серьезно ответила девчушка. — А еще сказала, что пошла к реактору, иначе вся эта тряхо-мурдия скоро рванет. А ты ее жених, да? А что такое тряхо-мурдия?

Ответов она не дождалась.

Коридоры энергоблока узкие, как по ним вообще можно передвигаться, не влетая в стены? Но проект и правда типовой, нас как раз на таких учили. Коридор — раздевалка, коридор — машинный зал и часть контура охлаждения, коридор…

Она была здесь. Лежала ничком на белом кафеле и едва пошевелилась при моем приближении. Но все же пошевелилась.

— Какого дьявола ты туда полезла? — честное слово, я этого не говорил, но слова, полу-крик, полу-стон словно вырвался сам. Алиса ничего не сказала, только слабо отмахнулась рукой-плетью. На ноги она встать так и не смогла — не держали.

— Люди, Эл-Ти. Какие бы они ни были — их все равно нужно спасать… Спасать, в надежде, что… А, неважно. Смысл — помнишь, я говорила? Смысл жизни.

Я подхватил ее тоненькое тело на плечо — оно было сухим, скрипящим и очень, почти невыносимо жарким.

— А ты… зачем ты за мной увязался? Я и сама бы…

— Заткнись, Алис, вот просто сейчас заткнись. — Делать шаги оказалось не так уж и сложно — одна нога вперед, потом другая. Не упасть на скользком полу. И балансировать с дополнительным весом. Просто, как кусок пирога. Ребенок управится.

Несмотря на это, обратный путь показался несообразно, невыносимо долгим. В глазах плавали надутые радужные пузыри, ноги дрожали, словно я оставил позади два — один за другим — марафона. А на последних метрах, уже у самой «скорой», меня начало слегка подташнивать.

Страшная Алиска. Лицо опухло, словно натянулось от жары, глаз почти не было, одни щелочки остались. В снежной белизне палаты, окруженная катетерами, капельницами, разноцветными трубками и капсулами с физраствором она выглядела космонавтом, покидающим земную твердь в путешествии к далеким холодным звездам.