Дмитрий Дашко - Зона Икс. Черный призрак

– Закругляйся, – произнёс Курбаши, отвлекая меня от мыслей.

– Да, собственно, всё. Можно уходить.

Мы покинули дом. И как раз вовремя – двое диких уже тащили Бифштекса. Тот ещё не полностью восстановился, взгляд был мутным, ноги заплетались, но никаких сомнений не оставалось: ещё немного – и мутант снова будет в форме.

Когда мы поравнялись, Бифштекс остановился и заставил притормозить своих приятелей.

Я тоже замер, предчувствуя новый этап разборок. Какое-то время мы буравили друг друга взглядами. Наконец, Бифштекс засмеялся, выкинул вперёд руку:

– Ловко ты меня, Торпеда! Уважаю! Ты первый, кому удалось уложить меня на лопатки.

Я облегчённо выдохнул и ответил на рукопожатие.

– Мне повезло.

– Это точно. В следующий раз я тебя сделаю! – Он заулыбался, и мне стало ясно, что Бифштекс шутит.

– Обращайся, если что.

– Удачи, Торпеда!

– И тебе не болеть, Бифштекс.

Расстались мы почти друзьями. Кажется, на одного врага у меня стало меньше.

– Что теперь? – спросил Курбаши.

– Планировал на ночь у вас остаться, но, видимо, придётся уносить ноги. И чем быстрее, тем лучше.

– Это самые приятные слова, которые я услышал за сегодня, – не скрывая радости, заявил мутант.

– Не могу сказать тебе того же. Кстати, как эту девку кличут?

– Гюрза.

– Знаешь, ей подходит. Что ещё о ней знаешь?

– Больше ничего.

– И даже в мозгах покопаться у неё не удалось? – удивился я.

Курбаши потупился.

– Она дикая, Торпеда. Мне в сто раз легче прочитать мысли обычного человека, чем мутанта. Так что, увы, ничем не могу помочь.

– Но с хантерами она могла спутаться?

– Такая девица могла связаться с кем угодно. Даже с хантерами. Но… – Курбаши снова принялся изображать девицу на выданье.

– Договаривай, – подтолкнул я его.

– Контролёры, – выдавил из себя Курбаши. – Она на них работает, а не на хантеров.

– Стоп, – скомандовал я. – А теперь с самого начала. Кто такие Контролёры, и почему я о них никогда не слышал? Это что – новая группировка?

– Я и так тебе до хрена лишнего сказал, – в сердцах бросил Курбаши. – Больше ты от меня ничего не дождёшься. Давай, собирайся быстрее и иди, куда шёл. Мне здесь неприятностей не надо.

– Спасибо и на этом, – буркнул я. – Расслабься, Курбаши. Больше я тебя вопросами пытать не буду.

Он хмыкнул и отвернулся. Был когда-то свой в доску брат-сталкер, а теперь превратился в… Курбаши!

Я нашёл своих и поделился с ними информацией. Известие о том, что ночевать мы будем в другом месте, они восприняли спокойно, полностью положившись на меня.

Мы вернулись в оружейку, я разделил боеприпасы между всеми членами отряда и, судя по довольным лицам, понял, что набрал себе несколько дополнительных очков.

Покидать Шалман не хотелось. Здесь была хреновенькая, но всё же цивилизация: электричество, вырабатываемое генераторами, кабак, баня и прочие радости жизни.

Не успели мы оказаться за воротами, как хлынул дождь. Интуиция подсказывала, что это надолго. Я отношусь к числу тех немногих людей, кто любит дождь. Почему-то он наводит меня на романтические мысли. Но этот ливень нагонял только тоску.

Я увидел неподалёку дерево с раскидистой кроной и медленно пошагал к нему. Даже такое укрытие было лучше, чем ничего. Дождь хлестал по листьям и веткам, вспенивал воду в стихийно образующихся лужах.

Можно было бы поиграть в поэта и сказать, что это Зона плачет. Но это глупости! Зона живая, но её эмоции отличаются от наших. Так что нет от поэзии в Зоне никакого толку.

Я вытер тыльной стороной ладони влагу с лица и почувствовал, что совершенно вымотался.

Крупные дождевые капли срывались с ветвей и падали на нас.

Я пытался размышлять: «Курбаши заикнулся о каких-то Контролёрах. Кто они? Почему на Большой земле о них ничего не знают? Почему мутант боится их даже больше, чем хантеров? А главное – начинает вырисовываться логическая цепочка между целью нашей миссии, хантерами и загадочными Контролёрами. Что-то их связывает с Чёрным призраком. Мы получим ответы на эти вопросы, если найдём его. Но понравятся ли нам эти ответы? Я бы не стал зарекаться. Проще думать, что это новая группировка».

Сталкеры иногда объединялись в, скажем так, кружки по интересам, но долго эти кланы не существовали. Тому было несколько причин. Подавляющее большинство сталкерской братии – жуткие индивидуалисты, которые предпочитают пахать на себя, а не на доброго дядю (возможно, я повторяюсь, но это факт). Почти все ходят в Зону за хабаром. Экстремалы-любители, которые ищут здесь только острые ощущения, либо погибают, либо, быстро насытившись экзотикой, сваливают отсюда подальше.

Клан же предполагает наличие главаря и, соответственно, существенное ограничение в правах других членов группировки. Кроме того, на каких бы справедливых законах ни строился клан, всегда будут разногласия в момент делёжки хабара. Каждый будет считать, что он внёс наибольший вклад в поиски. Альтруисты в Зоне не приживаются.

И всё же кланы возникают с завидной регулярностью. Другое дело, что опытные сталкеры-ветераны обходят их стороной.

Для самоуспокоения я решил считать, что Контролёры – это некая сталкерская или мутантская (Гюрза ведь – мутантка) группировка, состоящая из молодых и борзых беспредельщиков. Такие вполне способны запугать кого угодно. «Блин, да кого я обманываю!» – Эта версия рассыпалась как карточный домик, когда я вспомнил о Чёрном призраке.

Тут всё было намного сложнее и выше уровнем.

Дождь закончился быстрее, чем я думал. Последняя капля разбилась о землю перед моим ботинком.

– Нужно идти, – сказал я.

Осинник, через который мы шли, тянулся уже несколько километров. Раньше, мне казалось, он не был столь протяжённым. Это явление объяснялось просто: Перезагрузка вновь внесла свою лепту. Но расстояния меня никогда не пугали. Если надо было, я мог неделями топать пешочком. Я выгнал из головы это нехорошее «если».

Через час мы снова оказались на открытом месте. Идти по мокрой земле было непросто, ноги постоянно вязли, и я решил, что мы заслужили короткий привал, тем более гаусс-пушка, которую парни терпеливо волокли и не думали жаловаться, весила чертовски много.

Дело близилось к вечеру. «Пройдём ещё немного и будем ночевать», – решил я.

– Я тут, пока шли, грибочков насобирал, – вдруг сказал Краснов. – Вон какие красавцы!

Он показал содержимое полиэтиленового пакета: там были сплошь красноголовые подосиновики. На Вологодчине их почему-то часто называют боровиками, путая с разновидностью белых грибов.

– Они съедобные? – уточнил он.

– Вполне, – сказал я. – Сварим суп. Я хороший рецепт знаю – пальчики оближешь.