Акким Драников - Халявщик

Эта немудреная фраза вызвала взрыв хохота. Не потому, что очень смешно, а потому, что всем охотникам требовалось сбросить нервное напряжение. И тут же им стало не до смеха. У скреббера оказался завидный слух. Издав очередной гудок, чудовище бросилось в сторону людей.

Софта начала бить сильнейшая дрожь. К ним на всех парах мчалось ожившее воплощение смерти. Если у Бокоплава случится осечка, то жить им осталось пару минут от силы. Но Бокоплав не подвел. Такое чудо Софт увидел впервые. Когда до скреббера осталось метров тридцать, человек превратился в самую настоящую ракету, молниеносно устремившуюся навстречу чудовищу. На хвосте ракеты бешено вращались то ли серпы, то ли сабли, служащие отнюдь не в качестве движущей силы. Они рубили на мелкие части внутренности скреббера. Ракета ударила чудовище в грудь, а уже через секунду вылетела с обратной стороны, а затем Бокоплав без чувств рухнул на землю. Буквально в паре метров от мертвого скреббера. Что было дальше – Софт не видел. Буран сразу взял его в оборот:

- Принимайся за работу. У нас времени до вечера. Непонятно как, но твари узнают, что хозяин охотничьего участка мертв, и уже через день здесь можно стать перекусом для развитого зараженного.

- Через день? То есть завтра тут еще будет чисто.

- В теории – да, но на практике мне еще хочется пожить. А тебе?

Вместо ответа Софт отошел в сторону и прислушался к своим ощущениям.

- Вон там, - указал он перед собой. – Впрочем, с обеих сторон тоже, но слабее.

Утверждение, что скреббер является санитаром местных джунглей, наглядно подтвердились. До темноты Софт отыскал восемь туш зараженных, из них пятеро были элитой.

- Да уж, скреббер предпочитает на мелочи не размениваться, - заметил Буран.

- Что меня очень даже радует, - Софт тряхнул распухшим мешочком.

- Администрация Грозового тоже будет довольна. Начиная с ментата.

Все же хороший мужик Буран! Пусть требовательный и кажется излишне суровым, но для своих готов пойти на многое, в том числе нарушение должностной инструкции. Вот сейчас аккуратно намекнул, что попытка зажилить часть добычи заранее обречена на провал и не сулит ничего, кроме неприятностей.

- Спасибо. Хотя я и сам понимаю, что мне поручили хранение добытых ценностей вовсе не потому, что руководство поселения мне безоговорочно доверяет.

Беседуя, они торопливо шагали к маяку. Ночь – не самое удачное время для прогулок по Улью. Впрочем, в Улье вообще нет удачного времени для прогулок.

Мамба любила ночь. И вовсе не из романтических соображений. Ей были чужды любые человеческие эмоции. Просто ночью она имела огромное преимущество перед своими жертвами. Она лучше видела, тише двигалась, а уж о ее превосходстве перед иммунными в слухи и обонянии даже говорить не приходилось. Не случайно только крайняя нужда заставляла людей выходить из поселений в темное время суток.

Но в Улье почему-то такие ситуации случались сплошь и рядом. И Мамба как-то умудрилась догадаться, что ночь лучше проводить рядом с дорогой, причем не одной и той же, а разными. Тогда шансы на удачную охоту повышаются многократно. При этом вероятность меткой ответной стрельбы так же сильно уменьшается.

Враки, будто зараженные совсем не чувствуют боли. Еще как чувствуют! Просто желание отъесться свежим мясом иммунных, дающим толчок ускоренному развитию, оказывается гораздо сильнее всех прочих эмоций. Хотя с памятью у Мамбы дела обстояли далеко не блестяще, в ее крошечном мозгу запечатлелся образ отчаянного бородача, прикрывавшего отход нескольких человек. И ведь прикрыл-таки… ценой собственной жизни. Бородач всадил в зараженную с десяток автоматных пуль, причем лишь их меньшая часть застряла в костяном панцире. А одна пуля прошила тело Мамбы насквозь, уткнувшись в броню на спине. Еще счастье, что выпущенная из подствольника граната просвистела чуть в стороне от головы нападавшей, иначе бородач удовлетворенно копошился бы в ее споровом мешке. Но не срослось, и Мамба устроила себе очередной пир горой.

А горой потому, что вдобавок она сумела догнать одного из беглецов. Но радость насыщения омрачили жутко ноющие раны. Мамба промучилась больше суток, прежде чем ускоренная регенерация зараженных положила конец ее страданиям…

Шум мчащегося автомобиля Мамба услышала издалека. Она тут же метнулась к большому кусту, росшему у дороги. Как правило, рядом с поселениями всю придорожную растительность изводили под корень, но здесь до ближайшего из них было с полсотни километров.

Из-за поворота ударил яркий свет фар. Что ж, сидящий за рулем видавшего виды УАЗа человек верно рассудил - раз уж он расшумелся на всю округу, то свет лишь немного усугубит проблему, зато поможет мчаться на всех парах без риска вылететь в кювет. И, судя по всему, у него была весомая причина давить на педаль газа. Мамба различила шум двигателя еще одного автомобиля.

А затем настало время атаки. Компенсируя слабость ума, Улей щедро наградил зараженных многими ценными качествами, в том числе отменным чувством дистанции. Прыгнув, Мамба впечаталась точно в бок легковушки. Правда, острый шип, едва не пронзив одну из костяных пластин, отбросил ее назад, но зараженная успела крепко ухватиться за крышу автомобиля. По ходу дела Мамба разглядела в салоне двоих человек, мужчину за рулем и женщину, истошно завопившую от ужаса. Водитель, правя одной рукой, второй потянулся за автоматом. Будь машина понадежнее, у него бы появились шансы на успех. Но с хлипкой легковушкой Мамба разобралась в два счета. Ее острые когти, будто резак, легко вскрыли крышу, а могучая рука без видимых усилий отогнула ее назад. Мужчина, видя, что не успевает выстрелить, ударил по тормозам и крикнул спутнице:

- Прыгай!

Бесполезная затея. Женщину стремительно бросило вперед, она головой высадила лобовое стекло и потеряла сознание.

Мужчине тоже досталось, его основательно приложило грудью о руль. Из передряги невредимой вышла только Мамба, словно клещ уцепившаяся в крышу. Молниеносным движением она вспорола мужчине горло и принялась жадно лакать ударившую фонтаном кровь. Вдруг зараженная вскинула голову и зловеще заурчала.

К месту событий подкатил второй автомобиль, джип с тремя пассажирами и пулеметной турелью. Они успели заметить возвышавшегося над легковушкой топтуна, но осторожная тварь одним прыжком махнула в придорожный мрак. Джип шустро развернулся и помчался назад. Если днем они бы завалили топтуна без особых затруднений, то в темноте рисковали превратиться из охотников в добычу. А зачем искать приключений на свою пятую точку, если дело сделано, беглецы, которых они собирались угостить пулеметной очередью, погибли куда более страшной смертью. Заодно и на патронах сэкономили. Мелочь, а приятно.