Юрий Корчевский - Продавец времени. От Атлантиды до Гипербореи

Никита испробовал изделие — оно работало исправно, только коптило. Но для дела вполне сгодится.

И он опять пошёл к Гавту.

— Чем на этот раз хочешь удивить? — встретил его полководец, уже привыкший к тому, что просто так Никита к нему не приходит. Сегодня Гавт был настроен благодушно.

— Зажигалкой. Смотри!

Никита поставил зажигалку на стол, чиркнул раз и другой. Оба раза фитиль загорелся.

— Занятно. Дай попробовать, — Гавт несколько раз зажёг огонёк.

— Для экспедиции вещь незаменимая. Я отдам мастерам, пусть сделают несколько десятков штук.

— Пять мне отдайте.

— Зачем тебе столько?

— В племя азуру отдам. Считайте — оплата за мой труд. И подзорную трубу хочу назад получить. А то, что ни сделаю, всё забирают.

— Согласен, как-то нехорошо получилось. Как только труба и зажигалка будут готовы, обязательно с посыльным передам. А пока — благодарю. И жду с новыми диковинами.

Вообще-то Никита сам ничего не изобретал. Он мастерил то, что видел в прошлой жизни и что было востребовано. Он бы мог соорудить карусель на потеху племени, но жизненные ситуации сами подталкивали его к тем или иным практическим изделиям.

Он неплохо, ударно потрудился несколько недель и решил, что заслужил себе короткий отдых. Однако, выбравшись в город просто так — походить, посмотреть — вдруг увидел там людей из племени азуру. Не заметить их было нельзя из-за огромного роста. Великаны стояли на площади и кричали:

— Целебная вода! Кто будет пить — выздоровеет! Пробуйте, жители!

Однако всё это звучало как-то заунывно, без огонька. Но люди брали воду, обменивая её на продукты. Рядом с огромными кувшинами уже лежал мешок муки и большая связка сухих фруктов.

— Давно водой торгуем? — подошёл Никита.

— С полудня, как пришли.

— Я не про сегодня.

— Тогда три недели. За день разбирают.

— Я рад. Передавайте привет Вирту!

— Лучше сам приходи.

Никита такую мысль имел, только он хотел получить зажигалки и подзорную трубу. Для походов ему и одной зажигалки хватит, а остальное племени в подарок преподнести. Насколько они нужны, он понял, испытал на своей шкуре. Только интересно, почему яйцеголовые не смастерили их раньше сами? Огонь в походах они несли в виде тлеющих фитилей в узких глиняных сосудах.

Через несколько дней он получил от посыльного пять зажигалок и подзорную трубу. Все зажигалки проверил, все работали. Одну он оставил себе — пригодится, а остальные сложил в узел и отправился к Вирту.

То, что в племени произошли перемены, он увидел, как только зашёл в селение. У его жителей не чувствовалось уныния. Люди были оживлены, дети играли на улице. Похоже, жизнь налаживалась.

Вождя на месте не оказалось — Никита нашёл его в кузнице, где тот обсуждал с кузнецом, как сделать железные колёса для повозки.

Вирт обернулся на тень, мелькнувшую на мгновение в дверном проёме, и тут же последовали радостные объятия и восклицания.

— Что задумали? — спросил Никита.

— Да повозку вспомнили. Деревянные колёса хоть и просты, но ненадёжны. Как высыхают, трескаются. Вот думаем над железными.

— Сейчас нарисую. — Никита набросал рисунок. — Лучше делать со спицами, — подчеркнул он. — Такое колесо легче и по прочности не уступает цельному.

Оставив кузнецу рисунок, Вирт и Никита вышли из кузницы.

— Пойдём ко мне, — предложил Вирт. — Ты с дороги, не мешало бы подкрепиться.

Никита с удовольствием согласился.

Вирт выставил на стол разнообразное угощение, и Никита про себя отметил, что в прошлые его посещения такого изобилия продуктов не было.

— У тебя появился рог изобилия, Вирт?

— Ну да! А всё благодаря тебе!

— Каким образом?

— Торговля водой.

— Неужели всё так хорошо? Видел я твоих людей в городе — обмен воды на продукты делали. Только вместе с ними кого-то покрасноречивее посылать надо. Твои мужчины хороши как носильщики, грубая сила. А торговцы из них неважные, не умеют они предложить товар, расхвалить его. Женщину им дай, чтобы говорить красиво умела.

— Сделаю. Твои советы помогли племени выжить в трудное время.

— Я принёс вам подарок. Вот, зажигалки.

— Что это?

Никита вытряхнул из узла зажигалки, взял в руку одну и крутанул колёсико. Фитиль загорелся чадным пламенем. В его время над такой зажигалкой только посмеялись бы: в ходу были газовые зажигалки и в исчезающе малом количестве — бензиновые.

Вирт заворожённо уставился на огонёк:

— Дай попробую.

Несколько раз он сам запалил фитилёк.

— Великолепное изобретение! Теперь, даже если очаг погаснет от дождя или ветра, поджечь его не составит труда.

— И для охотников, для воинов в походе — незаменимая вещь.

— Яйцеголовые дали?

— Я сделал одну, а они принялись изготавливать массово — хотят воинам, охотникам и мореплавателям раздать.

— Разумно! Откуда только ты все эти премудрости знаешь?

— Это не я. У нас, у моего народа, всё это есть. Я делаю только жалкие поделки.

Вирт задумался.

— А как далеко живёт твой народ?

Никита сразу понял, куда клонит вождь.

— Своё племя туда увести хочешь? К сожалению, не получится. Я бы и сам хотел вернуться, только боюсь — не найду. Припомни: через пустыню племя прошло с трудом. А если она будет больше, длиннее? Всех погубишь!

— Ты осторожен и мудр, как змей.

— Разве это плохо? Человек должен предвидеть, просчитывать последствия своих решений или поступков.

— Ты мыслишь как вождь, как старейшина племени, хотя молод.

За неспешным поглощением пищи они поговорили о жизни племени и о яйцеголовых.

К вечеру вернулись торговцы водой. С улицы раздались радостные возгласы — ведь они принесли продукты.

Утром Никита отправился в обратный путь. Дорога была ему уже знакома.

Вскоре показался ручей. Странный ручей — вода из него течёт на подъём, и вода целебная.

Никита ручей перешагнул, услышал сзади необычный шум и обернулся.

Из небольшого ручья бил фонтан, причём немалой высоты. Или он бьёт не всегда, и Никита его не видел — просто приходил не в то время? Но так ведь и люди племени азуру молчали. А уж они-то не могли не заметить!

Меж тем фонтан на его глазах ширился, и его очертания стали приобретать вид человеческой фигуры.

Никита непроизвольно сделал пару шагов назад.

— Не бойся, я не причиню тебе вреда.

От изумления Никита покрутил головой. Вокруг — никого. И слова были произнесены странно, нечто среднее между шепотом и бульканьем, вернее — журчанием.

Никита удивился — откуда тут взяться этому водяному? Да и не умеет говорить вода. Точно, странный ручей!

Вода в фонтане приобрела чёткие, но прозрачные формы, и водяной стал совершенно похож на Никиту — как две капли воды. Передразнивает?