Юрий Корчевский - Продавец времени. От Атлантиды до Гипербореи

— Ты кто? — спросил ошарашенный происходящим Никита.

— Я страж ручья, его охранитель.

— А меня зачем копируешь?

— Чтобы ты не испугался.

— Чего воды бояться?

— Ты не прав. Но я не об этом. Ты был первым, кто обратил внимание на ручей.

— Ещё бы, ведь он течёт вопреки всем природным законам не под уклон, как другие, а вверх.

— Правильное слово — «другие». Просить тебя хочу.

— Ты? О чём же?

— Я излечил твоего товарища — ведь ты брал воду для него.

— Правда, было такое.

— Я исполнил то, о чём ты думал.

— И это правда.

— Тогда скажи людям, чтобы они не брали отсюда воду.

— Но почему?

— Они берут её на продажу.

— Но племени надо выживать, они обменивают воду на продукты.

— Видишь ли, она обладает целебными свойствами, когда ты её пьёшь — я могу в это время прочитать твои мысли. Как я могу узнать мысли глиняного горшка?

— Ну да, какие у него могут быть мозги? Сказать-то я могу, но как племени выжить?

— Я подскажу, если люди оставят меня в покое.

— Говори.

— Выше по течению, — водяной человек показал под уклон прозрачной рукой, — на дне ручья есть камни. Они значительно лучше, чище тех, за которыми охотятся яйцеголовые.

— Понял. Ты предлагаешь им добывать вместо воды камни и выменивать на них продукты. Но ведь месторождение не безгранично. И яйцеголовые могут узнать, откуда берутся камни.

— Если сам не расскажешь другим и будешь добывать лично, их хватит надолго.

Никита открыл было рот, чтобы задать вопрос, но водяной человек исчез, а фонтан плюхнулся в ручей, подняв облако брызг. Потом всё успокоилось.

Никита был ошарашен — разговаривал неизвестно с кем. Поглядел бы кто со стороны, сказал бы — точно, сбрендил! Или это была галлюцинация? Так ведь он грибов-мухоморов не ел. Вот же чертовщина, просто сказки для взрослых!

Он хотел повернуться и уйти, но что-то держало. А вдруг услышанное — правда? И он пошёл выше по течению.

Ручей был длинен — как найти то место? Он начал смотреть налево и направо, отыскивая его. Ну должен же быть какой-то знак?

И точно: впереди, метрах в двадцати от него, из ручья поднялся водяной столб. Чудеса!

Никита подошёл, и столбик опал, исчез. Никита разделся — не лезть же в воду в одежде?

Вода доходила до середины бёдер. Одно радовало — она была прозрачной. Под лучами солнца на дне ручья блеснуло что-то — как кусочек стекла. Рядом — ещё и ещё…

Никита достал рукой блестевшие камешки — всего четыре штуки — и выбрался на берег.

Камни у него на глазах высохли и сделались какими-то невзрачными. Неужели за них можно выручить много продуктов? Эх, жаль, не узнал он, сколько предлагал Кара жрецу Ануну за камни. Хотя ведь они достались ему бесплатно, за помощь в борьбе с обезьянами.

Никита обсох, оделся и сунул камешки в узелок. Потом поклонился ручью. Вроде и неживой ручей, а вот диалог случился.

— Спасибо тебе за помощь!

И направился назад, в селение к Вирту.

Тот возвращению Никиты несказанно удивился:

— Забыл что-нибудь?

— Важное дело появилось, вождь. Ты камни у жреца Ануну забирал для яйцеголовых?

— Да. А почему это тебя заинтересовало?

— Ты цену им знаешь?

— Не могу сказать. Они нам помощь оказывали: дома построили, оружие давали, железо для кузни.

— Больше воду в ручье не берите.

— Но племя голодать будет! Никак нельзя!

— Не берите — это вам мой настоятельный совет.

— Ну, коли так — не будем. Только кормить племя чем?

— Посмотри-ка.

Никита достал из узелка камень и протянул его Вирту. Тот внимательно осмотрел камень.

— Прекрасный камень! А где взял?

— Не могу сказать, не обижайся. Отдам тебе все четыре, что у меня есть. Иди с ними в город, к Каре. Когда мы летали на дирижабле в племя ануну, у них было всего несколько камней. Они их отдали, а следующие будут не раньше, чем через три полных луны. Смекаешь?

— Камни яйцеголовым нужны, а их нет. Стало быть, цена вырастет.

— Правильно мыслишь.

Никита выложил на стол все камни.

— Торгуйся и не верь обещаниям. Пусть дирижаблями продукты сразу завезут. Отдай один камень, а остальные — после доставки.

— Так и сделаю. Но о воде-то скажи — что не так?

— Одному человеку, хворому, воду брать можно — поможет. Только желательно, чтобы он сам брал. А многим — не получится исцелиться. Ещё и побьют твоих торговцев за обман.

— Вот как! Благодарю за советы и камни. Завтра же в город пойду.

— И я загляну, как смогу.

— Мог бы и почаще бывать, мы всегда рады тебя видеть.

Они обнялись на прощание.

На обратном пути, когда Никита подошёл к ручью — уже вторично за утро, он сказал:

— Воду брать на продажу больше не будут, только если кто хворый, и для себя.

В ответ ручей всплеснулся фонтаном.

Надо же, расскажи кому — не поверят ведь! Только он молчать будет, на камни быстро найдутся желающие руки свои наложить. Но он же не для себя старается. Нет в этом времени и на этой земле такой роскоши, как у него дома. Председатель Совета Кара ни одеждой, ни другим чем от остальных яйцеголовых не отличается. Приказы отдавать может, власть у него, но внешне это не проявляется никак. Да и что такое могло бы быть, что выделяло бы его из окружающих? Телевизор, машина, деньги, наконец? Нет их здесь — так же, как и виллы на Лазурном берегу. И все помыслы Совета заключаются в том, как расширить сферы влияния, границы земель. И всё за счёт технического превосходства. Потому технари здесь в почёте.

А в общем-то, народ вполне нормальный. Работают все, праздно проводящих время он не встречал. Есть небольшая армия, есть технари, преображающие и создающие технические новинки. Есть ремесленники — их трудом создаются механизмы, оружие и всё, что надо для жизни. Вот только возделанных полей и самих крестьян Никита не видел. Ему стало интересно, и он спросил об этом при встрече с Арсом:

— Не пойму я что-то. Лепёшки есть, а полей, засеянных зерновыми, я не видел.

— И не увидишь. Тут, на острове, зерно даёт малые урожаи, и потому мы его привозим.

— Но ведь его нужно очень много, дирижаблями столько не привезёшь.

Арс ухмыльнулся:

— Так ведь флот есть! На кораблях возим. Ты же был на строительстве пирамид?

— Был.

— Вот оттуда и возим. Они нам зерно, а мы им помогаем во всём. Там сфинксы есть.

— Я заметил.

— Нам они не нужны, их строили по просьбе жрецов их богов. Резали камень, переносили и устанавливали дирижаблями. Так сказать, товарообмен, причём взаимовыгодный.

— А пирамиды для чего?

— Не знаю, будем ли мы их строить дальше. Они были нужны черноголовым. Но теперь Атлантида на дне океана — ты сам был свидетелем её гибели. И наши люди там уже не работают, надобность отпала.

— Жалко, столько труда ушло зря.