Юрий Корчевский - Продавец времени. От Атлантиды до Гипербореи

— А моей голове это не повредит? Ну, в смысле — я останусь нормальным?

— Абсолютно!

— И что я буду делать?

— Руководить техническим прогрессом.

— Вы смеётесь? Есть же Совет, Кара.

— Мы внушим ему, что ты достаточно подготовлен. Он сам будет продвигать тебя и слушать. Тем более что у тебя уже были изобретения, хотя ты, по большому счёту, только повторил то, что уже было в твоём мире. Но и этого достаточно. Люди племени пока не готовы принять всё.

— Несколько вопросов можно?

— Сразу отвечу. Тебя не удивляет, что я читаю твои мысли?

— В моём мире было несколько человек с телепатическими способностями, но я с ними лично не сталкивался.

— Тогда отвечаю. Показать тебе свою планету я пока не могу. Полагаю, что мы с тобой ещё будем встречаться. А если совсем честно — мне для этого нужно разрешение руководства. И второе: люди сейчас живут только на части Европы, Британии и на севере Африки. Я выражаюсь понятным тебе языком? Мы называем эти земли по-другому. Ну и последнее. Спрашиваешь, зачем мы сюда прилетели? Сложно объяснить коротко. Наша планета прошла такой же путь, как и ваша, и нашим учёным интересно посмотреть, как развивается животный мир, люди, культура, цивилизация. Мы можем немного подтолкнуть вас в нужном направлении, но прямого вмешательства не будет. Вы должны развиваться сами, естественным путем.

— То есть, даже если случится катастрофа, подобная Атлантиде, вы останетесь в стороне и вмешиваться не будете?

— Ты понял правильно.

— Даже если погибнут тысячи людей?

— Так суждено. Выживает сильнейший.

— Круто!

— Такова жизнь.

— Но вы не можете предвидеть будущее?

— Нет, мы только создаём машину времени. Слишком сложно. Сядь в то кресло.

Никита послушно пересел. Видимо, кресло стояло под каким-то облучателем, потому что кожа на голове у него зачесалась, а в самой голове начали проскакивать и исчезать какие-то образы и видения, искрами пролетали непонятные мысли. Голова стала тяжёлой, её как будто распирало изнутри. Потом всё пропало.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Харон.

— Как с похмелья.

— Что это?

— Состояние такое, вроде болезни.

— Ну вот и всё. Знания у тебя в голове, пользуйся. Они почти из всех областей, и объём их очень велик. Но все знания в пределах земных возможностей. Сейчас приведут твоих товарищей, отправляйтесь к себе. Позже мы обязательно встретимся.

— Я получу какой-то сигнал?

— Я сам найду способ встретиться.

В сопровождении робота пришли Кара, Гавт и пилот. Теперь Харон разговаривал с Карой. Никита же, не слушая их, задумался.

Да, технически они, островитяне, продвинутся… И тут же прервал размышления, услышав интересную фразу:

— Воевать с краснокожими не надо, слишком мало людей на планете.

— Они сами нападают, — вмешался Гавт.

— Надо подружиться, подчинить их себе. Пусть они пока не настолько разумны, как вы. Но истреблять себе подобных не стоит. Вас и так окружают естественные враги — ящеры, крылатые драконы, питоны, в океане — акулы и кальмары. Вот куда вам надо направить свои усилия!

— Постараемся, — заверил его Кара, а Гавт скривился.

На том они и расстались. Никто не знал, остался ли доволен переговорами Кара, но Гавт был разочарован. А телепату, похоже, было всё равно.

Их вывезли обратно на «тарелке». Она села у дирижабля.

Из тарелки выгрузили несколько пластмассовых контейнеров с запасом продуктов. Пилот постучал по топливному баку, и тот отозвался ему приглушённым звуком полупустой ёмкости.

— Сюда бы ещё залить!

— У нас нет такого топлива, — отозвался сопровождающий.

— Плохо, — огорчился пилот.

Завели моторы. Непрогретые, они чихали и давали дымный выхлоп. Абориген поморщился. Конечно, запах стоял отвратительный.

Когда все уселись в дирижабль, Никита отвязал причальный конец и бегом забрался в кабину. Пилот развернул дирижабль и повёл его на север, строго по компасу.

— Ты попробуй идти на разных высотах, — посоветовал ему Никита. — Где-то всё равно будет попутное течение воздуха.

— Разве воздушный поток разнороден? — искренне удивился пилот.

Никита и сам не понял, зачем он это сказал, но то, что потоки воздуха по направлениям неоднородны, он знал твёрдо.

Кара что-то обсуждал с Гавтом в задней части кабины.

Никита сидел возле пилота — ему было интересно смотреть на земли дикой Африки. Буйную растительность пересекали бурные реки, в саванне бродили стада травоядных ящеров разных размеров.

Потом пошли степи, далеко слева виднелись довольно высокие горы.

Дирижабль шёл почти по береговой линии. Она была отличным ориентиром, можно было почти до самого экватора и на карту не смотреть.

К вечеру показался продолговатый остров — во времена Никиты он назывался Мадагаскаром. Там они и приземлились для ночёвки. На островах всегда меньше шансов встретиться с хищниками — если только с летающими. Зато поели вкусно, сытно и разнообразно.

Спали в кабине, благо места хватало. Кабина висела над землёй, и, по крайней мере, змея сюда забраться не могла. А этих ползучих гадов хватало на всех континентах.

Утром, после завтрака, они продолжили полёт, и Никита снова занял место рядом с пилотом. К своему удивлению, он увидел внизу стадо больших носорогов.

Ещё два дня полёт проходил нормально. Пилот уже отклонился от береговой линии влево, идя прямо на север — ведь берег уходил восточнее.

А на третий день после полудня заглох один двигатель, потом зачихал другой. Пилот успел снизиться и сбросить якорь — большую железную болванку. К ней и подтянулись ручной лебёдкой, привязав для верности причальный конец к огромному, толщиной в несколько обхватов, дереву.

— Приплыли, — мрачно сказал Никита.

— Мы же летели, — удивился Гавт. — Почему приплыли? Где мы находимся?

Пилот всмотрелся в карту, ткнул пальцем:

— Похоже, здесь.

— За картой и местностью следить надо было, — буркнул Кара, — а ещё говорили — ты лучший пилот.

— Без топлива и лучший не полетит, — огрызнулся пилот.

Дирижабль выработал весь запас топлива, стал намного легче, чем в начале пути, и теперь его болтало порывами воздуха.

— Что делать будем? — задал риторический вопрос Гавт.

— Надо кого-то посылать за помощью. Насколько я понял, пирамиды уже недалеко, и топливо там быть должно.

— Недалеко? — едва не завопил Гавт. — Да до пирамид ещё два дня пути!

— Ты воин, ты и иди.

— Пусть он идёт! — Гавт ткнул пальцем в сторону Никиты.

Никита понял ход мыслей полководца. Для них он чужой, и потерять его не жалко.

Однако Кара принял другое решение:

— Пойдут Гавт и пилот.

— А почему я? — возмутился пилот.