Марина Ясинская - Чужой Дозор

Вика потерла виски рукой. Все это очень походило на дурную мыльную оперу.

– Предположим – только предположим! – что эта нелепица на самом деле правда, – наконец заговорила она. – Но как же так вышло, что ни мой муж, ни его отец ничего об этом не знают?

Ответить Эстебан не успел; за спиной Вики зашевелился доселе неподвижный Лопе и подал главе Дозора какой-то знак. Дверь в комнату для допросов распахнулась, из коридора донеслись звуки суетливых шагов и отголоски слов, среди которых Вика отчетливо уловила чей-то взволнованный возглас: «Чужой Дозор!»

Через несколько мгновений в комнату вошли двое. Один из них, импозантный мужчина в костюме и галстуке, с уверенными манерами, твердым взглядом и внешностью актера кино, был сильным – Вика не смогла определить его уровень – Темным магом. А вторым оказался помятый, словно до сих пор страдающий с похмелья Олег!

Вика удивленно уставилась на Олега – а он-то что тут делает?

Тот проигнорировал ее взгляд.

Эстебан же при виде этих двоих поднялся и скрестил руки на груди; в его позе читались вызов и напряжение.

– Жан Пешала, – представился всем сразу и никому конкретно Темный с внешностью актера. – Олег Каваев. Мы…

– Чужой Дозор, я знаю, – перебил его Эстебан и сухо осведомился: – Чем обязан?

– Дозор-67, – сухо поправил Жан, едва заметно поморщившись, когда услышал «Чужой Дозор». – И вы знаете, чем обязаны. У нас чрезвычайная ситуация, и в соответствии с Боливийским соглашением мы как представители специального отделения Дозора берем управление операцией на себя.

– Такая уж чрезвычайная? – поднял брови Эстебан. – Мы только начали расследование и пока еще ничего наверняка не установили…

– На Кубе появился внук Пабло дель Пиньо, – перебил его Темный. – Того самого колдуна, который, как мы давно полагаем, до сих пор хранит аше Че. Появился – и исчез. Одновременно наши наблюдатели в Гуантанамо засекли, как сантеро проводили ритуал вызова ориш. Наконец, эти недавние убийства Темных – все указывает на то, что сантеро либо готовятся к ритуалу возвращения, либо они его уже провели.

– Это лишь предположения. Мы только начали допрашивать подозреваемую, и твердых доказательств пока… – снова заговорил было Эстебан, и его снова перебили. На этот раз Олег.

– Это ваша подозреваемая? – спросил он, кивая на Вику, и поморщился, словно его до сих пор донимала головная боль от излишних возлияний накануне. – Нет, она к возрождению Че не имеет никакого отношения.

– Че? – вмешалась тут Вика, пытаясь извлечь смысл из услышанного. – Вы про Че Гевару?

Присутствующие обернулись к ней с таким видом, словно удивились, что она умеет говорить.

– Да, – наконец ответил Олег. – Мы про Че Гевару.

– Его хотят возродить? – недоверчиво спросила Вика. Курс обучения в школе при Дозорах, конечно, не был углубленным, но информацию о возможности возрождения погибших Иных она бы наверняка запомнила. – Разве такое возможно?

– Теоретически – нет, – усмехнулся Темный. – Но это не мешает энтузиастам регулярно пытаться воскресить погибших магов.

– А Че вообще не укладывался в рамки каких-либо правил, так что с ним никогда не знаешь, чего ждать, – добавил Олег.

Вика прижала пальцы к вискам, пытаясь свести все эти сведения воедино.

– Не понимаю, какое отношение имеет мой муж к Че и к вашему этому Пабло какому-то там.

– Пабло дель Пиньо – дед твоего мужа и один из самых сильных колдунов-сантеро на Кубе. Бабалао, – пояснил Олег. – А Че…

Эстебан сделал предостерегающий жест, но Олег его проигнорировал и продолжил:

– А Че оставил у Пабло на хранение свою человеческую сущность, потому что на самом деле он был вовсе не величайший Светлый Иной, как это принято считать. Он был вампиром. Вероятно, единственным в истории вампиром вне категорий.

Новоприбывшие вели себя так, словно имели полное право командовать, и местные дозорные с кислым выражением лица подчинялись.

Вику выпустили из комнаты допросов и устроили на диване в просторном холле офиса. Явно недовольный Эстебан неохотно отвечал на вопросы Темного.

Олег оттеснил крутившегося возле Вики с виноватым видом Диего, отвел ее в дальний угол просторного помещения, усадил на диван и устроился рядом.

– Долго вы меня тут планируете держать? – поинтересовалась Вика.

– Пока мы точно не знаем, что случилось с твоим мужем, для всех будет лучше, если ты побудешь тут, – честно признался Олег.

– Так ты, получается, не просто отдыхал на Кубе, как мне сказали в московском Дозоре? Ты с самого начала знал о том, что здесь происходит? – спросила Вика. – Но почему тогда сразу ничего не сказал? И почему тебя в Москве потеряли – они ведь даже мне звонили, разыскивая тебя!

– Я и правда был здесь на отдыхе, – заверил Олег. – Просто так уж совпало, что все это началось именно сейчас, не раньше и не позже. А в Москве меня потеряли потому, что, когда с базы Гуантанамо поступил сигнал, я сразу через портал рванул туда, никого не успев предупредить. А база полностью закрыта от сканирования, вот они и испугались.

– При чем здесь американская база? – не поняла Вика, услышав о Гуантанамо и немедленно вспомнив о расположенной там военной тюрьме Штатов.

– Американская – ни при чем. Гуантанамо – это провинция Кубы, и американская база занимает лишь часть ее. Я говорю об оперативной базе Дозора-67 – специального отделения Дозора, созданного в шестьдесят седьмом году после гибели Че. В него вошли представители Дневного и Ночного Дозоров и Инквизиции, и единственная наша задача…

– Вмешиваться в наши внутренние дела, – перебил его подошедший Эстебан, которого закончил расспрашивать Темный.

– И единственная наша задача, – продолжил Олег так, словно его и не прерывали, – не допустить возрождения Че. Поэтому на базе Дозора-67 постоянно расквартирован гарнизон, и там всегда дежурят несколько Иных.

– Нет, это наша задача! – вмешался Эстебан. В его голосе звучала застарелая и какая-то усталая злость; чувствовалось, что этот спор он ведет не впервые, не впервые проигрывает – но все равно не сдается. – А вы, Чужой Дозор, вы – чужие на нашем острове, и вы лезете не в свое дело!

– Не допустить возрождения Че – это дело всех Дозоров мира, – спокойно парировал Олег.

– Всех Дозоров мира, – тупо повторила Вика. – Неужели Че был настолько страшен?

– Страшен? Нет, Че был скорее уникален, – задумчиво ответил Олег. – Даже не родись он Иным, он все равно сыграл бы в мировой истории заметную роль. Но Че был еще и Иным. По воспитанию, по своим взглядам и позициям, по целям и устремлениям – словом, по всем параметрам он должен был стать Светлым. Но судьба решила по-своему, и Че – без его желания или согласия – сделали вампиром. Так Иной, потенциально великий Светлый, стал Темным. Но Че решил, что это не помеха тому, чтобы и дальше вести борьбу на стороне Света. Во многом именно он с помощью своих новых способностей обеспечил победу кубинской революции. А затем начал масштабную борьбу против всех Темных на Кубе… Вампир становится Высшим, выпив кровь большого количества людей. Че же выпил кровь множества Иных – Темных Иных. И стал вампиром вне категорий.