Людмила Макарова - Баллада о Мертвой Королеве

– Без них он как без рук, – вздохнул Лакриций, не отвлекаясь от стенда.

– Некоторые ученые считают, что осы – это заразная болезнь, – произнес Висцерус, наблюдая за ходящим по кругу Куней. – Зачем вы его подцепили?

– Мы все спасались, – ответил Белосвет.

– От кого?

– Не знаем.

– Прекрасно.

А девушка вдруг подумала, что судьба не зря привела ее к ворчливому эрлийцу. Возможно, Висцерус именно тот, кто ей нужен: учитывая его энциклопедические знания, он наверняка сможет опознать язык, на котором написаны собранные ею документы.

– Почему мы до сих пор не звоним Великим Домам? – спросил Лакриций, продолжая изучать эрлийские товары.

Но Белосвет понял, чего хочет Тина, мысленно согласился с ее решением довести расследование до конца, и отрезал:

– Успеем.

– А если он сбежит?

– Никуда он не денется.

– Кто «он»? – поинтересовался старик.

– Висцериус, хочу вам кое-что показать. – Тина решительно сдвинула в сторону колбы, реторты, весы, бутыли и выложила на стол бумаги. – Что скажете?

Эрлиец склонился над исписанными листами, взял тот, что лежал сверху, перевернул.

– Какой странный почерк… Мне потребуется некоторое время…

– Вы узнаете язык?

– Есть несколько похожих… Подождите.

Висцерус сначала перелистал черновики, затем осмотрел внимательнее, с бешеным азартом принялся рыться в каких-то справочниках и свитках, которыми был завален необъятный стол, роняя их на пол, и, наконец, затих.

Повисла неловкая пауза. Тина собрала с пола упавшие книги и положила на краешек стола аккуратной стопкой, но не решилась заговорить первой. Старик молчал, подпирая голову руками, словно у него случился приступ жара или головной боли. Белосвет подмигнул ко ́ нцу, и тот незаметно включил запись. И только ос продолжал ходить в дальнем конце зала, что-то бормоча себе под нос и не проявляя никакого интереса к происходящему.

– Где ты это взяла? – глухо спросил аптекарь.

– Долго объяснять, брат Висцерус.

– Хотя бы в общих словах.

– Почему это так важно? – Белосвет допустил ошибку: подал микрофон вперед, ближе к эрлийцу, и тот понял, что репортеры заняты делом.

– Только не надо видео!

– Почему?

– Заколдую всех! – пообещал старик.

– Во что? – удивился ко ́ нец.

– А тебе устрою преждевременный выползень.

– Не надо! – Лакриций демонстративно выключил камеру, и мир был восстановлен.

– Вы знаете, что это? – продолжила Тина.

– Где вы взяли бумаги?

Упрямства подданным Темного Двора было не занимать, и ведьма решила чуть поддаться, чтобы старику было удобнее начать говорить правду.

– Если в двух словах, то бумаги мы извлекли из тайной лаборатории, в которой изготовили одну мерзкую тварь.

– Какую именно?

– Ту самую, про которую «Тиградком» жужжит со вчерашнего дня.

– Наши репортажи не жужжание, – возмутился Белосвет. Но негромко, чтобы не помешать разговору.

– Ты видела хозяина лаборатории? Говорила с ним?

– Мы от него сбежали, – ответила Тина. – Он хотел нас убить.

– Не может быть! – не поверил Висцерус.

– Еще как может.

– Вы его знаете? – встрял в разговор Белосвет. – Кто он?

– Он вернет мне крыс?

– Опишите мне его. Как можно подробнее!

– Сначала скажите мне, что это за черновики.

Но старик ее не услышал.

– Тина, ты хорошо его рассмотрела? Он не показался тебе излишне неуклюжим и грузным? С помятым лицом и шарфиком на шее… Одно время он носил растянутый свитер с высоким воротником. И ему трудно говорить, да?

– Шарфик не видела, башка с рогами… Но, возможно, это был шлем. И я бы не сказала, что он неуклюж… – Ведьма внимательно посмотрела на эрлийца: – Вы его знаете.

Она не спрашивала, она утверждала.

– Раз ты говоришь о совершенной координации движений, то я не уверен… Скорее всего, я ошибаюсь…

– Кому принадлежит лаборатория? – Тина подошла вплотную и схватила эрлийца за руку.

– Лучше не надо, – неожиданно грозно попросил старик.

Руку пришлось отпустить.

– Кто он?

– Чем он тебе угрожал?

– Э-э…

На этот вопрос Тина не могла ответить однозначно. С одной стороны, неизвестный здоровяк был настроен недружелюбно, с другой – это они ударили его «Эльфийской стрелой», а потом начали стрелять, с третьей – они испугались, потому что от хозяина черного песика можно было ждать чего угодно, с четвертой – он имел право разозлиться, потому что они без спросу влезли в его владения.

Врать не хотелось, поэтому ведьма ответила эрлийцу честно:

– Мы влезли к нему в лабораторию и первыми атаковали. Мы… Мы испугались.

– Понимаю.

– Но он опасен, – упрямо продолжила Тина. – Вы это знаете.

Несколько секунд аптекарь смотрел на ведьму, после чего отвернулся и глухо сообщил:

– Мне надо уехать.

Заявление было ожидаемым, но незваные гости все равно почувствовали себя обманутыми: они поделились с эрлийцем информацией и рассчитывали на ответные шаги.

– Не думаю, что это возможно, – хмуро бросил Белосвет.

– Не думаю, что ты сможешь меня остановить, люд.

Ссора с эрлийцем не входила в планы экспедиции, но останавливаться Белосвет не хотел: чуял, что может выпустить ситуацию из-под контроля.

– Вы чего-то испугались, – твердо произнес люд, глядя на аптекаря сверху вниз. – Вы отправитесь за помощью в Темный Двор, а в итоге мы останемся не у дел.

– Что вы имеете в виду?

– Это наше расследование! – рявкнул люд. И Тина посмотрела на обычно вежливого журналиста с большим уважением. – Мы ничего не сообщили ни в Зеленый Дом, ни в Орден, и я не хочу потерять то, что мы получили, благодаря своему упорству и риску.

– А чего вы получили? – осведомился Висцерус.

Но остановить люда он не мог.

– Или вы делитесь с нами информацией, или я отправляю эти бумаги в Зеленый Дом!

– Не надо! – взвыл несчастный эрлиец, на мгновение став похожим на несчастного оса.

– Я слушаю, – хладнокровно произнес Белосвет.

У Тины сжалось сердце, но она поняла, что репортер ведет себя правильно, и не стала ему мешать.

– Дайте мне час, – жалко попросил старик. – Один час. Клянусь, я ничего не сообщу навам.

– А потом?

– Потом? – не понял Висцерус. – Что «потом»?

– Что будет через час? – спросил Белосвет.

– Можете делать все, что захотите.

– Что мы получим взамен? – уточнил люд. – Чем вы расплатитесь с нами за этот час?

Аптекарь понял, что проиграл, и покачал головой:

– Никаких интервью.

– Хорошо, записи не будет, – согласился Белосвет. – Но вы должны рассказать, что происходит. Сейчас.

Еще несколько секунд Висцерус боролся с собой, но это были уже остаточные явления, судороги, если можно так выразиться. Затем он рассказал:

– Речь идет об очень несчастном, обиженном судьбой… – Старик, очевидно, хотел назвать семью героя, но так же очевидно сдержался: – Искалеченном…