Яромир Тишинский - Вечная осень нового мира [СИ]

Бывший тайный агент полиции, переживший настоящий крах личности, молча смотрел в окружавшую его темноту сквозь мушку прицела автомата. Рассел сидел на вершине мусорной кучи, вжимаясь в ледяной бетон спасительного бруствера, ожидая каждую секунду самого страшного исхода этого тихого и холодного вечера.

На север от их жиденького укрепления тянулась двухсотметровая асфальтированная площадка, покрытая рытвинами и ямами, а также заваленная железными обломками и прочим мусором. По ту сторону этой испещренной трещинами каменной равнины возвышался ряд полуразрушенных жестяных лачуг, которые были брошены своими бывшими жителями.

Обвалившиеся шиферные крыши, пустые глазницы узких окон, изредка прикрытых брезентов и куски арматуры, торчавшие из останков малочисленных осколков бетонных стен. Неровная линия мрачных и совершенно безлюдных руин, останки убогих строений в которых раньше жили целые семьи мьютов и гибридов, стали теперь главным рубежом обороны врага, за которым засели мутанты из Братства.

Еще в школе Рассел любил читать добытые в Сети статьи и воспоминая участников о войне Великих домов. Этот старый конфликт, уже почти стертый из памяти новых поколений и обросший за тридцать лет немалым количеством легенд, всегда будоражил сознание молодых людей. Но никогда раньше Рассел не мог и подумать о том, что ему однажды придется не только взять в руки оружие, но еще и участвовать в настоящей войне. Однако в понятие «настоящая война» он обычно вкладывал другие, более яркие картинки масштабных и героических боев, что вырисовывались в его детском сознании после прочтения воспоминаний ветеранов.

Однако на поверку оказалось, что его война была лишена всего, о чем писалось в старых хрониках. Здесь не было ни танковых колонн, ни тяжелых цепилинов и боевых дронов бороздивших серое небо. Даже не было самых обыкновенных атак и наступлений, в их привычном понимании.

А были лишь неудачливый беглец от закона и старик-инвалид, потерявший всякий смысл жизни, да один пулемет на двоих. По ту сторону очень условной линии фронта, среди пыльных руин и гор мусора, скрывался их враг. Громкое имя «враг» в данном случае носили трое или четверо мутантов в красно-черных одеждах, которые периодически мелькали среди развалин, обозначая свое присутствие исключительно днем.

Уже две ночи подряд, обе враждующие стороны, которые разделяла всего несколько сотен шагов труднопроходимой мусорной равнины, не подавали никаких признаков жизни и как будто забывали о существовании друг друга. Зато каждое утро они исправно обменивались незначительными перестрелками, не причинявшими на самом деле никакого вреда и носившими скорее психологический характер.

Но этой ночью внутренний голос Рассела требовал не торопиться со сном. Странная особенность в поведении мутантов все никак не давала ему покоя. Дело в том, что, нисколько не стесняясь своих врагов, боевики из Братства Аэрона две предыдущие ночи подряд разводили костер в одном и том же месте. Но в этот раз, среди развалин заброшенных домов, полыхало сразу десять небольших костров, на расстоянии примерно пяти метров друг от друга.

Невозмутимый Грегори, возможно уже просто плюющий на все, что творится в округе, не обратил на эту странность никакого внимания. Однако Рассел решил на всякий случай подстраховаться и не спать всю ночь. Но это оказалось проще решить, чем сделать. Его уже сильно морило в сон, когда в паре кварталов от их позиции послышались одинокие выстрелы. Короткая перестрелка с соседней огневой точкой всего за несколько секунд переросла в настоящую канонаду.

Ошалев от грохота выстрелов, из вороха рваных тряпок тут же подскочил Вильсон. Его бледно-голубые глаза, еще не отошедшие ото сна, непонимающе впились в Рассела.

- Ну вот, а ты говорил, что сегодня ничего не будет, - с грустной иронией заметил Рассел, напрягая голосовые связки, чтобы перекричать грохот выстрелов.

Старик быстро подхватил свой автомат и уселся сбоку от напарника, также скрываясь за мощным заслоном бетонной плиты. Перестрелка продолжалась.

Канонада ночной войны разносилась уже над всем районом «водозабора». Эхом над головами пронесся первый гром от разорвавшегося снаряда, за ним еще один. Со стороны плотины в звездное небо поднялся свистящий огонек сигнальной ракеты. Мгновение спустя весь район накрыло светло-синим заревом. В этом блеклом голубоватом свечении Рассел сумел разглядеть, как две приземистые фигуры короткими перебежками пробирались среди развалин домов, явно двигаясь в их сторону.

Согнувшись напополам, мутанты трусцой преодолели несколько выдававшихся вперед останков бетонных стен. Затем, пробежав еще шагов десять, они попытались спрятаться за ржавым остовом какой-то машины, валявшимся вблизи их укреплений. Сигнальная ракета выработала срок своей жизни и в округе вновь воцарилась пугающая темнота, скрывавшая наступление врагов. Скрежеща шарнирами своей железной ноги, старик ударом перевернул горелку, которая тут же погасла и погрузила их маленькую огневую точку в кромешную черноту. Теперь их было труднее разглядеть.

Напрягая зрение, постепенно привыкавшее к темноте, Рассел сумел различить еще две низкие тени, бредущие вслед за своими соратниками. Он не стал делать тщетных выстрелов из автомата наугад, отложив его за ненадобностью в сторону. Вместо этого, коротким взмахом руки он подал знак Вильсону не стрелять, а сам примостился за возвышавшейся над их баррикадой турелью.

Через пару секунд пулеметная очередь расписалась огненными всполохами по ржавым останкам машины. Раздался крик, затем несколько коротких выстрелов в сторону оборонявшихся, которые оказались совершенно бесполезными. Две дальние тени, мелькавшие до этого среди развалин, тут же кинулись назад.

Пулемет вновь застрекотал и рядом с ним, почти не высовываясь за бруствер, стрелял наугад старый вояка. Где-то вдалеке раздался еще один, уже третий, взрыв.

В определенный момент Рассел поймал в прицел пулемета черный силуэт убегающего врага. Сгорбившаяся тень металась среди обломков стен и ржавых каркасов машин, изо всех сил стараясь спасти свою жизнь. Подумав всего долю секунды, Рассел все же решил не расстреливать в спину убегающего врага. Коротко улыбнувшись своему собственному великодушию, он наконец-то расслабил палец, пережимавший тугой курок.

После нескольких коротких очередей, поняв, что ему уже никто не отвечает, Грегори также прекратил бесцельную пальбу в чернеющую даль. Еще, через десять-пятнадцать минут прекратились и прочие одинокие выстрелы, сотрясавшие весь район боевых действий. Над водозабором вновь воцарилась обманчивая тишина. Позади позиций обороняющихся все также невозмутимо поднимался сверкающий белыми и голубыми огнями огромный силуэт гидростанции. Бессмысленная и короткая ночная атака противника была остановлена.