Михаил Щукин - Рабыня [litres]

– Куда?! Лежи, постарайся вообще не делать резких движений и слушай.

Майя удерживала руку на груди Иллис до тех пор, пока не убедилась, что ее взгляд стал осмысленным, и она молча ждет продолжения.

– Это полная блокада. Я ничего тебе не сняла и не вылечила. Блокада полностью отключает нервную систему в части болевых ощущений и замедляет прохождение всех нервных сигналов. Боль никуда не делась. Ты ее просто не чувствуешь, но можешь двигаться. А судорог не будет, потому что сигналы очень смазаны и приглушены. Проблема в том, что при неосторожном движении ты не почувствуешь предела усилий и можешь себе что-нибудь повредить. Поняла?

Иллис осторожно кивнула головой.

– Отлично. Но говорить ты можешь, только зевать широко не надо, а то челюсть заклинит, – попыталась пошутить Майя, подражая маме. – Теперь у меня несколько вопросов. Начнем с основного? Это синдром?

– Да.

– Вот бездна! И как я могла об этом забыть?! А ты о чем думала, направляясь со мной? У правящих все так же, как у обычных измененных?

В глазах Иллис промелькнуло удивление, но она молча снова осторожно кивнула.

– Тогда должно быть лекарство, специально приготовленное под тебя. Когда ты его в последний раз принимала?

– За день до того, как ты меня утащила. Они такие противные, что послевкусие еще дня два остается. Мама всегда устраивает прогулки после приема, чтобы отвлечь меня с Виртом.

– Хм-м, тоже вариант, чтобы отвлечься, я имею в виду. Как часто надо его принимать?

– Обычно один раз в два месяца.

– Тогда, какой твари, тут с тобой происходит? Прошло меньше месяца!

– Не знаю, наверно, аномальный тайфун. Такие бывают в начале сезона бурь. Происходит сдвиг.

– И что, это обычный приступ?

Иллис отрицательно покачала головой.

– Очень сильный, у меня такой только лет в пять был, во время перехода.

– Вот же Единый! Переход уже был?

– Нет, его ждали в конце года.

– Поправь, если я ошибаюсь, – Майя заговорила уже спокойным, тихим, вкрадчивым голосом. – У тебя год вероятного перехода, у тебя приступ синдрома правящих, совпавший с началом сезона бурь, и старых лекарств нет. Насколько я понимаю, во дворце нового лекарства тоже нет?

– Ты много знаешь о наших проблемах, – заметила с подозрением Иллис.

– Возвращаемся к первому вопросу. Срок перехода определяется очень приблизительно: плюс минус полгода! Сейчас начало сезона бурь, и ты без лекарств. Ты вообще о чем думала, собираясь идти со мной?

– Честно говоря, не подумала, – смущенно отвела глаза Иллис.

– Нет, ну и кто из нас больше дура? Что теперь делать? – Майя растерянно замерла. – Патруль стражи здесь, скорее всего, появится только утром. Куда обращаться, я не знаю. И оставить тебя нельзя.

– Но что-то ты сделала? Я даже не слышала о таком!

– Лежи давай и не дергайся. Еще с твоими переломами и вывихами возиться не хватало. Блокада это обычная практика техники Альтер. Используется в таких вот случаях, когда надо срочно снимать боль. Основана она на перекрытии нервных окончаний в определенных точках. Твоя нервная система сейчас просто в шоковом состоянии и борется за восстановление полного потока.

– Никогда не слышала. Это вредно?

– Не очень. Проблема в том, что наша нервная система может обучаться. На восстановление чувствительности после первого удара уходит где-то полтора-два часа, а дальше времени будет требоваться все меньше.

– Насколько?

– Намного. Если применять подряд, в общем и целом, для обычного человека, третий-четвертый раз блокада будет действовать минут десять, не больше. Ну а у вас, измененных, нервная система, можно сказать, специально усилена. Так что и того меньше.

– Плохо.

– Да уж, до утра тебя я смогу дотянуть. Но вот дальше что?

Майя задумчиво потерла переносицу.

– Даже если я помогу, и стражники тебя вычислят сразу, пройдет минут двадцать, пока они свяжутся с командованием. Если повезет, через полчаса-час дойдет до дворца. В идеале, только через час будет ответ. В лучшем случае со старым лекарством ты встретишься к обеду.

– Вряд ли. – Иллис осторожно пожала плечами. – Да и не факт, что оно подействует. Во время прошлых переходов мне меняли состав почти наполовину.

– М-да. А приступы как гасили?

– Сильнодействующие обезболивающие.

– На вас же не действуют?

– В обычных дозах нет.

– Это же вредно?

– А ничего другого пока не придумали.

– В общем, так. Передача тебя патрулю возможна, но мало тебе не покажется. Я при этом не только себя выдам, но еще и подставлюсь. Уходить придется у патруля из-под носа. Иначе тебя у стражников на глазах скрутит. Сами они долго будут пытаться тебе помочь своими аптечками. Только время потеряют.

Иллис содрогнулась, представив себе нарисованную картинку.

– У меня есть другой вариант. Но прежде чем начать его обсуждать, я хочу, чтоб ты пообещала никому не говорить об этом.

– Хорошо, обещаю.

– Нет уж. Я не желаю иметь никаких отношений с твоей семейкой в будущем. Не в обиду будет сказано, ты мне даже нравишься, я с детства мечтала о сестренке-двойняшке. В моих играх она была чем-то похожа на тебя. Но после того как мы разойдемся, я и с тобой не хочу иметь ничего общего. Так что сейчас я соглашусь только на слово от имени отпрыска императорского рода.

– Я, Иллисиана Канорская, правящая принцесса империи Арден, обещаю тебе…

– Майя Винсенская-Толнойская.

– …даю слово тебе, Майя Винсенская-Толнойская, что не буду передавать третьим лицам сказанное и показанное тобой.

– В том числе и членам семьи.

– В том числе и своим родственникам. Обещаю от имени своего рода. Довольна? Знаешь, такие обещания даются не по каждому поводу.

– У меня все равно нет выбора, так что поверю этому.

– Ну знаешь! – уже всерьез возмутилась принцесса.

– Лежи уж и слушай. Моя мама была мастером техники Альтер. Она мой учитель.

– Ты же говорила, тебя учил отец?

– Папа сначала командовал охраной обители, где и познакомился с мамой. Позже он стал ее мужем и хранителем. В обителях Альтер такое часто случается. Папа меня тренировал для общего физического развития. Мастер Альтер использует свои жизненные силы, ну то есть ауру, по-другому. Чем лучше развито тело физически, тем сильнее аура, тем сильнее мастер. Ну и защищаться тоже желательно уметь. К пациентам мастер идет без охраны. А там разное бывает. Так что тут все по правде. А всерьез на воина папа собирался готовить Лютика, моего младшего брата. Я говорила о нем, он не выдержал рабства.

Иллис осторожно кивнула и постаралась уйти от болезненной, как она знала, темы.

– Так ты мастер этой техники, я поняла. Это секрет?

– Ничего ты не поняла. Моя мама вольный мастер. Это когда мастер живет и практикует вне стен обители и занимается, чем считает нужным. Техника очень сложная, требует специальной тренировки и развития пальцев. Начинать лучше всего в раннем детстве, потом растягивать пальцы будет очень болезненно. Учеников набирают с пяти-шести лет. Берут и с двенадцати лет. Но таким ученикам обычно уже недоступны сложные техники. Не хватает растяжки пальцев.