Михаил Щукин - Рабыня [litres]

– Что за чушь? В школу просто так не возьмут, тут за каждого ученика платят. Еще мои предки установили это правило. Мама оплачивает даже наше с Виртом обучение. Хоть все и знают, что классы создают специально под нас.

– Вот видишь. – Майя отвела грустный взгляд.

– Подожди, ты можешь учиться вместе со мной. В классе одни аристократы. Их часто слуги сопровождают. Для них даже отдельная комната есть. Чтоб в коридорах не мешались. А тебя я потребую в класс допустить. – Иллис заметно смутилась под взглядом Майи, но упрямо продолжила: – Ну, неприятно, конечно. Тебе придется вести себя как рабыне. Зато сможешь слушать учителей. А уроки вместе делать будем.

– Тесты тоже одни на двоих будем делать? – скептически хмыкнула Майя. Но Иллис заметила, что от вопроса поведения рабыни она отмахнулась.

– Зачем? В городе есть несколько автоматических школ. Я в пару из них даже заходила. Якобы с проверкой. Там все так же, как было у нас. Я могу подождать где-нибудь в кафе, пока ты сдаешь. В школе сейчас изменили систему идентификации. Но ты можешь воспользоваться своей второй фамилией.

– Не боишься, что сбегу? – Майя смотрела серьезно.

– Боюсь, конечно. Но ты ведь и так сбежишь. Я тебя знаю. А к учебе ты серьезно относишься. Пока год не закончишь, никуда не денешься.

– Просчитала, значит. – Майя даже улыбнулась.

Иллис обрадовалась этой улыбке, как маленький ребенок конфетке. За все время это была первая действительно искренняя улыбка Майи, подаренная лично ей. И поспешно перенастроила голографический экран так, чтобы он был лучше виден Майе.

– Вот смотри, мы сейчас проходим вот эту тему.

Экран, висевший над столом, вдруг сместился на середину комнаты и резко увеличился в размерах. Теперь текст задания был хорошо виден как Майе, так и Иллис.

Приход служанок с ужином заставил прервать увлекательный разбор новой темы. Хотя Иллис оказалась не самой лучшей рассказчицей. До уровня преподавателей ей было далеко. И приходилось очень часто переспрашивать или додумывать самостоятельно. Что сильно утомляло. Но все же занятия удовлетворили обеих.

– Можно через этот ЕДИ вытащить лекции? – Майя послушно поглощала ложку за ложкой. Ей очень не нравились удивленные взгляды служанок, которые те бросали из-за двери.

Все-таки сцена кормления принцессой своей рабыни была более чем необычна. А войти в комнату к больной ни одной из служанок позволено не было. Вот и ожидали они за дверью, в гостиной. Даже присесть на стулья не решались. Ведь принцесса сейчас выполняла свою работу.

– Ты ешь давай. – Иллис озорно улыбнулась. – Лекции найдем. Я тебе доступ в ЕДИ дам. Пока от моего имени будешь входить. Доказывать нашей службе безопасности, что тебе нужен полный доступ, долго. Из меня учитель еще тот. Сама поняла.

– Зато разобралась в теме лучше. По лекциям все же не то будет.

– Конечно, не то. Но ведь у нас теперь есть план. Так что, работаем его?

– Работаем. Куда же без него. Против планов правящей трудно идти, моя госпожа.

Ложка в руках Иллис дрогнула, и та встревоженно вскинулась.

– Я тебя чем-то обидела?

– С чего ты взяла? – Майя, удивленная реакцией принцессы, только шире раскрыла глазки. – Я всего лишь пошутила. Совсем ты шутки перестала понимать.

– С тобой перестанешь. Не шути так, пожалуйста, – протянула просительно Иллис. – Эта «моя госпожа» мне совсем не нравится.

– Да ладно, больше не буду.

Остаток вечера и даже начало ночи прошли в поисках доступа к лекциям автоматических школ. Точнее, в выборе наиболее подходящих из них. Так как выбор оказался довольно значительный.

В последние дни к обязанностям Леры совершенно неожиданно добавилась новая. Теперь она следила за работой служанок, ежедневно присылаемых леди Мегерианной для наведения порядка в покоях принцессы. Если раньше управляющая замком лично принимала работу, то в последние дни принцесса Иллисиана стала крайне нетерпимой к ее присутствию рядом с собой. Причем раздражение ее с каждым днем заметно усиливалось и начало распространяться и на служанок.

Для прислуги замка такое поведение не было неожиданностью. В приближающийся сезон бурь измененные всегда болезненно реагировали на окружающих. Правящие в этом плане и вовсе предпочитали общение только с доверенными лицами. Прислуга хорошо изучила время таких периодов и старалась действовать с максимальной осторожностью. Тем более для всех было удивительным абсолютно свободное общение Леры с хозяйкой покоев. Более того, ей несколько раз удалось даже смягчить раздражение венценосной девочки, готовой сорваться из-за какой-то мелочи. Вот и вышло так, что теперь служанки старались даже появляться в крыле, где располагались покои ее высочества, только в присутствии Леры. А императрица, чтобы лишний раз не раздражать все еще непримиримую дочь, через нее стала передавать просьбы о встрече.

Неожиданно для себя став фактически старшей служанкой в покоях, ей приходилось нелегко. Майя, хоть и большая девочка, но болеть совершенно не умела и вела себя, как маленький капризный ребенок. Все время норовила нарушить наложенные врачом запреты. Удержать ее в постели три дня подряд оказалось очень непростой задачей. Она капризничала, пыталась уговорить выпустить ее «на пять минуточек», в конце концов просто сбежать, если ее сиделки отлучались. Лере приходилось уговаривать потерпеть, давить на совесть или просто чем-нибудь ее задабривать. А еще Леру удивляла принцесса. Иллис с абсолютным терпением сносила все капризы Майи. Не позволяла себе сорваться или накричать на нее. Хотя поводов, на взгляд Леры, Майя давала много. Причем сама же потом извинялась. Занятия, придуманные, как решила Лера, принцессой, оказались удачной находкой. Пока Майя просматривала видеолекции школьных уроков, Лере удавалось отлучиться, не опасаясь за нарушение постельного режима. Вечером больную отвлекала сама принцесса, обсуждая свои домашние задания. Но в свободное от занятий время Майя могла быть просто невыносимой. Тем не менее назначенные три дня полного постельного режима заканчивались.

Первый разрешенный подъем с постели был ознаменован маленьким скандалом. Иллис на полном серьезе предложила ограничиться коляской. Лера, к возмущению Майи, встала на ее сторону и пыталась убедить ее в полезности этого изобретения. В конце концов, граф Индерский разрешил вставать с постели, но еще несколько дней потребовал ограничивать передвижения минимальной необходимостью. В результате на третий день после операции Майя все-таки оказалась в инвалидном кресле. Зато смогла настоять, чтобы самой встать и дойти до него. Правда, Лера и Иллис в таком важном процессе все-таки страховали ее с обеих сторон.