Крис Райт - Железная ярость

Выражение лица Ис не изменилось. На нем не было ни понимания, ни сочувствия, ничего — лишь холодный решительный взгляд бионических глаз.

— Да, говорила, лорд-генерал. Я хотела предупредить вас, и вам следовало бы прислушаться. Сила Железных Рук намного больше вашей. Вы никогда не выстояли бы против них, и верхом глупости было пытаться. Лопи тоже был глупцом, но он уже поплатился за это. «Владыки войны» пойдут на Капитолий, и я помогу командиру Рауту в его очищении. Быть может, мы хоть немного сможем отмыться от этого позора. Но для вас и для Лопи все кончено.

Нефата смотрел, как шевелятся губы магоса, и вдруг ощутил себя словно на скамье подсудимых во время зачитывания смертного приговора. Неутихающий ветер мотал ее робу и заметал дорогую алую ткань черным пеплом.

— Значит, вы здесь, чтобы убить меня, — заключил генерал, прикинув, успеет ли он выхватить болт-пистолет, но быстро отказавшись от этой затеи.

Ис покачала головой — жест бесконечно грациозный и величавый, достойный древней богини правосудия.

— У меня полно своих забот, — сказала магос, запахнувшись в робу и развернувшись вполоборота, чтобы вернуться на транспорт. — Не мне решать вашу судьбу.

С этими словами она отвернулась от генерала и зашагала вверх по трапу. Нефата наблюдал, как скитарии следуют за ней. Когда все они оказались внутри, трап вновь поднялся и транспорт двинулся с места.

Сначала Нефата смотрел вслед машине, а затем перевел взгляд на «Владык войны», также сделавших свои первые шаги. Титаны взяли курс на север, сотрясая пустошь своими огромными мощными ногами.

И вот генерал вновь остался один, если не считать одинокого «Леман Русса», на котором он сбежал с фронта. Взвесив, сколько у него шансов выжить внутри танка, он чуть не рассмеялся в голос.

Он снова посмотрел на север, в сторону Капитолия. Все колоссальное строение было объято пламенем и дымом. Облака кружились в вихре у далекой вершины. Молнии все еще метались по почерневшим склонам, но они потеряли свой прежний лиловый оттенок.

Что-то изменилось. Шпиль маячил вдалеке огромным монументом развратной роскоши. Стены испещряли выбоины от снарядов, готические украшения рассыпались в пыль, но его больше не окружала тлетворная аура ужаса, осквернившего это место. Пелена страха исчезла, оставив лишь печальную, но такую естественную картину — расплавленный металл, пылающий прометий да пепел на ветру.

Нефата понимал, что Раут был прав. Что-то жуткое действительно ждало их в Капитолии. Железные Руки были готовы пожертвовать всем, чтобы уничтожить это, и они преуспели. Они с самого начала видели то, чего он сам увидеть не смог.

К горлу подступила тошнота.

— Мой лорд?

Ворчливый голос вечно чем-то недовольного танкиста еще сильнее разозлил генерала. Даже в конце он не мог остаться наедине со своими разбитыми надеждами. Кому-то вечно от него что-то было нужно.

— В чем дело? — отрешенно спросил Нефата, не сводя глаз с Капитолия.

— Какие будут приказы? Куда двигаться нам?

Нефата ответил не сразу. Он погрузился в воспоминания, перебирая в голове все славные завоевания своей жизни. Джериул XI, звезды Рефалоа, агропояс Аджимены… Ничего из этого история не запомнит. Писцы дотошно отредактируют все записи, восхваляя других, более покладистых командиров. А напротив имени Нефаты будет написано лишь одно слово: «Шарден».

Он задумался, как скоро Раут найдет его. Даже сейчас одна лишь мысль о смерти от рук командира Железных Рук заставляла вздрогнуть.

Нефата поднял руки и принялся расстегивать крепления на шее, герметизировавшие костюм и защищавшие носителя от смертельного воздуха пустоши. Все звуки утихли — остались лишь тихие щелчки разъединяемых защелок.

Свою судьбу он еще мог вершить сам.

— Никуда, командир, — рассеянно сказал лорд-генерал, снимая с лица респиратор и гадая, сколько пройдет времени, прежде чем он умрет.

«Сколько времени, — гадала Хади, — потребуется им для того, чтобы покарать целый мир?»

Быть может, они остановятся лишь с гибелью последнего смертного. Быть может, это всегда было их целью. Очень долгое время Хади думала, что в этом и заключался их план. И все те невыносимо долгие недели после побега, пока она искала путь обратно в Меламар Секундус и пробиралась в скрытые под ульем катакомбы, надеясь найти там убежище, казалось, что на меньшее они не согласны и непременно доведут свое дело до конца.

Бросив Мариво в туннелях, она постаралась исчезнуть так скоро, насколько это было возможно в разрушенных недрах опустошенного войной улья. Это оказалось непросто, особенно в хаосе все никак не утихавших боев. Солдаты сплошным потоком шли на фронт, хоть ни у кого из них не хватило бы духу донести о дезертирстве.

Впрочем, она была такая не одна. Кошмарная резня в туннелях сломила дух многих людей, и некоторые из них сбились в разношерстные банды, что теперь рыщут в тенях потайных ходов.

Хади никогда особо не оглядывалась на других, но на своем долгом пути домой она все чаще думала о Мариво. Иногда ей казалось, что его дух насмехается над ней, бранит ее или каким-то иным образом напоминает о себе.

Хади знала, что он никогда бы так не поступил, даже если бы того потребовал долг. Лишь перед самым концом она научилась понимать и ценить его характер. Хотя, возможно, она никогда на самом деле не любила его — слишком разными они были, разделенные необъятной пропастью имперской иерархии.

И все же в памяти постоянно всплывали моменты их близости. Она помнила, каково было загонять мутантов, выкрикивая слова преданности Императору, и глядеть, как они падают, один за другим, под шквалом лазерных лучей. Она помнила свои чувства и тогда, когда один из Железных Рук, воин с пламенными руками, обращался к смертным перед воротами в туннели.

И каждый раз, когда она погружалась в воспоминания, неизменно накатывали тяжесть, слабость и боль, и она заставляла себя концентрироваться только на настоящем.

А настоящее выглядело довольно паршиво. Девушка сидела, съежившись, в углу крошечной облицованной металлом комнатушки. Если не считать узкой полоски света у основания двери, здесь царила кромешная темнота. Изношенные сапоги Хади насквозь пропитались залившими пол нечистотами.

Ей было холодно. Она уже давно притерпелась к постоянной тряске и затуманенному зрению. Разоренная войной инфраструктура Меламара по большей части бездействовала, а это означало острый дефицит питьевой воды и практический непригодный для дыхания воздух. Вот уже несколько дней Хади толком не ела, да и шансы в будущем найти хоть немного еды были смехотворны.