Алексей Калугин - Забыть резервацию

Секунду помедлив, Хук молча указал рукой на стоявший у стены электромобиль.

При всех своих сомнениях Стинов не стал возражать. Сделанного уже не изменишь. А если Ом почувствует, что ему не доверяют, то закончиться это может очень плохо. Зная Тейнера, Стинов не сомневался в том, что Карл и сам не стал бы возражать против встречи с Омом. В конце концов, в этой истории следовало поставить точку. Вот только как все это представлял себе сам Ом?

Хук уверенно занял место спереди, за рулем электромобиля. Стинову и Ому пришлось втискиваться на заднее сиденье, предназначенное для одного пассажира. Стинов заметил, как деформировалось тело Ома, вдавливаясь в боковой поручень, – вариант стремился по возможности избежать физического контакта с человеком. Он все еще был насторожен и напряжен.

У Стинова возникло опасение, сумеет ли Ом справиться с излишней нервозностью и сохранить форму человеческого тела, когда нужно будет выходить из электромобиля. Он прекрасно понимал, что для варианта внешний вид всего лишь условность, но тем не менее считал, что во время первых контактов с людьми ему лучше быть похожим на человека.

Однако все его опасения на этот счет оказались напрасными. Когда Хук остановил электромобиль возле одноэтажного корпуса, в котором располагался медицинский стационар, Ом вышел из машины как ни в чем не бывало. И даже, напротив, походка его, прежде вихляющая и раскачивающаяся, сделалась уверенной и твердой.

Стинов полагал, что Тейнер все еще находится в палате. Но, войдя в небольшой холл, оборудованный под приемное отделение, он увидел, что Тейнер сидит за столом, на котором был установлен компьютер. Не спеша перебирая клавиши, Тейнер пытался выудить из компьютерной сети какую-то интересующую его информацию. Судя по тому, что губы его то и дело недовольно кривились, дело у него явно не спорилось.

Увидев вошедших, Тейнер надавил большим пальцем на сетевую кнопку компьютера.

– Ну наконец-то, – недовольно проворчал он. – Кому-то все же пришло в голову прийти и проинформировать меня о том, что происходит.

– Извини, Карл, – смущенно развел руками Хук. – Мы думали, что ты пока еще не совсем здоров, и решили тебя не беспокоить.

– Я в отличной форме! – Тяжело оперевшись на угол стола, Тейнер поднялся на ноги.

Чтобы сделать шаг вперед, ему пришлось прибегнуть к помощи трости, которую он прятал за спинкой кресла.

– Карл, а врачи разрешили тебе подниматься на ноги? – с тревогой спросил Стинов.

– А вы думаете, он слушает то, что ему говорят? – спросил уже знакомый Стинову и Хуку маленький пожилой врач. – Если бы вы дали мне наручники, я приковал бы его к кровати. А так, – доктор беспомощно развел руками, – я не могу с ним справиться. В конце концов, он моложе и сильнее меня.

– Кончайте, доктор, – недовольно поморщился Тейнер, которому уже надоело бесконечное брюзжание врача. – Я чувствую себя превосходно.

– И при этом шага не можете сделать без трости, – парировал врач. – Великолепное самочувствие!

– Доктор! – умоляюще посмотрел на врача Тейнер.

– Да делайте что хотите! – раздраженно взмахнул руками врач. – Можно подумать, мне больше заняться нечем, как только отлавливать своих пациентов! У меня уже назначена серьезная операция! Пациент, кстати, тоже ваш товарищ! А я не могу начинать ампутацию, не будучи уверен, что свет снова не будет выключен!

– Свет будет гореть, – прерывая грозящий затянуться поток слов врача, произнес Ом.

Тейнер впервые с любопытством посмотрел на третьего посетителя. Услышав его странный, чуть приглушенный голос, он догадался, что это человек не из его команды.

– Откуда такая уверенность? – спросил Тейнер.

Стинов быстро вышел вперед, так чтобы оказаться между Омом и Тейнером.

– Карл, это Ом, – сказал он, глядя на Тейнера, но одновременно краем глаза наблюдая за Омом. – Нам удалось достичь взаимопонимания.

– А позвольте спросить, по какой причине меня решили оставить в неведении? – Тейнер посмотрел сначала на Стинова, затем на Хука и наконец остановил свой взгляд на темном щитке, закрывавшем лицо Ома.

– О том, что Ом находится в нашем секторе, пока не известно никому, кроме тех, кто здесь присутствует, – сказал Стинов и, посмотрев на врача, который вообще не понимал, о чем, собственно, идет речь, добавил: – Поскольку вы тоже оказались здесь, я попросил бы вас какое-то время хранить молчание.

– Ну, Ом так Ом, – с равнодушным видом пожал плечами врач. – Мне, собственно, все равно, как его зовут. Но господин Гривас…

– Юргена мы сами своевременно поставим обо всем в известность, – заверил врача Хук.

– Ну и славно, – снова дернул плечом врач. – Так вы уверены, что свет больше не выключится? – спросил он Ома.

– Уверен, – ответил тот.

Тейнер рукой отстранил с пути Стинова и, опираясь на трость, подошел к Ому.

– Не знаю, о чем вы договорились с Игорем и Хуком, – сказал он. – Но, поскольку именно мои действия стали причиной возникшего между нами конфликта, я хочу принести вам свои извинения. Поверьте, это была непреднамеренная ошибка. Я был уверен, что Игорю угрожает опасность.

– Одно из проявлений ксенофобии, – произнес Ом.

Стинову показалась, что в голосе его прозвучала насмешка.

Ом поднял руки и медленно снял шлем. На голове у него, как и прежде, не было волос, но лицо приобрело вполне человеческие черты. Оставаясь при этом абсолютно неподвижным и невыразительным, оно напоминало отлитую из пластика маску для манекена.

– Простите, что у вас с лицом? – не смог удержаться от проявления профессионального любопытства врач.

– Все в порядке! – Взмахнув рукой, остановил его Хук.

– Да не совсем, – произнес Ом, и губы его при этом изогнулись в подобии усмешки. – Мимика мне пока еще дается с большим трудом.

– Нет проблем! Гримасничать я тебя научу! – заверил варианта Хук.

– Спасибо, – вполне серьезно ответил тот.

Снова повернувшись к Тейнеру, Ом сдернул с руки перчатку.

– Кажется, так у вас принято демонстрировать свои добрые намерения? – спросил он, протягивая руку Тейнеру.

– Все правильно, Ом, – улыбнулся Тейнер, пожимая прохладную и мягкую ладонь варианта.

– Я не могу сказать, что больше не держу на вас зла, – не выпуская рука Тейнера из своей, произнес Ом. – Но теперь я могу контролировать свои эмоции. Убить человека проще, чем найти с ним взаимопонимание.

– О господи! – испуганно поежился, услышав такие слова, врач.

– Я слышал, вы говорили об ампутации, – неожиданно повернулся в его сторону Ом.

– Да, – ответил врач. – К сожалению, мне придется ампутировать человеку пострадавшую ногу. А что я еще могу сделать, если у меня есть только скальпель?

– Это человек, пострадавший от варианта? – спросил Ом у Стинова.