Борис Батыршин - Крымская война. Соотечественники (СИ)
- Название:Крымская война. Соотечественники (СИ)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Борис Батыршин - Крымская война. Соотечественники (СИ) краткое содержание
Крымская война. Соотечественники (СИ) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Гринго и сам понимал, что на парижских улочках, где дальность прямого выстрела редко превышает две сотни метров, а об антиснайперской борьбе не услышат еще лет сто, крупнокалиберная винтовка стала бы обузой. В отличие от компактной, легкой ВСС, которую он и разбирал сейчас, готовясь к завтрашней вылазке.
Сменив квартиру (Фро и Лютйоганн, сняли три особняка и пять квартир в разных концах Парижа), Белых сел за разработку операции. Ничего не мешало сделать дело хоть на следующий день, но капитан-лейтенант настоял на том, чтобы дождаться уберется петербургский знакомый Фро. Три дни они наблюдали за особняком Джеймса Ротшильда, пока не составили точный график его передвижений. Одновременно, Гринго и Змей нашли и оборудовали на крышах окрестных домов стрелковые позиции - основную и две запасные позиции. Белых уже был готов отдать приказ действовать, но «объект» вдруг попал, а вечерние газеты сообщили: барон Джеймс Майер Ротшильд отбыл по делам банка в Брюссель, и вернется в Париж через пять дней, к дню рождения племянницы.
Приходилось ждать, распихивать помаленьку остатки тиража «Наполеона Малого», да наблюдать за тем, как город из галантной столицы Европы превращается в бурлящий котел мятежа.
На третий день ожидания пар вырвался из под крышки: официальная «La Gazette» вышла с очерком о разгроме англо-французской эскадры, отправленной к Одессе. Очерк сопровождался дагерротипами - броненосные батареи «Девастасьон» и «Тоннат» в доках, на марсельском рейде, строй эскадры, вытягивающейся в пролив Золотые Ворота. Из семнадцати кораблей вернулись три - два вооруженных парохода и фрегат «Леандр», все британские. Парижане пришли в ярость - около шестисот французских моряков погибли или оказались в плену, в дополнение к тем, кого Наполеон III отослал на убой в Крым. Впрочем, в кофейнях давно шептались, что попавшие в плен армейцы и моряки присягнули принцу Наполеону; что кузен нынешнего императора открыто обвинил того в трусости, предательстве интересов Франции и корыстном союзе с извечным врагом. Ждали, когда он, подобно великому предку, высадиться в бухте Жуан и двинется на Париж, а южные провинции уже готовятся встречать «Корпус Свободы»
Запахло даже не «ста днями», а сорок восьмым годом. Никто толком не знал, хочет принц Наполеон сменить на троне кузена, или же намерен восстановить Республику? Поговаривали, что вместе с ним во Францию прибудет сын русского царя Николая с полумиллионом казаков. Владельцы парижских кофеен и кабачков припомнили подзабытое словечко «bistro» и гадали, где раздобыть для лампасных клиентов побольше водки.
Назавтра (для группы шел четвертый день ожидания) вопящие, беснующиеся толпы собрались у дома английского посланника и у отеля Вандом на бульваре Капуцинок, где располагалось министерство иностранных дел. В окна и двери особняков летели булыжники. Буянов разогнал (пока без стрельбы, ударами прикладов и сабельных ножен) отряд национальных гвардейцев; в ответ беспорядки вспыхивали в Латинском квартале, в рабочих предместьях Шапель, Ла-Виллет, Бельвиль, Тампль, Менильмонтан, Иври, и конечно в очаге, который всегда занимается первым - в кварталах предместья Сент-Антуан. Никто пока не переворачивал омнибусы и не рубил деревья на бульварах для баррикад. В руках шатающихся по городу мастеровых не было ни пик, ни охотничьих ружей, не мелькали красные и черные полотнища, но всякий понимал - до роковой вспышки остались считанные часы. И когда на площади перед Ратушей встали две полевые батареи национальной гвардии, стало ясно, что «Париж завтра попытает счастья».
В вечернем номере «La Presse» появилась заметка о возвращении барона Ротшильда в Париж, и Белых скомандовал - пора!
V
Париж, близ полощади Бастилии
Наблюдатель, привыкший к книжным стереотипам, наверняка принял бы малыша Мишо за парижского гамена. И совершил бы ошибку. Тот, разумеется, близко общался с этими наследниками Гавроша - ходил по одним улицам и говорил на том же арго. Они получали синяки в одних и тех же потасовках, глазели на одни те же зрелища и даже сдобы таскали из одной корзины разносчика. Но состоял мальчуган в другой общине, история которой так же уходит в незапамятные времена.
Малыш Мишо был савояром.
Савойя не один век поставляла Парижу малолетних чернорабочих, уличных акробатов и музыкантов. Ежегодно десятки искателей счастья отправлялись в путь - как раз в то время, когда ласточки улетали на юг, потому их и называли «зимние ласточки».
Всякому, кто отапливал дом печью или камином, известно, сколько неприятностей может доставить забившая дымоход сажа. Большой город, отапливаемый печами и каминами, нуждается в рабочих особого сорта - мелких, ловких, способных залезать в узкие дымоходы и выскребать оттуда наслоения сажи. Парижу тоже нужны были трубочисты; ими и становились многие малыши-савояры.
Они поступали в подручные к трубочистам, своим землякам или родственникам. Многим из «зимних ласточек» суждено было погибнуть от удушья или разбиться, упав с крыши, заболеть легочной болезнью, ослепнуть. Те, кто повзрослев, не утрачивали субтильного сложения, сохраняли и профессию; везунчики становились печниками. И, вылезая из трубы на крышу квартала Марэ, трубочист всегда видел с нее снежные вершины родных Альп.
Малыш Мишо, уроженец деревеньки близ Альбервилля, прибыл в Париж два года назад и поступил в подручные к трубочисту. Дядюшка Понтэн, его наставник по ремеслу, работал в кварталах возле площади Бастилия. Здесь селилась солидная, состоятельная, публика, следившая за порядком в домах, а потому заказов всегда хватало. Нередко, не желая таскать туда-сюда громоздкие принадлежности своего ремесла - лестницу-стремянку, шесты, чугунные ядра на веревках, скребки и огромные проволочные ершики, - дядюшка Понтэн оставлял их на крыше. Стерег имущество малыш Мишо, которому он приносил наутро горбушку, пару луковиц и кусок сыра - нехитрый завтрак парижского трубочиста.
Малыш Мишо с вечера караулил инструменты патрона на крыше одного из особняков, выходящих на площадь. Уже рассвело; часы на башенке Отель-де-Ви показывали четверть шестого. Париж просыпался и приступал к утренним делам: по брусчатке затарахтели фиакры, побежали разносчики из пекарен и молочных, понеслись крики мальчишек-газетчиков. Юный савояр, разбуженный этим шумом, устроился поудобнее, и приготовился ждать: рабочий трубочистов день начинался поздно, когда успевали остыть разожженные для утренней готовки печи.
Каково же было его удивление, когда на крышу соседнего дома выбрались двое, судя по одежде, тоже трубочисты. Один тащил связку инструментов, таких же, как те, что сторожил малыш Мишо, в руках другого он разглядел что-то вроде плоского чемодана. Странная ноша для трубочиста!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: