Борис Батыршин - Крымская война. Соотечественники (СИ)

Потерявшего сознание юнкера уволокли под защиту «Гарфорда». Машина дала задний ход, створки вылетели, и осатаневшие драгуны бросились внутрь. Прикладами (нельзя проливать кровь в святых стенах!) вышибли арнаутов из храма и тут же, за оградой, перекололи.

По дороге назад Петя несколько раз терял сознание. Пуля засела в ране и при каждом толчке броневика причиняла юнкеру адскую боль. В бригаде пулю извлекли; рану, успевшую воспалиться, присыпали порошком стрептоцида, после чего фельдшер сделал юнкеру укол антибиотика. Сутки спустя, Петя Штакельберг на борту пакетбота «Молодец» уже плыл в Севастополь уже в Морском госпитале он узнал о представлении к ордену святой Анны и производстве в прапорщики.

***

- Раненому герою привет!

Веселый голос доктора вывел его из раздумий. Фаддею Симеоновичу посторонился, пропуская в палату милосердную сестру с подносом. Завтрак - овсяная каша, сдобренная коровьим маслом, чай, ломоть серого пшеничного хлеба. Петя вдруг понял, что зверски проголодался.

- Вот вы и поправляетесь, барин! - голос у сестры был глубокий, грудной. - А то худющий были, чисто кутенок!

- Что вы, Дарья Лавреньтевна, какой я барин... - смутился Петя.

- Дашенька никак не может запомнить ваш титул, барон. - ответил медсестру Фаддей Симеонович Геллер. - Вот и называет, как привычнее.

Медсестра улыбнулась и помогла Пете сесть в постели. Подложила под спину подушку, поставила на колени поднос и встала рядом, сложив руки по-бабьи, под грудью.

«Даша Севастопольская, напомнил себе он. Ныне - законная супруга лейтенанта Красницкого. Петя взял стакан молока и осторожно отхлебнул - так и есть, еще теплое, парное! Зажмурясь от удовольствия, он единым духом выхлебал половину стакана.

- Вы, голубчик, не особо усердствуйте! - посоветовал Геллер. - Нашим сестричкам дай волю, они вас так будут потчевать - в броневик потом не влезете!

Петя вытер рукавом молочные «усы». Действительно, девушки, состоявшие при госпитале добровольными сестрами милосердия, наперебой подкармливали симпатичного прапора. Благо, работы было немного - раненых и больных из Дунайской армии отправляли обычно не в Севастополь, а в Одессу или Кишинев.

- А Дашенька скоро уезжает! - продолжал Фаддей Симеонович. - Ее супруг сейчас на эскадре Истомина. Через месяц, самое позднее, они придут в Петербург, вот верная жена к тому времени как раз и поспеет. Российскими-то дорогами раньше никак не управиться!

А после Федор Григорьевич отбывает за океан, в самую Америку. - добавила Даша. - Указание из Морского министерства ему вышло.

Петя подавился овсянкой.

- В Америку? З-зачем?

- Учить тамошних моряков. - объяснил доктор. - Они, говорят, намереваются отобрать у англичан канадскую провинцию Ванкувер, а чтобы те были посговорчивее - хотят ухлопать Вест-Индскую эскадру вице-адмирала Кокрейна. Очень американцам понравилось, как действовали наши минные катера - и в Варне и недавно, у Мальты. Вот и просят поделиться опытом!

- А за вами, барин... простите, Петр Леонидович, теперь другая сестра будет ходить. - сказала Даша. - Она у нас новенькая, но не сомневайтесь, будет стараться. Да вы ведь с ней, кажется, знакомы?

Петя посмотрел на вошедшую девушку, вздрогнул и густо покраснел. В дверях, одетая в серенькое сестринское платье с косынкой до плеч и белым передником, стояла Сашенька Геллер.

II

Севастопольская бухта. Транспорт «Березань»

Помещение для беседы - или следует назвать ее допросом? - Велесов приглядел заранее. Это была то ли подсобка, то ли подшкиперская: серые стены с красно-бурыми подтеками, ряды заклепок. С подволока капает вода, лампочка свисает на голом проводе, трубы поросли рыжей ржавчиной.

Арестованные переминались с ноги на ногу. Все четверо босы, в кальсонах со штрипками у лодыжек, и тельняшках. У того, что в центре, тельник разорван до пупа.

После разговора с Глебовским, за «подпольщиками» учредили негласное наблюдение. Макарьев раньше состоял на «Котке»; в бою у Одессы он, единственный из машинной команды, остался невредим. Водяницкий добился для него перевода в машинную команду «Казарского», и с тех пор эти двое не вылезали из боевых походов. Еще один поступил в тяжелый дивизион и, как говорили, отличился в Валахии. А неделю назад, ночью, в карауле, ему перерезал горло подкравшийся к русскому стану курд-башибузук.

Двое оставшихся числились в ремонтниках у Глебовского. Узнав об аресте, тот протестовал: «Без ножа режете, Сергей Борисыч! Лучшие слесаря!».

Но Велесов был непреклонен - вопрос слишком важен, чтобы оставлять «на потом». Впрочем, он не собирался устраивать большевикам «подвалы Мюллера» - брутальный антураж допросной был рассчитан больше на психологический эффект.

Арестованных пять дней продержали взаперти. На шестой вернулся из Варны «Казарский»; Макарьева с Водяницким взяли прямо у трапа, к немалому смущению Иконникова.

Велесов перебрал листки в папке, поправил веб-камеру и поднял глаза на полосатую шеренгу. Кто из них главный, Макарьев? Невозмутим, глядит прямо, глаза не отводит. Водяницкий озирается, то и дело, насвистывая что-то революционное. Слесаря - угрюмые, подавленные, стоят, уставясь в пол. У того, что постарше крупно вздрагивают плечи.

- Прямо стоять! В глаза смотреть, кому говорят!

Водяницкий вытянулся по стойке «смирно». Конвойные за спинами арестованных повторили движение, грохнув прикладами о железный пол. Слесаря дернулись, кое-как выпрямились и затравленно уставились на «дознавателя». Макарьев презрительно усмехнулся и сплюнул.

«Чекист, ясное дело. Такого дешевыми трюками не проймешь...»

- Слышал, вы книжечки почитываете? - вкрадчиво осведомился Велесов. - Историей интересуетесь, географией?

С тех пор как один из слесарей получил доступ к эвакуированным библиотекам, на него негласно завели формуляр. Изучив список книг, Велесов сделал вывод - подпольщики собирают сведения о Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, а так же изучают атласы Англии и севера Европы. А недавно слесарь потребовал учебник английского языка, и прямо из библиотеки отправился в казармы, к беженцам - искать репетитора.

- Что, нельзя рабочему человеку поучиться? - с вызовом спросил Водяницкий. - Или науки только для господ?

- Отчего же, учитесь. - усмехнулся Велесов. - Языки и география в жизни пригодятся. Только растолкуйте, если можно - как вы доберетесь до Лондона? Маркс ведь там сейчас,?

У Макарьева отвисла челюсть. Велесов в ответ изобразил нейтральную улыбку.

- Тебе-то что вашбродие? - буркнул чекист. - Как-нибудь доберемся. Мы не крепостные и не солдаты, куда хотим, туда и пойдем!

- Между Российской Империей и Великобританией состояние войны. И ваше путешествие, скорее всего, закончится в каталажке. А в какой - российской, британской или, прусской - неважно. Или поедете через Швецию?