Дмитрий Янковский - Рапсодия гнева

Старший смены вопросительно глянул на Эдика.

– Ладно вам кокетничать! – усмехнулся лейтенант. – Будто я не знаю, чем вы тут питаетесь на постах. Будем называть это не взяткой, а как, Иван Андреевич?

– Уважением гражданского населения, – улыбнулся в ответ старший сержант и громко позвал: – Эй, Рыжик! Тащи сюда продовольствие!

– Иван Андреевич! – Эдик сконфуженно помотал головой. – Неудобно же… Надо и татарина этого к столу пригласить.

Через десять минут все содержимое пакета уже красовалось на траве, на матрасах и в казенных алюминиевых тарелках. Только объемистая бутыль самогона нетерпеливо притаилась в траве. Жара нарастала.

Миджит за милицейским столом освоился быстро, был он похож на нагловатого хитрого кота – черного и вездесуще-пронырливого.

– Вот, жена петушка домашнего пожарила, – нахваливал стряпню татарин. – Попробуй, командир-джан. Да? Лепешку возьми – хороший хлеб, без дрожжей.

Рыжик ел молча, осторожно поглядывая на лежащую в засаде бутыль, но так же осторожно отводил взгляд. Собровцы погядывали в кусты значительно откровеннее.

– Куришь, командир-джан? – как-то неожиданно спросил Миджит лейтенанта.

Эдик сразу понял, о чем речь, но почему-то жутко сконфузился.

– Нет, – запнулся он. Потом невпопад добавил: – Спасибо.

Татарин безразлично пожал плечами, достал из необъятных карманов кисет и маленькую курительную трубку-сопилку. Из раскрытого кисета густо запахло анашой – Миджит принялся набивать трубку.

Милиционеры продолжали хрустеть петушиными крылышками как ни в чем не бывало, даже собровцы бровью не повели, и Эдик подумал, что развал страны – это очень уж плохо. Еще лет восемь назад, в самом начале двадцать первого века, любой мент за такое количество наркоты свернул бы в бараний рог. Даже посадили бы незадачливого наркомана. А тут… Кому сейчас это нужно, когда в кражах, убийствах и экономике путаемся. Курят и курят… Хотя с приходом американцев кое-что изменилось. Эдик вспомнил, что по вчерашней сводке проходило задержание гражданина с большим количеством анаши. Но это понятно – зам по оперативной прогибается перед мэром. Иногда создается ощущение, что они давняя гомосексуальная пара. А может, так оно и есть…

Все ели, только Миджит посапывал трубочкой, стараясь с дымом засасывать больше воздуха. Жара начинала бесить.

– Я тут относил траву в Тыловое, – как всегда неожиданно начал Миджит. – Там морячки из украинского спецназа стоят. Они мне такое рассказали, что я сначала и не поверил. Теперь смотрю, у вас СОБР работает, целого лейтенанта прислали… Думаю, правда.

– А что говорили-то? – навострил уши Эдик.

– Говорили, что американцы хотят оккупировать город.

– Что? – хором воскликнули все.

– Гонишь, – хмуро добавил второй собровец, Игорь.

– Зачем так говоришь, командир-джан? Я же видел все сам! Они всю технику в Тыловом в строй поставили. А солярки им привезли столько, что ужас. Я за коробок травы четыре канистры для трактора взял. Откуда взяли солярку, спроси? Я знаю!

– Откуда? – чувствуя отчаянный наплыв тревоги, спросил лейтенант.

– А… – Татарин выглядел очень довольным от сознания собственной значимости. – В Ялту пришли еще четыре американских корабля. Три десантных и один здоровенный танкер. Сейчас на рейде стоят. В Тыловом говорят, что эти корабли специально болтались у берегов Болгарии, на всякий случай. Слышишь, да? Они поняли, понимаешь, что этот случай пришел. Я так думаю. Американцев троих убили? Да. Разве не повод? Как думаешь, командир, Ялта ведь не случайное место? Очень удобное. Русских войск нет, морской пехоты нет. Никого нет. Можно спокойно собрать силы и маршем войти в город. Русская морская пехота где? В Казачке. Разведки нет, никто даже сделать ничего не успеет. А тут еще спецназ хохляцкий в Тыловом. Я же служил. Знаю. Если русские не уйдут сами, совсем плохо будет. Понимаешь, командир? Русские больше никого бить не будут. Страны большой нет, командира одного нет – на каждом куске свой. Договориться не могут. Теперь русских будут бить.

Эдик вздрогнул и вдруг почувствовал, что мир вокруг как-то странно содрогнулся вместе с ним. Знакомое ощущение, полузабытое воспоминание детства.

Когда Эдик был совсем маленьким, ему в руки попала книга о войне. Больше всего запомнилось переданное автором ощущение надвигающейся грозы – двадцать второе июня, ночь, еще ничего не случилось, но в воздухе, в самой структуре пространства уже чувствуется отчаянное напряжение, грозящее расколоть, разорвать само пространство и судьбы живущих в нем людей. Какие-то мелкие намеки, сплетни, слухи, обрывки газетных сообщений, куцые сводки радиостанций.

Что-то случится. Обязательно. Потому что все эти мелочи не разнятся, как это бывает обычно, а бьют в одну и ту же болевую точку. Что-то случится.

Эдик подумал, что это еще даже не страх, только ощущение намека на приближающуюся тревогу, но в звенящем от жары воздухе уже чувствовалось что-то, подтвержденное словами Миджита. Лейтенант даже мотнул головой, отгоняя навалившееся наваждение, и оно тут же исчезло. Снова обыденно зашумела древесная крона над головой, закрякали утки, зашуршали проезжающие мимо поста машины.

– Откуда ты знаешь про планы американцев? – встревоженно спросил он.

– Я же говорю… Морячки рассказали, – пожал плечами татарин. – Там весь спецназ Тылового на голове стоит. Один лейтеха даже говорил, что в городе уже намечается американская комендантская власть, а хохляцкий комендант у них будет в подчинении.

– Да ну… – отмахнулся Эдик. – Свист это все. Хохлы не такие дураки, чтоб отдать военную власть американцам.

– Эх, командир-джан… Может, они даже очень умные. Власти все равно ни у кого сейчас нет, а придут американцы, станут платить деньги. Много денег. Всем будет хорошо. Настоящая власть – это деньги, знаешь? Хохлам хватит того, что американцы дадут. Сейчас и того нет.

– Россия не отдаст, – не очень веря в сказанное, произнес лейтенант.

Татарин не ответил, только блаженно затянулся своей сопилкой. Сладкий наркотический дым густо повис в недвижимом воздухе.

– А Россия ни о чем не узнает, пока все не кончится, – влез в разговор Витя из СОБРа. – Сидят морпехи в Казачке, оттуда их и отзовут, когда американцы займут город. Причем Украина во всем права – это ее территория. Так что дурной это разговор. Не будет никакой оккупации. Украина официально пригласила НАТО, они прибыли. Вот и все. Россия тут ни при чем. Отвоевалась. Да и нечего ей тут делать, пусть уводит остатки флота в Новороссийск или Поти. А то Крым им подавай… Обойдутся!

– Элитные части МВД Украины снова в строю… – не удержал иронии Иван Андреевич. – Ты, Витек, очень уж горячишься. Хотя, может, и прав. Вот только драки никакой не будет. Даже россиян никто не погонит из города. Американцы проедутся на своих тарахтелках, потрясут винтовками, покажут мощь, как уже было не раз, и уберутся. Ну, может, базу какую оставят. Как псы, которые просто метят территорию, не собираясь, да и не имея возможностей, на ней охотиться.