Артем Каменистый - Пять Жизней Читера (СИ)

К сожалению, после того, как машина уехала, здесь стало настолько же темно, как прежде. Наблюдая за последними событиями, Рок их временами скорее угадывал, чем видел, поэтому уверенности в том, что монстр угомонился окончательно, не было. Вдруг он просто прилёг отдохнуть на пять минут и прямо сейчас косится в сторону его убежища?

В общем, выбираться он не торопился.

– Эй... парень... – голосом, переполненным страданием, прохрипели со стороны валяющегося грязной кучей человеческого тела.

Рок ушам своим не поверил – вот как после таких приключений можно разговаривать?! Это ведь просто кусок мясного фарша, перемешанного с тряпьем, ничего другого там остаться не могло, слишком чудовищна сила ударов, да и про когти кинжальных размеров не следует забывать.

– Парень... я знаю... ты там... – продолжили тем же страдальческим голосом.

Мать честная, ведь это нихрена не мерещится – пропитанный кровью фарш и правда решил пообщаться.

– Ты это... подойди... Поближе подойди... Сказать надо... тебе сказать... пожалуйста... иди... надо важное сказать...

Нервно сглотнув, и, бестолково подумывая умчаться во тьму со всех ног, Рок выпрямился и направился к говорящему мертвецу, будто кролик, загипнотизированный зверски голодным удавом. Отказать этому голосу он не мог, и это при том, что ноги сами рвались свалить куда-нибудь подальше, пусть даже отдельно от тела.

– Ближе... Присядь рядом... ближе надо...

В прорехе густой пелены туч, затянувших небо после заката, как по заказу показалась красноватая Луна, осветив то, что язык не поворачивался назвать живым человеком.

Ноги изгибаются под неестественными углами, явно сломанные в нескольких местах; рук нет вообще – их или оторвало, или выломаны из суставов и придавлены спиной, в этом месиве такие подробности не разглядеть; через обрывки разгрузочного жилета и одежды кошмарным частоколом торчат обломки ребер; голова смята; из багровой маски, в которую превратилось лицо, на Рока таращился выдавленный из орбиты дочерна налитый кровью глаз.

Как такое может жить и тем более, разговаривать?!

В кошмарном месиве раскрылась кривая щель, послышался всё тот же хрипящий голос:

– Нулёвка, это ты?.. Живой?.. До моста, значит, не добрался?.. А я, вот, отстрелялся... Кто же знал, что там волна попрет... Не было здесь элиты с такими свитами... никогда не было...

Рок понял, что это один из той парочки странных мужчин, встреченной возле недостроенной высотки, но хоть убивайте, сказать, кто именно из них – не мог.

Да этот огрызок мать родная сейчас не узнает.

Кивнул и мрачно выдавил из себя:

– Пока живой, иду к мосту, как кое-кто советовал. Ты уж извини, но я тебе ничего не должен, так что, сваливаю. Вы сильно нашумели, на это дело кто угодно может заявиться.

– Тут элита... лежит... Серьезная элита... Только другая элита подойти сможет... мелочь лезть не станет. Не бойся... не бывает много элиты в этих краях. Парень... помоги...

Рок даже не знал, что на это сказать, случай явно не из тех, где помогают зелёнка и пластырь. Но разговаривающий труп, похоже, умел соображать относительно здраво, понимал что к чему, знал нечто неведомое, потому как, добавил:

– Я минуту продержусь точно, может две... Надо успеть. Нож возьми в разгрузке, сходи к мертвяку, достань из него... Там всё твое, кроме жемчуга... жемчуг мне принеси... скорее принеси его...

Ничего не понимая, Рок покачал головой:

– Ты о чём вообще? Какой мертвяк? Что за жемчуг?

– Вот зараза... да ты же нулевка...

– Я это уже слышал.

Захрипев, умирающий выпучил единственный глаз, нездорово напрягаясь, и поспешно затараторил почти нормальным голосом:

– А ну взял нож и бегом к элитнику. На затылке у него гриб, как на берёзе растет, сверху и с боков прикрыт костью, снизу остался доступ. Разрежь его до пустоты, вытащи всё, что там есть. Там будет разное... поймешь. Выбери шарики, блестящие, похожи на жемчуг, круглые и тёплые они, когда потрогаешь. Красивые, чёрные, красные и зелёные бывают... в элите ведь... Принеси... мне... В рот их положи... Только все положи, что найдешь. Остальное... Остальное – твоё... забирай... по-честному давай, по-человечески... Там много разного будет... и тебе хватит, и мне. Давай же... парень... шевелись...

Напряжение, в котором он успел сказать так много, забрало остатки сил. Очевидно, эти слова крайне важны, раз именно их пришлось произносить в столь непростой ситуации.

Покосившись на изломанную грудь человека, отказывающегося смириться со смертью, Рок еле-еле покачал головой:

– Ножа нет. Здесь вообще ничего нет.

– В левом... в левом берце второй... В правом фонарик... – сказано было настолько тихо, что Рок скорее угадал слова, чем расслышал.

Оба берца уцелели, из высокого голенища одного достал короткий нож, из другого крохотный фонарик, тонкий, как карандаш, после чего поднялся и, стараясь не лязгать зубами по причине крайней степени нервного напряжения, направился к мертвому чудовищу.

Уверенности в том, что оно действительно мертво, у Рока не наблюдалось.

Тварь была огромной, что, в принципе, он знал и до этого. Вот только вблизи она казалась впятеро больше прежнего, это сильно напрягало, а Рок и без того был напряжен, как перетянутая гитарная струна за неуловимый миг до звонкого разрыва.

Угловатая башка, будто холодильник не самого маленького размера, не скажи умирающий, где искать этот проклятый гриб, пришлось бы час на это убить. Обнаружив искомое, Рок положил на асфальт ножку от табурета – единственное оружие, которое сумел нащупать в затемненной квартире, где утолил жажду.

Подсвечивая, попытался взрезать оболочку темной массы, прикрытой толстым костяным капюшоном. Ничего не получилось, она не поддавалась, лишь царапалась. Сунул фонарик в рот, пустил в дело обе руки. Очень уж неудобно располагалась эта штука, мало того, что доступна лишь снизу, так ещё острые роговые пики, местами торчащие из головы, сильно мешали.

По наитию ткнул в канавку, одну из многих, разделяющих "гриб", наподобие намеченных долек, по которым кто-то собирался разрезать этот "арбуз", да так и не собрался. Острие, пусть и с немалым усилием, но, наконец, углубилось.

Дальше дело пошло веселее, Рок вскрыл оболочку в несколько секунд, продлевая надрез всё по той же канавке. Несмотря на то, что ни крови, ни неприятного запаха не наблюдалось, руку в пустоту он запускал, брезгливо морщась. Нащупал там спутанную волокнистую массу, абсолютно сухую, скомкал, вытащил.

В этот миг туша мелко задрожала, из разверзнутой пасти монстра исторгся звук, похожий на зычный всхлип. Рок отскочил назад столь резво, что колено на это отреагировало крайне нехорошо, из-за чего он потерял равновесие и чувствительно приложился копчиком об асфальт.