Дэйв Макара - Дни волка (СИ)

"Надеюсь, господин майор не будет против, что я ушел по-английски..." - Я забрался в кабину и очень сильно захотел оказаться как можно дальше от этих мест.

Мне надоела эта белая пустыня и холод, надоело встречаться с одними и теми же людьми, надоело бегать по кругу.

"Я очень хочу оказаться рядом с человеком, которому я нужен, потому что это - я!" - Громко, в воздух сказал я и, закрыв глаза, положил голову на руки, сложенные на баранке.

Так вдруг захотелось, что бы как в кино - раз и - "монтаж"!

Знаю, что чудеса происходят, если очень много работать.

Знаю, что ничего просто так не дается и не происходит.

Но хочется сказки!

Каюсь, я так и заснул, согнувшись над рулем.

Мне снилась длинная вечерняя улица, с трамвайными путями и высокой кованой оградой парка, спешащие люди, проходящие мимо и сквозь - меня, ослепительной зелени листва и закатное солнце, рассылающее свои лучи и играющее с тенями от ветвей деревьев и людей.

Нарядных и веселых, людей.

Вот мимо меня прошла брюнетка, тоненькая и изящная, стрельнув в мою сторону зелеными глазками.

В сторону - мою. Только - мимо, меня. Точнее - сквозь меня.

Рыжая, как лиса, девушка - прошла сквозь меня, крепко держась за свою подружку - с одной стороны и молодого, крепкого парня - с другой.

Люди проходили и проходили.

А злость все нарастала и нарастала.

Тот сторонний наблюдатель, которым сделало меня моё собственное подсознание, пытался хоть как то обратить на себя внимание.

Я пытался коснуться людей, хватался за ветви, даже встал на пути у трамвая и был благополучно переехан.

Ничего.

Бесплотный дух.

Плюнув на людей, принялся слоняться по улицам, попадая из лета в осень, из осени в весну, зиму или в тот самый промежуток, называемый межсезоньем.

От улицы к улице, менялись не только времена года - город старел или молодел, меняясь домами, вывесками, огнями реклам.

Вид с одной улицы на другую, совершенно не значил, что попав на нее, все окажется именно так, как ты видел.

Чем ярче становился город, тем злее становились лица людей.

Чем больше становилось рекламы, тем реже люди поднимали головы от земли и смотрели друг другу в глаза.

Чем больше катилось по улицам авто, тем бесцветнее они становились.

На контрастах, видимых издалека, город превращался в людское кладбище живых существ, занятых своими делами, с глазами, упертыми в экраны своих телефонов, с пустыми лицами, едущие за рулем своих блестящих автомобилей.

Там, где по реке мчался белоснежный корабль, гордо высунувшись из воды на своих подводных крыльях, вырос сперва песчаный островок, а когда подошел ближе, он уже зарос деревьями.

Чем красивее становилось вокруг, тем сильнее вокруг меня поднимался самый мерзкий запах - запах безысходности и обреченности, обыденности и скуки.

В ужасе, попытался выскочить из города, пронесясь по его улицам.

И замер перед огромным, высотой в несколько этажей, зеркалом.

Зеркало подрагивало и разливалось волнами, по своей серебристой поверхности, словно волны прибоя, скользили по нему, только не сверху вниз, а наоборот.

В зеркале отражался весь город - ведь зеркало взяло его в живой плен, окружив своей зеркальной сущностью.

У меня на глазах, не высокая, русоволосая девушка, с короткой стрижкой и голубыми глазами подошла к зеркалу и, упершись в него руками, попыталась его оттолкнуть, сдвинуть с места.

Вместо этого, зеркальная субстанция, сперва едва заметно, а затем все сильнее и сильнее, отталкивала девушку, отжимая ее в сторону города.

Захотелось помочь, но я просто не успел.

Девушка, отвернулась от стены и снова пошла по улицам города, изредка доставая телефон и фотографируя то облака, то забавные надписи на вывесках.

Обогнав ее, заглянул в глаза и отлетел, словно извалявшись в грязи - там, где светилось два драгоценных камня, наполненных любовью, улыбкой и капелькой печали, теперь торчало два булыжника, от которых несло ложью, предательством, равнодушием и эгоизмом.

Зеркало выпило человека.

Или - подменило?!

Рывком вернулся к зеркалу и замер напротив него, ловя собственное отражение и не находя его.

Разогнался и ударился всем своим весом.

Отлетел и снова разогнался, как бьется птица о стекло.

Ничего.

В очередной мой удар, зеркало ответило, и на его поверхности появились капли моей крови.

Зеркало жадно проглотило капли, как вампир и скачком приблизилось ко мне, сжимая город в своих объятиях.

Краем глаза успел заметить, что пока я бился, под шумок, сквозь зеркало прошла молодая, миниатюрная, как японка, блондинка и остановившись за границей, принялась рассматривать саму себя, словно увидела впервые.

С каждой каплей моей крови, что поглощало зеркало после очередного удара, кто-то вырывался за его барьер, а зеркальная стена сдавливала город, стаскивая следом за собой, постройки и дороги, превращая их в нагромождение мусора, что рос все выше и выше.

Вот проскочила через зеркало рыжая, которую потянула за собой подружка.

А их парень - остался и пошел в противоположную сторону, словно отрикошетив, закурив сигарету и не оглядываясь.

У меня на глазах, сквозь стену пытались пробиться разные люди.

Кто-то, бился до последнего и погибал, заваленный мусором.

Кто-то - сдавался и уходил.

Череда людей, заметивших, что мусор стоит уже выше их самых высоких зданий, в ужасе и панике, что-то требовали, метались, молились.

А я бился об стену.

Из огромного города, наполненного живыми людьми, из многих тысяч, сквозь зеркало прошли единицы.

Остальные - просто слились в одно лицо.

Бесполое и безликое. Серое лицо аморфной толпы, только и ждущей, когда за нее все решат.

Удар за ударом, капля за каплей.

Вот уже у меня нет места для того, что бы сделать шаг назад, для разгона.

И все равно - бью рукой.

Бью, чтобы стало больно и капли крови окропили зеркало.

Я не могу пройти сквозь зеркало.

Мне не дано провести за зеркало.

Зато мне дано превратить его в бесконечно малую точку, в которой не будет места человеку.

Мусор вокруг меня закрыл весь свет, погребя под собой безликого монстра и отражая в зеркале чье-то лицо, растворившееся в моей крови.

Остался лишь я и маленький пятачок проклятого зеркала, которому я отдаю свою невидимую жизнь, чтобы уничтожить.

Нет места на удар - не беда.

Я еще могу плюнуть!

Зеркало крутит меня, выжимая все, в своё жадное отражение.

Я слышу мириады голосов, проклинающих меня за то, что я разрушил их мирный городок.

Я вижу тысячи глаз, глядящих на меня с укором и обвинением - ведь я не спросил их мнения.

На меня грозят кулаками, в меня тычут пальцами, мамашки, бесконечно твердя своим детишкам, что так поступать нельзя.