Андрей Демидов - Рекруты Натоотваля - хроника войны

— Парни, вы превратились в болото, пока я валялся у шаманки, — Уайтгауз улёгся на спину, — с каких пор вы стали трусами?

— После того как прыгнешь с высоты в сто миль в железной бочке, не таким трусишкой станешь, — ответил Дыбаль, отгоняя мух.

Он знаком подозвал Понсио и начал с ним шептаться.

— А знаете, а мне жуки-пауки в текиле не мешают, — сказал Маклифф, меняя направленность разговора.

Он с трудом поднялся и направился к корыту, вихляя бёдрами в такт музыки:

— Есть текила с червяком, а у нас текила с пауком.

Закончив секретничать с мальчиком, Дыбаль озвучил товарищам подробности об ущелье с видом телекомментатора:

— Всё что кичако знают про ущелье Рождающихся камней, основано на рассказах поколений их охотников, вернувшихся оттуда живыми. Ущелье находится в пятнадцати милях на юго-западе от нашей деревни и петляет от горы Буэндиа до реки Сатаниапо. Оно длинное и глубокое, и в некоторых местах камень летит до дна пятнадцать секунд, однако есть и не глубокие участки с почти пологими склонами. По дну ущелья течёт ручей Эль-Кайот, там почти ничего не растёт, но на склонах есть маниока и ямус, который любят дикие свиньи. Это название ущелья кичако переняли у племени екуана, теперь уже полностью вымершего, а екуаны жили здесь ещё до появления испанцев, то есть более шестисот лет назад. По ночам из ущелья слышится подземный гул и стук, словно там возится огромный великан и гремит камнями, а утром на дне появляются новые кучи гладких камней из базальта. Есть древняя легенда, что там живёт злой дух сельвы Уаимоясос, мучитель мёртвых душ и пожиратель детей, — Дыбаль на секунду прекратил своё повествование и, что-то уточнив у Понсио, продолжил рассказ, — у индейцев есть три смерти; первая смерть физическая — после неё умершего человека хоронят на семь лет, пока не сгниет плоть и не останутся только скелет. Вторая смерть наступает, когда хоронят скелет человека. Третья смерть происходит, когда память о человеке забывается и его душа человека переселяется в царство духов. Если человек плохой, его забирает к себе Уаимоясос и мучает. Чтобы быть с Уаимоясосом в хороших отношениях, кичако приносят к ущелью дары. Кроваво-красные орхидеи, табак, кур, свиней, кукурузные лепёшки, деньги. Если бог не будет голодным, то он не придёт за живыми вместо мёртвых. Раньше ещё и людей связанных там оставляли, и своих, и пленных матильонес.

— Жуть, — с брезгливостью в голосе заметил Маклифф, прикладываясь к очередной порции спиртного, — надеюсь, бульон для ризотто они на костях мертвецов не варят.

— На базальте следы высокотехнологичной обработки и Уаимоясос здесь не причём, — произнёс Уайтгауз, — задабривание бога съестными припасами, для того, чтобы он не бродил вокруг деревни, не противоречит версии о подземном объекте, а работает на неё. То, что это происходит сотни лет, придаёт делу дополнительный интерес.

— И что? — Маклифф мутным взглядом уставился на Уайтгауза.

— Я пойду в ущелье и узнаю, что там творится, — сказал Уайтгауз, — кто может поступить иначе, когда снова идёт война. Хотите сидеть здесь в обнимку с индианками? Пожалуйств. Может быть, вы вообще здесь хотите оставаться до старости? Ради бога. Кто со мной, исполнить долг солдата?

— Я, — сказал, после некоторого раздумия Дыбаль, — я выбираю долг!

— Я бы остался жить с Хуанакавой, но я пойду, если будете мою книжку слушать, — кивнул Маклифф.

— Уверен?

— Прямо как в романе Ремарка «Три товарища»; решительность, нищета, приключения и алкоголь. Не хватает пока только полноценных любовных приключений.

— Ремарк? — Дыбаль качнул гамак и стал раздувать кончик сигары, — то дела давно минувших дней.

В хижину неслышно вошёл индеец с лицом, изрезанным глубокими морщинами; пыльные, ниспадающие на плечи волосы, были перехвачены на лбу цветной лентой, и смотрелись как чёрные перья орла. Вылинявшая рубаха армейского образца в камуфлирующих разводах, была забрызгана чем-то бурым, в жилистой руке, отставленной в сторону, он держал остро отточенный и окровавленный мачете.

Уайтгауз быстро взял пивную бутылку за горлышко и занял оборонительную позицию. Маклифф обошёл индейца сзади, направляясь к корыту с пивом. Дыбаль продолжил раскуривать сигару. Не обращая внимания на позу Уайтгауза, индеец перекинулся несколькими фразами с Понсио и вышел.

— Это вождь Агилар. Он только что зарезал поросёнка в честь возвращения фон Конрада и отряда кичако с перевала Синтар. Они выбили воинов матильонес оттуда и вот-вот доберутся до станций РЭБ. Тогда будет связь. Сегодня в деревне будет по этому поводу праздник, — сказал Дыбаль.

— Ничего себе вождь, страшила, похож на Уаимоясоса, — ответил Уайтгауз.

Бывший командир погибшего месяц назад шаттла «Independence» — гордости NASA и ESA, майор Дик Ричард Айдем по пояс голый, в шортах, в противомоскитной сети, обёрнутой вокруг матерчатой армейской шляпы и спадающей на плечи, стоял около шестиколёсного грузовика «Lifan». На правом плече майора красовалась эмблема ВВС США в виде синих крыльев с серебряной звездой, а над на груди был изображён истребитель F-38 Adamant II? пускающий ракету. Обут майор был в шлёпанцы из кусков протектора автомобильной покрышки, привязанные ремнями к ступням. На бампере грузовика, склонившись над раскалённым моторным отсеком, индеец зачищал наждачной бумагой клеммы аккумулятора. Аккумулятор был безнадёжно разряжен, но индеец с упорством пытался выжать из него амперы. Айдем щурился из-за солнечных бликов на лобовом стекле и медлил с предложением завести машину в движении под горку, давая выйти пылу своего друга. Наконец он не выдержал:

— Ладно, Саурно, гляди как надо.

Айдем стянул индейца с бампера, с грохотом захлопнул капот, залез в раскалённую кабину и отжал ручной тормоз. Саурно невозмутимо остался стоять у колеи между камней, символизирующей дорогу, сдувая с пальцев металлическую крошку. Грузовик, быстро увеличивая скорость, понёсся вниз. Когда он пропал из виду в пыли, индеец перекрестился, сжал амулету в виде черепа. Из-под горы послышался рык заработавшего двигателя и грузовик, утробно завывая, начал задним ходом карабкаться назад. Пыль рассеялась, и стало видно, что со стороны деревни бегут дети, а дозорный на крыше глинобитного форта, надев сомбреро на винтовку, машет им. Саурно сел в машину и Айдем доехал до деревни, подобрав в кузов радостных детей.

Лихо вырулив на пятачок у склада пустых бочек, он остановил машину и увидел среди индейцев, неподвижно стоящих в позах пионеров Дикого Запада, астронавтов из его команды — Джон Маклифф, Роберт Уайтгауз и Александр Дыбаль. Они улыбались.