Андрей Круз - Ар-Деко. Своя игра

— Почему вы так думаете?

— Мистер Ву владеет двумя третями клуба, треть принадлежит мне.

— Борделя? — уточнил я, не удержавшись от подколки.

— Борделя, — согласилась она. — Но «Шанхайская лилия» не только бордель, это еще и подпольное казино, и клуб, и ресторан. Но сейчас мистер Ву начал злоупотреблять своим положением. Чем ставит под удар мои интересы.

— В смысле?

— Мистер Ву тоже не до конца самостоятелен. Если в Чайнатауне его позиции несокрушимы как скала, то в американском секторе, пусть даже и на самой окраине, он не настолько силен, чтобы обеспечить защиту бизнесу. Поэтому он, как и я, платит ирландцам Падди Галлахера. Слышали о таком?

О Галлахере слышали все, кто хотя бы читает газеты. Потому что Падди фактически возглавляет ирландскую преступность в Новом Каире. Герой Великой войны, он успел посидеть в американской тюрьме за ограбление, потом подняться на высокую позицию в нью-йоркской банде «Пять Углов», а когда та начала терять позиции в войне с итальянцами, перебрался со своими людьми сюда, где и объединил часть местных банд своих соотечественников, как приехавших из Америки, так и перебравшихся сюда из Ирландии и Ольстера. И еще Падди точно связан с фениями. Оружие, которое продает Рауль, уходит тоже к людям Падди, одной из банд, которые существуют под его контролем. Кстати, там всем заправляет «Боксер» О’Хара, тот самый, с которым встречается Нив, подружка Сюзет. Клуб «Грин Корк».

— Я читаю газеты, — сдержанно улыбнулся я.

— А еще мистер Ву ввозит в Новый Каир фальшивые деньги, которые печатаются где-то в Китае. Он сбывает их через Чайнатаун, мелкие лавки и прачечные, но объем сбыта недостаточен.

— Вы в настолько близких отношениях, что он делится с вами своими проблемами?

— Нет. Но Иван Аркадьевич был настолько любезен, что дал мне возможность слушать, о чем говорят в некоторых местах клуба. В том числе и в личном кабинете мистера Ву.

— Даже так?

— Уже интересней, верно? — Диана улыбнулась. — Поэтому жалобы мистера Ву на жизнь иногда до меня доходят. И я говорю на китайском, так что все понимаю. Мне нужно защищать свои интересы, — пояснила она, — которые мистер Ву начинает ставить под угрозу.

— Чем?

— Он хочет начать распространять фальшивые деньги через наш клуб. Для него это всего лишь одна из многочисленных машинок для производства денег, а для меня единственный источник средств к существованию, — она глубоко вздохнула, декольте раздвинулось и снова вернулось в исходную позицию. — Я не хочу, чтобы он ее сломал.

— А как на это отреагируют люди Падди?

— Думаю, что возьмут «виг» с новых прибылей и останутся довольны. Я окажусь единственной жертвой, — она снова вздохнула, причем, как мне показалось, исключительно для меня, дав возможность понаблюдать за движением округлостей в вырезе. — Но я не сказала самого главного, с чем пришла.

— И?

— Он и с вами рассчитается фальшивками. Они очень качественно сделаны, обнаружить, не зная особенностей, трудно. И покупает он не для себя. Он возьмет деньги у Падди Галлахера, оставит их себе, с вами рассчитается… вы поняли чем. И дальше вы или попадетесь властям с фальшивыми деньгами на руках, или вам придется искать способ еще и их продать за половину цены. И какой тогда будет прибыльность вашей операции?

— И в чем причина такой заботливости?

— Я хочу сохранить клуб.

— Бордель?

— Да, и бордель тоже. — Она все же чуть разозлилась. — Он приносит хороший доход, у нас никогда не бывает никаких значительных проблем, и я не хочу, чтобы федеральные агенты разнесли его в щепки из-за махинаций Ву.

— Вам надо дать мне что-то еще, — я уставился ей в глаза. — Кроме слов.

— Задрать юбки и нагнуться я не могу, здесь стекла кругом, — разозлилась Диана. — И у вас девушка, она этого не поймет.

— Я о другом, — сказал я успокаивающим тоном. — Мне нужно знать, что это именно так, а не просто слова, сказанные вами по поручению мистера Ву.

Я полагал, что она задумается, но Диана сразу сказала:

— У вас есть лишний час?

— Я могу выкроить, если пойму, что это необходимо.

— Тогда выкройте его прямо сейчас и езжайте за мной, это недалеко.

— Куда?

— Скорее «к кому». Мы поговорим с Иваном Аркадьевичем. Надеюсь, ему вы доверяете?

Я встал из-за стола, выдвинул верхний ящик и достал кобуру, натянув ее на себя, после чего надел пиджак и нахлобучил кепку.

— Поехали.

Не знаю, что за игру она ведет на самом деле, но если Ву собирается рассчитаться с нами фальшивыми деньгами, это заслуживает проверки, по крайней мере. И да, Богуславскому я доверяю.

— Мэри, я буду примерно через час, — сказал я секретарше и пошел следом за Дианой к выходу.

У ворот «дилершипа» ее ожидал длинный «роудмастер» с водителем за рулем. Не китайцем.

— Вы не покупали у нас «крайслер», верно, мадемуазель Диана?

— Диана Донатовна, — поправила она меня. — Если вы мне поможете, то я не только куплю «крайслер», но еще и в задницу вас поцелую.

— Гм… — поперхнулся я при такой смене тона.

— Не изображайте из себя воплощенную скромность, я управляю борделем уже много лет, — она усмехнулась. — Не воскресной школой.

— Который клуб?

— Он самый. — Она открыла заднюю дверь и сказала водителю по-русски: — Саша, подожди вторую машину, и поедем в «Орлеан». Езжайте за нами, — добавила она уже для меня.

— Поль! — Богуславский поднялся из-за стола, раскинув руки для объятий. — Очень рад тебя видеть.

— Взаимно, Иван Аркадьевич. — Мы обнялись.

Богуславскому я доверял полностью, как я уже сказал, и хорошо, что в этом Диана не соврала, а привезла меня именно к нему. Он вежливо отодвинул стул для нее, предложил присесть мне, жестом подозвал гарсона.

«Орлеан» хоть и был небольшим рестораном, но считался очень хорошим даже для французского сектора. Зал с дюжиной круглых столиков, белые стены, темное дерево местами. Обеденное время уже закончилось, так что сейчас тут было пустовато, лишь в дальнем от нас углу сидела компания из двух дам и мужчины, о чем-то негромко болтавших.

— Здесь хорошее меню, — сказал Богуславский после того, как официант выложил их перед нами.

— Я уже поел, так что ограничусь кофе.

— Может быть, что-нибудь легкое? Прекрасные салаты.

Не удержавшись, я полистал меню и заказал себе салат из маринованного в уксусе кус-куса с листьями латука, томатами и цыплячьей грудкой. Уже местный вариант, смесь Франции и Египта. Ну и от сухого красного не отказался, которое гарсон разлил по бокалам, объявив его «домашним вином».

— Давно не виделись, за встречу, — Богуславский поднял свой бокал, мы чокнулись. — Рад был знать, что у тебя все хорошо, и ты отошел от старых дел, — продолжил он, пригубив вина. — Поэтому удивлен, что ты опять во что-то влез.