Вячеслав Сизов - Штурмовой батальон

– Что ж, значит, решение нанести массированный бомбовый удар по Минску и объектам в нем был правильным!

– А как же Минский ж.-д. узел?

– Сейчас он особой роли не играет. Несмотря на нападения бандитов, свои транспортные потоки мы направим через Брест, Пинск, Слуцк и Осиповичи. На севере через Вильнюс, Глубокое, Полоцк и Витебск. Нагрузка на них, конечно, возрастет, но тем не менее, я думаю, справимся. Стоит признать, что своим восстанием русские расстроили некоторые наши планы. Нам пришлось для выравнивания линии фронта оставить часть второстепенных населенных пунктов на Ржевском, Вяземском и Смоленском направлениях. Но рано или поздно это пришлось бы сделать. Стоят слишком сильные холода. Завезенное зимнее обмундирование не рассчитано на такие низкие температуры. Солдаты в нем мерзнут. Много обмороженных и простывших, в войсках придумывают различные способы утеплиться. Но это полбеды. Замерзает и не может работать техника. Пока об этом мало кто знает, но нам по техническим причинам пришлось оставить в полях под Москвой много техники. Ремонтные подразделения не успевают ее эвакуировать. Явно координируя свои действия с восставшими в Минске и окруженными армиями в районе Смоленска – Ельни – Вязьмы, русские на широком фронте от Старой Руссы до Серпухова перешли в контрнаступление. Они бросили в бой резервы, прибывшие из глубины страны. Русские действуют грамотно. Их конно-механизированные группы и лыжные батальоны обходят наши опорные пункты, перерезая коммуникации и блокируя их. Следом за ними идут штурмовые подразделения тяжелой пехоты войск НКВД, насыщенные большим количеством пулеметов и противотанковых средств, усиленные тяжелой артиллерией и танками. Они-то и атакуют наши опорные пункты. В этих условиях нашим солдатам все чаще приходится отступать. Остановить наступление русских практически нечем. Часть резервов сейчас перебрасывается против восставших в Минске, используется на восстановлении и охране ж.-д. путей и мостов. Остальные были брошены в наступление и связаны боями с окруженными русскими армиями и партизанами. Если не удастся где-то закрепиться, то, возможно, придется отступать до Смоленска.

– Ты не думал, что русские, проводя эвакуацию своих раненых, смогут усилить части в Минске и, собрав силы в кулак, попытаются соединиться с фронтовыми соединениями, действующими в районе Гомеля?

– Я думаю, что не смогут. Как я уже говорил, мы отслеживаем места сосредоточения десантных корпусов русских. Пока не отмечено подготовки к их переброске. Нет сведений о сосредоточении больших сил транспортной авиации в тех районах. Если русские высадят еще несколько крупных десантов в нашем тылу, скажем, в районе Вязьмы, Ельни, Бобруйска или Ржева, перерезая наши коммуникации, то будет очень плохо. Боюсь, что тогда нам придется бросать все тяжелое вооружение и стараться спасти хотя бы часть людей. Тем не менее в штабе ГА об этом задумывались, готовятся к худшему, но надеются на лучшее. Ты сам говорил, что сил для активных действий в Минске у русских нет. Противнику резервы потребны для наступления на фронте под Москвой, Вязьмой и Брянском. Я не думаю, что у русских хватит резервов для обеспечения сразу нескольких направлений. У них очень большие потери в живой силе и технике. Тем не менее прорабатывается несколько вариантов, в том числе и окружение части войск ГА в случае успехов восставших в Минске и наступательных действий на Брянском и Гомельском направлениях.

– Неужели так возросли ставки Рокоссовского, Богданова и Тимошенко?

– Просто реально оценивают возможные действия русских и готовятся им противостоять. Русские по сравнению с летом и осенью изменились. Они немного научились воевать. Их части действуют значительно активнее и лучше.

– Ты теперь можешь с чистой совестью согласиться, что было глупостью наступать на Москву?

– Да, могу. Но ты тоже должен признать, что я и раньше высказывал сомнение в целесообразности этого наступления. Тут свою роль сыграло стремление фюрера быстрее закончить войну, хотя командующие армиями были против.

– Согласен. Все три танковые группы можно было использовать значительно лучше. Не останавливаться и гнать русских дальше. А если уж решили остановиться, то усилить удар на юге, перебросив под Киев группу Моделя. Если говорить о наступлении на Московском направлении, то сначала надо было полностью уничтожить окруженные в районе Смоленска – Вязьмы армии русских. А уже после этого продумывать рывок к Ржеву, Калинину, Можайску, Юхнову, Калуге и Москве. Пусть даже это наступление было бы весной следующего года.

– Ты прекрасно знаешь, что летом все танковые группы понесли существенные потери в людях и технике. Требовалась передышка и пополнение. ГА «Север», пополненная частями 3-й ТГ, была остановлена Жуковым на линии Кингисепп – Луга – Новгород. Таким образом, основная задача по взятию Петербурга в летний период выполнена не была. Осенняя распутица не дала бы эффективно использовать танковые части на этом участке фронта. Поэтому и было решено использовать там только пехотные и артиллерийские части, которые смогли продвинуться вперед и выйти на линию Демянск – Старая Русса – Шимск – Новгород – М ясной Бор – Чудово – Любань – Тосно – Вырица – Гатчина – Керново. Использование же 4-й и 3-й ТГ в полосе нашей ГА дало возможность прорвать фронт Конева и продвинуться к Калинину, Дмитрову и Москве, окружить армии русских в районе Смоленска – Вязьмы.

– Ты ничего не сказал о Моделе.

– Ему досталась самая трудная задача. Имеющимися после боев под Могилевом силами прорвать фронт русских в районе Ельни, завершая окружение русских армий, частью сил ударить на Вязьму, остальными частями наступать на Спас-Деменск – Юхнов – Медынь – Малоярославец – Наро-Фоминск и Гжатск – Можайск – Дорохово. При этом ему приходилось заботиться о своих флангах в районе Гомеля – Костюковичи – Рославля – Брянска – Сухиничи, где активно действовали армии Рокоссовского. Тот собрал вокруг своей 4-й армии остатки 13-й, 28-й армий, вышедших из Могилевского котла, и упорной обороной не дал продвинуться Моделю на юг. Во что все это вылилось, ты уже знаешь…

29 декабря 1941 г., 191-й день войны

Вечером 29 декабря 1941 г. штаб ГА «Центр» оценивал ситуацию следующим образом: «…на фронте 9 А противник продолжал ожесточенные атаки против всех корпусов армии, атакуя в отдельных местах до 12 раз подряд. Северо-западнее Старица противник, ведя наступление силами не менее 4 дивизий, осуществил главный прорыв и занял лес северо-западнее Обухово, Касково, Гришнево…»

Франц Гальдер: «Группа армий «Центр». На фронте 2-й и 3-й танковых армий ощущается превосходство противника. Хотя нам удалось локализовать прорывы противника, однако оборона на этом сильно растянутом фронте, к которому противник все время подтягивает войска, очень сложна, если учитывать к тому же и утомление наших войск. Противник прорвал наш фронт севернее Мценска и на северном фланге 2-й танковой армии. В районе разрыва фронта у Оки (в районе Сухиничей) создана сильная боевая группа, которая ведет разведку боем (Штумме). Однако это не мешает главным силам противника беспрепятственно продвигаться в направлении Юхнова (высадка парашютного десанта противника!). Придется сдать участок фронта у Калуги и севернее ее (выдвинутая вперед дуга фронта восточнее Малоярославца). Это необходимо, чтобы высвободить часть сил с этого участка фронта и бросить их против частей противника, прорвавшихся через Оку».