Робби Макнивен - Красная Подать

— Магистр роты? — отозвался Ари, отвлекаясь от работы своих инициатов.

— Разделите оставшихся скаутов и немедленно направьте их на усиление перекрестков четыре-один и восемь-восемь.

— Принято, магистр роты.

Те Кахуранги кивнул.

— Пока что этого будет достаточно.

— Пока что, — мрачно повторил Шарр. — Мы не можем удерживать тут всех этих пленников и продолжать эффективные операции. Если их отпустить, они убегут на поверхность и растворятся в джунглях. Мы не сможем собрать из них Подать до прибытия в систему имперской группы реагирования. А мы оба знаем, что не можем тут находиться, когда это произойдет.

— Так используй людей из участка, — произнес Те Кахуранги. — Оставь их в тылу охранять эту толпу.

— Я думал об этом. Их осталось слишком мало, чтобы мы смогли извлечь из них хоть какую-то пользу.

— Не только арбитраторов. Используй также и заключенных, которых они продолжают держать под участком.

Шарр покачал головой.

— Мы не можем их вооружать. Они могут выступить против нас.

— Да, подавляющее большинство может. Но нам не нужно подавляющее большинство. Хватит нескольких сотен наиболее надежных заключенных. Надеюсь, что смогу отыскать таких, кто станет верно служить. Буду искать мысли тех, кто выполнит нашу волю — либо из страха, либо из надлежащей преданности.

Шарр прикинул, что в этом есть истина. Ментальных способностей Те Кахуранги было более чем достаточно для оценки образа мыслей человека. Нескольких сотен вооруженных и верных заключенных хватит, чтобы держать в узде остальных, пока схватка так или иначе не закончится.

— Я найду командующего арбитратора и добьюсь этого, — сказал Шарр. — В это время мы должны найти средства обратить волну вспять. Если мы не сумеем в скором времени выбить последних подонков из Повелителей Ночи, придется уходить с тем немногим, что мы набрали тут. Ради этого моя рота потеряла слишком много братьев-в-пустоте.

— Наш единственный шанс быстро закончить сражение — снести предателю голову, — произнес Те Кахуранги. — Необходимо захватить Окружную Крепость. Именно там они пытаются связать мальчика со своим демоническим хозяином. Я чувствую, как его сила вторгается в мир смертных. Тени сгущаются, Шарр.

— Мы не можем телепортироваться в крепость, пока работает пустотный щит, — заметил Шарр. — А чтобы до него добраться, нужно пробиться через оставшиеся туннели.

— Все может оказаться проще, — ответил Те Кахуранги. — Но для этого изменники должны дать мне кое-что особенное.

— Они прекратили наступление, — сказал Шадрайт Куллу. — Укрепляют перекрестки к западу от нас, на многих уровнях.

Кулл вернулся в Окружную Крепость и ее Центрум Доминус. Он подчеркнуто игнорировал пленника Шадрайта. Мальчишка уж слишком напоминал Куллу о том, как его самого приняли в VIII Легион. Шадрайт пичкал узника гелеобразным триглицеридом — смесью ультрабелков, быстродействующих углеводов и жиров — чтобы в его бледном тщедушном теле появилась хоть какая-то сила. Если он умрет до завершения связующего ритуала, все труды колдуна пойдут насмарку. Эта мысль вызвала у Кулла улыбку.

— Мы их ужалили, — произнес Принц Терний, повернувшись спиной к Шадрайту с мальчишкой и изучая еще функционирующие контрольные мониторы во мраке Центрума Доминус. Вокруг него в глубокой тени стояли мрачные фигуры Первой Смерти.

— Скоро они должны сделать свой последний ход, — прогремел Голгоф. Огромный раптор нетерпеливо шевелил окровавленными молниевыми когтями, разглядывая пленника.

— Сделают, — в унисон произнесли Ксерон и Террон. Кулл бросил на них взгляд. Темные Близнецы начали изъясняться со слаженностью, которая вызывала все большее беспокойство. Получить место в Первой Смерти было возможно лишь после прохождения нескольких тестов на чистоту, однако порчу разума сложнее отследить, чем мутацию тела. Если бы в душах двух Повелителей Ночи пустило корни нечто, порожденное варпом, Кулл убил бы их лично.

— Я хочу голову их чемпиона, — сказал палач Наркс, отвесив Куллу краткий поклон. — Во славу моего принца, разумеется.

— Ты ее получишь, — рассеянно отозвался Кулл, продолжая смотреть на Ксерона с Терроном. Близнецы заерзали под его взглядом, отводя шлемы-черепа.

— Взрывчатка их сломила, — произнес Драк. Уставший эксперт-подрывник был единственным из Первой Смерти, кто имел непринужденный вид. Он сидел на корточках в темноте и явно намеревался ждать так последующих распоряжений своего принца.

— Ты хорошо поработал, — признал Кулл. — Удары, нанесенные под прикрытием выпущенных заключенных, уравняли шансы. Имперцы слишком поверили в себя, и мы их за это наказали.

— И теперь им надо делать выбор, — добавил Драк. — Мы задавили их порядки бегущими пленниками. Если они хотят их удержать, необходимо прекратить наступление. Если же они хотят продвигаться к нам сюда, то не могут позволить себе брать всех. Они не решатся дробить свои оставшиеся силы.

— Мы превосходим их числом, — сказал Кулл. — Остатки отделений культистов из Черной Длани удержат их на месте, а Когти обойдут с севера и юга. Отрезав их от участка, мы с ними расправимся.

— Это будет не так просто, — раздался из-за спины Кулла голос Шадрайта. Принц Терний скривился, а колдун продолжал:

— Бледный Кочевник еще многое видит. Я могу ослепить его, как он пытался ослепить меня, но он все еще сможет предвидеть наши действия.

— Он для тебя слишком силен, Бескожий Отец, — предположил Кулл, снова оборачиваясь к Шадрайту. Он увидел, что Повелитель Ночи крепче сжал свою варп-косу.

— Он — один из старейших слуг трупа, кого я когда-либо встречал.

— Ты встречал? — поинтересовался Кулл. — Или Бар`Гул встречал? Твой демон все еще тебя направляет?

— Не твоя забота, откуда мне известно о трупопоклоннике, — бросил в ответ Шадрайт. — Он ничто в сравнении с теми, кто благословлен, как я.

— Если твой демон говорит правду, его возраст может оказаться под стать твоему, Бескожий Отец, — сказал Кулл, придавая прозвищу насмешливую окраску. Он прекрасно знал, в какое бешенство приводит Шадрайта всякий раз, когда ставит под сомнение истинность утверждений колдуна, будто бы тот сражается в Долгой Войне с самых дней Ереси.

— Я ступал рядом с людьми, которые с тех пор успели стать богами, — выплюнул колдун. — Я помню выродившийся родной мир нашего Легиона и ту ночь, когда мы предали его огню. Я встречал нашего генетического прародителя, к которому ты смеешь возводить свое происхождение. У меня его дар провидения. Лучше бы тебе вспомнить обо всем этом, прежде чем сомневаться в моих способностях. Я разорву этого лжеца-лоялиста на куски.

— Каким образом? — с нажимом спросил Кулл, прекратив свои колкие насмешки. — Он среди своих серых братьев.