Марк Черазини - Годзилла на краю света

На самом деле, «Дестини Эксплорер» был на десять футов длиннее легендарного «Титаника», и почти равен Эйфелевой башне в высоту.

«Был равен», поправил себя Ник. Эйфелева башня стала еще одной жертвой террора Кинга Гидоры, она была разрушена в прошлом году.

Ник напряг зрение, чтобы получше разобрать детали дирижабля. Впереди под фюзеляжем он заметил характерное для капитанских мостиков сооружение, а также смотровые площадки. Но это сооружение было гораздо больше, чем у обычных дирижаблей. Оно шло почти во всей длине корабля до хвоста и было полностью облицовано прозрачным оргстеклом. Ник представил себе, что вид изнутри был великолепен.

Или же, в моем случае, ужасающим…

Нику не были видны другие открытые смотровые площадки, размещавшиеся в углублениях по сторонам дирижабля. Он догадался, что они были закрыты из-за запуска.

Но он точно заметил встроенные турбореактивные двигатели на блистерах вдоль серо-синего фюзеляжа дирижабля. Он вспомнил, что на брифинге их проинформировали о том, что у «Дестини Эксплорер» было двенадцать двигателей, включая один огромный, турбовентиляторный, установленный в центре самого корабля. Он напряг слух и, ему показалось, что он слышит вой сразу нескольких двигателей поверх усиливавшегося шума, исходившего от зрителей.

В отличие от двигательных установок предыдущих дирижаблей, управлявшиеся компьютерами двигатели «Эксплорера» были разработаны таким образом, что способны были удерживать корабль на ровном киле, не качаясь, и чтобы он двигался по заданному курсу даже в самую суровую погоду. Компьютеры двигателей беспрерывно измеряли давление воздуха, высоту, скорость ветра и иные показания на посекундной основе и автоматически корректировали работу двигателей с поправкой на внесенные изменения.

Центральный двигатель был поистине конструкторской инновацией. Он придавал «Дестини Эксплореру» ранее невиданную скорость полета, которая и не снилась конструкторам дирижаблей 1920-х и 30-х годов. Экзотического вида кольцо, объединявшее все хвостовые рули, придавало «Эксплореру» футуристический облик, подобный изображаемым некоторыми художниками в комиксах килям ракетных кораблей. Такая конструкция действительно представляла собой новшество в аэродинамике по сравнению с обычными лопастями стабилизаторов на большинстве других дирижаблей, и этот сигарообразный корабль был гораздо изящнее, чем предыдущие поколения аэростатов.

«Надеюсь, он не даст течь», сказала Робин. «Очень не хотелось бы, чтобы эта штука обрушилась вокруг и на меня, как спущенный воздушный шар!»

Ник снисходительно улыбнулся своей младшей коллеге. «Дирижабли бывают двух разновидностей, Робин: жесткие и мягкие. Небольшие дирижабли, как например те, которые висят над футбольными стадионами по всей Америке, мягкие, поэтому когда из них выходит газ, они сдуваются как воздушный шарик».

«А у этого по-другому?», спросила она.

«Э-э, да», ответил Ник. «„Дестини Эксплорер“ — жесткий дирижабль. В его алюминиевом корпусе имеются жилые помещения для пассажиров и экипажа, наряду с сотнями газовых ячеек, заполненных негорючим гелием — если даже газ выйдет, то „Эксплорер“ сохранит свою форму».

Ник тревожно замолчал. «Конечно же, он рухнет, но все же сохранит свою форму».

«Рухнет…», пробормотала Робин, и ее вечно радостное лицо немного погрустнело. «Но он же не может взорваться как тот, другой дирижабль… „Гинденбург“. Печальный ее взгляд встретился глазами с Ником. „Ведь так?“

„Не может“, ответил Ник. „Виновником катастрофы „Гинденбурга“ был водород. Гелий в использовании намного безопаснее“.

„По крайней мере, в этом отношении я спокоен“, подумал Ник, стараясь не показывать вечно самоуверенной Робин Холлидэй, что он сам страшится полетов.

Следя за происходящим внизу, Ник утешал себя общей справочной информацией, которую он собрал для своих научных репортажей о „Дестини Эксплорер“. Согласно тому, что он в ней прочел, легкий металлический каркас „Эксплорера“ был покрыт нового типа майларовой пленкой, которая действовала как двухстороннее зеркало.

Снаружи этот материал казался серо-голубым, но если внутри корпуса зажечь мощное освещение, обшивка становилась полупрозрачной. Благодаря этому корабль будет светиться в ночном небе над городами, которые будет посещать — именно так, как и задумывали инженеры и конструкторы этого великолепного дирижабля.

Размышления Ника были прерваны оглушительными и усиливавшимися аплодисментами, это зрители начали самопроизвольно реагировать на размеры этого гигантского дирижабля. Вскоре их аплодисменты переросли в рев, и даже музыка громко игравшего оркестра потонула в море этого усиливавшегося звука.

А затем, с точностью часового механизма, гондола „Дестини Эксплорер“ примкнула к лифтовой башне, поднимавшейся над сценой на 100 футов. Когда корабль к ней причалил, на взлетную полосу выбежали люди в аккуратных синих комбинезонах и схватили тросы, упавшие с разных сторон дирижабля. Через пару минут эти люди закрепили воздушное судно на месте.

А затем, с театральной церемониальностью, вызвавшей у толпы удивленный смех, по краю сцены не спеша прошествовал Майкрофт Э. Эндикотт, к двойным металлическим дверям в стальной каркасной башне. Для того чтобы это событие у себя дома смогли увидеть миллионы телезрителей, по сцене вслед за Эндикоттом следовал оператор с закрепленной у него на теле камерой. Майкрофт Э. Эндикотт нажал кнопку возле двери, а затем спрятал руки за спину, уставившись в небо и негромко посвистывая, словно дожидаясь лифта в башне Всемирного Торгового Центра, который должен отвезти его на 92-й офисный этаж.

Спустя мгновение двойные двери раздвинулись, и Эндикотт вошел внутрь. Оператор последовал за ним. Двери снова закрылись, и стал виден поднимающийся вверх лифт внутри стального каркаса вышки. Когда эта машина достигла вершины, двойные двери вновь открылись, и Майкрофт Э. Эндикотт вместе с оператором вышли на мостки, которые вели к капитанскому мостику „Дестини Эксплорер“. Когда все вновь начали аплодировать и радостно вскрикивать, Ник, наконец, понял, почему Майкрофт Э. Эндикотт воздвиг сцену намного выше трибун вокруг нее.

Радиовкладыш, спрятанный в ухе Ника, затрещал. Это был его режиссер, сказавший ему выходить к трибуне, чтобы представить публике победителей конкурса „Молодые ученые“.

Ник повернулся к Робин, которая кивнула ему в ответ. Она получила такое же сообщение. Затем Ник увидел, как кто-то из технического персонала собирает гениальных подростков в стайку и ведет их к передней части сцены, словно чистокровных рысаков на ипподром, чтобы сделать победный круг.