Александр Быченин - Егерь. Последний билет в рай. Котенок (сборник) (litres)

– Куда же я денусь?.. – вздохнула девушка.

– Дим, тебе Исаев что велел?

– Ничего конкретного, сказал действовать по обстановке. Я думаю, надо вам в жилой модуль наведаться, переодеться. Насколько я знаю, шеф распорядился туда два комплекта экипировки доставить, и оружие тебе не помешает, пистоль хотя бы. А вообще, эвакуируем вас в ближайшие час-полтора. Сейчас просто все челноки под завязку набиты, следующего рейса ждать придется.

– Пошли тогда. Коль, Лех, вы как?

– С вами пойдем, на всякий пожарный, – сказал Иванов. – Зря Линдеманна отпустили, наверняка какую-нибудь подлянку организует.

– Это запросто, – поддержал капитана Калашник. – Наших мало на базе, а вот безопасников почти полсотни. И они чем-то непонятным заняты, как будто готовятся объект под контроль взять, когда мы эвакуируемся.

– Что, всех Охотников на орбиту? – не поверил я. – А кто же останется?

– Никого из наших. Объявлена тотальная эвакуация гражданского персонала и силовых подразделений. Под приказ только безопасники не подпадают. Думаю, Яковлев выбрал из двух зол меньшее. Хрен с ней, с базой, – железка она железка и есть. Главное – людей из-под удара убрать, – закончил Дима свою мысль.

– Ладно, грузимся. Час-полтора, говоришь? Хоть душ принять успею…

Лифт оперативно доставил нас в ставший уже родным жилой модуль, и здесь я первым делом наведался в душевую. Галя решила меня сопроводить – мы демонстративно взялись за руки и удалились из кают-компании, в которой устроились наши добровольные телохранители. Леха Петров на правах старожила уже нырнул в мини-бар, откуда и извлекал горячительные напитки согласно вкусам присутствующих. Оставшиеся не у дел парни занимались кто чем: Миха пытался завязать дружбу с Петровичем, Дима Калашник взялся за пульт информера, а Коля Иванов устроился в кресле напротив входа, положив на колени штуцер. Четверка молчаливых Охотников рассредоточилась по помещению так, чтобы не попасть всем сразу под залп, и оружие держала наготове. Все-таки что-то такое носилось в воздухе, этакий дух угрозы – и остававшиеся на базе бойцы его чувствовали особенно остро. Не удивлюсь, если уже были стычки с безопасниками.

В душевой мы зависли минут на сорок. Понятное дело, отвлеклись от гигиенических процедур. В Галю как будто бес вселился, в конце концов даже пришлось возмутиться, на что она резонно посоветовала мне заткнуться и продолжила домогательства. Признаться, я особо и не сопротивлялся: не к этому ли стремился последние две-три недели? Так чего теперь ныть…

Когда мы наконец появились в кают-компании, распоряжавшийся в баре Леха ехидно хмыкнул:

– Ну вы даете! Маньяки. У нас времени в обрез, а вы тут шуры-муры разводите.

– Завидуй молча, – парировал я. – Мы тебя теперь на свадьбу не позовем. Правда, Галь?

Девушка смутилась, и я поневоле вновь ею залюбовался – все-таки настоящее сокровище мне досталось. Вроде и набивший оскомину типаж – рыжая язва, – а поди ж ты, запала в душу. Помнится, раньше я на таких девчонок и не смотрел, придерживался мнения, что джентльмены предпочитают блондинок. Это потому что дурак был. Новенький комбез на Гале сидел немного мешковато, но впечатления не портил. Вымытые и причесанные рыжие волосы вновь обрели естественный медный оттенок, плотный и насыщенный. Всем хороша, вот только в глазах грусть и что-то в лице неуловимо поменялось, как будто едва заметная тень легла. Натерпелась, девочка моя. Ладно, когда закончится вся эта кутерьма, увезу тебя на моря, солнечные ванны и интим в неограниченном количестве и не такое вылечить способны.

– Я за тебя не пойду!

Ну вот, все впечатление смазала. Все-таки язва, как ни крути. Образ обязывает.

– Обоснуй.

– Петрович ревновать будет.

Мой напарник, развалившийся на коленях у Михи, встопорщил шерсть на загривке и возмущенно взвыл.

– Он говорит, поклеп и провокация, – перевел я. – И вообще, это ты его ревновать будешь, потому что двоих рыжих на меня одного многовато. Вы еще соревнование устройте, кому я достанусь.

Петрович спрыгнул с Михиных колен и принялся нарезать вокруг меня круги, умудряясь одновременно тереться о мои ботинки с высоким берцем – кто-то предусмотрительный оставил в раздевалке два комплекта обмундирования, и сейчас я щеголял в новеньком комбезе, впрочем, как и Галя. Жаль, конечно, что не броня, да и оружия все еще нет. Придется на ребят положиться.

– Смотрите, Галина Юрьевна! Конкурент ваш уже первые очки зарабатывает!

– Дурак! – Галя надулась и устроилась на диване.

Дима Калашник галантно подвинулся, освободив место. Я тоже собрался было приткнуться рядом, но не успел – дверь распахнулась, и в кают-компанию шагнул майор Исаев. Вид у него был предельно измученный, но взгляд твердый. Махнул рукой на нашу попытку вскочить и отдать честь:

– Сидите, не до того. Дим, бери своих ребят и пока патрулируйте коридоры. Николай, вы с напарником наведайтесь в биолабораторию, там какие-то особо фанатичные биолухи до сих пор торчат. Гоните их к ближайшему терминалу, если придется – пинками. – Дождавшись, когда Охотники покинут помещение, Исаев велел: – Рассказывай, Олег! Со всеми подробностями.

Не знаю почему, но майору я выложил все без утайки. Ну, почти все – про то, что мы с Галей помимо нашей воли втянуты в реализацию второй ступени Программы и являемся носителями кода ее активации, все же умолчал. Как бы ни был Исаев надежен, но это знание я никому доверить не могу. Впрочем, моему начальнику и оставшейся информации хватило с лихвой: рассказ затянулся чуть ли не на час, майор заставлял вспоминать мельчайшие детали. Особенно его заинтересовала стычка с безопасниками в посадочном терминале. Когда я окончательно выдохся, он переключил внимание на Галю и учинил ей допрос с пристрастием, упорно игнорируя все ее намеки на усталость, стресс и вообще… Я про себя злорадно ухмылялся – не все коту масленица, не всегда женские чары работают. В конце концов Исаев оставил нас в покое и крепко задумался на несколько минут. Но результатами размышлений поделился:

– Значит, слушайте сюда, ходячие неприятности! Обо всем этом никому не рассказывайте. Специально для тех, кто в танке, повторяю – никому. Особенно безопасникам. Вы сейчас такого наговорили, что даже десятой части хватит, чтобы кое-кто возжелал упрятать вас куда подальше. И заведение типа закрытой психиатрической клиники далеко не худший для вас вариант. Молодцы, что выработали план совместных действий. Его и придерживайтесь. Я бы на вашем месте вообще бы ограничился погоней за тварью с антеннами и прыжком через телепорт. А потом потеряли сознание, очнулись в лесу у озера, где вас Петрович с Егерями и отыскали. Про пилота знать не знаете, про монстров и базу Первых тоже. Поняли меня? Это радует. Теперь по Линдеманну. Судя по данным с камер наблюдения, он развил нездоровую деятельность, зачем-то собирает наиболее боеспособных сотрудников. Боюсь, решится на силовое воздействие. Поэтому сейчас организованно перемещаемся в первый терминал, там как раз челнок стоит, это последний. Остается еще пара эксплореров, на них эвакуируются люди из дежурной смены. Они сейчас сосредоточены в командном секторе, контролируют локальную сеть и оборонительные системы. В остальных помещениях пусто, так что любой, кто попадется на пути, – безопасник. Они чего-то ждут. Насколько я понял, как только крейсера компании выйдут на орбиту Находки, с них десантируется целый отряд. База перейдет под их контроль, и потом мы влиять на обстановку на планете не сможем. Пока еще есть время, ребята-айтишники постараются добраться до записей с камер наблюдения в терминале. Плохо, что ваши шлемы пропали. Сейчас мы имеем свидетельские показания, причем не в вашу пользу. К тому же наверняка Линдеманн доказательствами озаботился. Если вырвемся на корабль-матку, там они нас уже не достанут. Вопросы есть? Вопросов нет. Погнали.