Александр Быченин - Егерь. Последний билет в рай. Котенок (сборник) (litres)

Итак, что мы имеем? По факту, один техник, Пауль и четверо Охотников, включая их командира, – несомненные предатели. Вопрос только, пошли они на это добровольно или у всех имелся биоконтроллер, как у Пауля? Кстати, трупа убиенного «левого» я не обнаружил, равно как и обезглавленного тела вчерашнего боевика со «спектром», – коллеги забрали их с собой. Далее. Готов прозакладывать собственную голову, что главной целью агрессоров является отнюдь не наш Пятачок. Учитывая, что на много километров вокруг другие поселения отсутствуют, оставался единственный вариант – биолаборатория на острове Флоранс. Скорее всего, атака была массированная, по всем доступным объектам сразу, да еще и с отсечкой от средств связи. Не удивлюсь, если у них на низкой геостационарной орбите болтается спутник-подавитель, отсюда и нежелание моего КПК ловить даже помехи. Со стационарными информсистемами все и так ясно, Пауль поработал над пунктом связи со всем немецким прилежанием. Отсюда вывод: нам с Петровичем необходимо как можно быстрее добраться до большой земли. Способ я пока что вижу ровно один – попытаться заклеить наименее пострадавшую надувнушку и хоть на веслах выйти в море. В мой КПК уже давно вбиты подробные карты ближайших (то есть километров на пятьсот в любую сторону) окрестностей, так что в крайнем случае можно просто грести от острова к острову. Вопрос только, сколько времени придется убить на дорогу. Боюсь, к концу этой эпопеи найду я на Флоранс одни развалины да горы трупов. Впрочем, если сидеть на попе ровно, точно такой же результат будет гарантирован. Так что имеет смысл хотя бы попытаться.

Следующие полчаса я обшаривал затопленные катера. Особого труда это не составило, всего-то и нужно было загерметизировать броню и переключить воздухоснабжение на цикл регенерации. С отсутствием водолазных грузов пришлось смириться, благо внутри всегда находилось, за что держаться, так что с задачей справился. Как и ожидал, на «семерке» ничего особо полезного не отыскалось, разве что разжился комплектом запасных энергобатарей. Зато на «тройке» в целости и сохранности обнаружилось все мое оружие, включая АПС в кобуре. Обесточенный сейф легко открылся, избавив меня тем самым от порядочной головной боли, и я за несколько нырков перетащил новообретенное имущество на пирс, а затем выволок на улицу – просушиться на солнышке. Теоретически, хорошо экранированные гауссовки воды не боялись, но я решил не рисковать. Забивший на приказ наблюдать Петрович все это время крутился рядом, но лезть в воду не решился и сопровождал каждое мое появление на поверхности хриплым кошачьим матом.

Следом за каютой я обшарил и ходовую рубку «тройки». Здесь цель у меня была не менее важная, чем добыча оружия, – Петровичев ППМ. Обнаружить прибор удалось с трудом: ажурная «корона» модуля свалилась под пилотское кресло, где я ее и отыскал с третьей попытки. ППМ был в полном порядке, в чем я удостоверился буквально сразу же, напялив его на Петровича и врубив коннектор в собственном шлеме. Не обратив внимания на тягучее «Дуррак!», я в подробностях растолковал напарнику задачу. Тот моментально сорвался с места и вскоре затерялся среди камней на склоне горушки. Что ж, теперь оставалось только ждать. Тем более, способов убить время у меня нашлось с избытком.

Еще раз тщательно осмотрев проткнутую надувнушку, я составил примерный список расходных материалов и инструмента, потребных для ремонта, и принялся обшаривать все подряд технические помещения. Кое-чем разжился в мастерской при эллинге, за остальным пришлось наведаться в ангар-диспетчерскую. Заодно забрел и в узел связи, где прихватил заначенный еще со вчерашнего, будь он неладен, вечера трофейный «спектр-мини» с боекомплектом. Тело Пауля я отволок в тот бокс, где нашли свое последнее пристанище двое Охотников. Туда же перенес и третьего, решив превратить щитовой модуль в братскую могилу. Большего я для погибших сделать был не в силах. Оставалось лишь переместить сюда же Ларису с Иванычем и малознакомым техником. С Вениамином этот номер вряд ли бы прошел (выделить из мелкодисперсной трухи останки электронщика я не сумел бы при всем желании), но он и так обрел достойное погребение: разыгравшийся ближе к полудню ветерок уже начал развеивать прах над морем.

Сгрузив добычу в мастерской, я склонился над телом Иваныча и замер, приятно пораженный: под одним из верстаков обнаружился накрытый дерюжкой (или куском пластиковой пленки, не суть важно) водометный двигатель от третьей надувнушки. Судя по всему, покойный техник его ремонтировал, соответственно, на лодку вернуть не успел. Опять же, скорее всего, движок уже готов – в противном случае он валялся бы в полуразобранном виде на верстаке. Был и третий вариант: агрегат издох окончательно, и Иваныч запрятал его подальше в ожидании замены. Мысленно извинившись перед мертвецом, я извлек находку на свет божий, раздраженно отшвырнул дерюжку и принялся тщательно, чуть ли не принюхиваясь, изучать добычу. Стандартный водомет с электроприводом на вид был совершенно исправен, и, чтобы окончательно подтвердить свой вывод, я снова воспользовался захомяченными проводами с «крокодильчиками». Запитанный от запасного энергоблока движок бодро загудел, и я радостно осклабился – наконец-то первая приятная новость!

Не откладывая скорбную обязанность на потом, я перетащил Иваныча в будущий «саркофаг», туда же переместил паренька из шлюза и вернулся за Ларисой. С ней пришлось хуже всего – при виде безжизненного тела молодой цветущей девушки на душе становилось очень муторно, но я пересилил себя.

Собрав все тела в одном месте, я облил модуль какой-то горючей гадостью, прихваченной из мастерской, и уронил в тонкий ручеек «горючки» зажженную спичку. В наш век, наводнивший все сферы жизни высокими технологиями, обнаружить столь примитивную вещь можно было лишь в наборах выживания, типа того, что прятался в рукояти моего ножа. Бледный на ярком свету огонек добежал до стены, с яростью изголодавшегося хищника вцепился в пластиковый «сэндвич», и вскоре вся постройка утонула в ревущем пламени.

– Прощай, Иваныч… – Я несколько мгновений постоял у братской могилы, опустив голову, но жар стал нестерпимым, и я медленно побрел к эллингу, машинально постукивая шлемом по какой-то пластиковой блямбе на броне.

За моей спиной отчаянно чадил догорающий бокс, но, странное дело, на душе стало немного легче. Этот плюс с лихвой компенсировался сладковатой вонью сгоревшей человеческой плоти, так что пришлось нахлобучить шлем на голову и загерметизировать бронекостюм.