Александр Быченин - Егерь. Последний билет в рай. Котенок (сборник) (litres)

– Но можно же как-то… карантин устроить!

– И ты думаешь, какой-то карантин остановит ученую братию? Количество жертв прикинула? Ты их всех обрекаешь не пойми на что! Кто тебе дал такое право?

– А ты сейчас походя решаешь судьбу целой расы!

– Коллективного разума! Каждая отдельная водоросль не разумна!

– Это что-то меняет? – приперла меня к стенке девушка.

А все-таки в гневе она прекрасна, несмотря на измученный вид. У Петруши Еремеева губа не дура. Хотя Галина Юлиановна, если вдуматься, даже симпатичней, когда злится. И не так опасна, Варька крупнее нее, да и спортом не пренебрегает, в том числе и рукопашкой. Как бы в драку не полезла. С нее станется.

– Это меняет все! – перешел я в наступление. – Ты думаешь, я хочу ее уничтожить, потому что она людей зомбирует? Фига! Я хочу ее грохнуть, потому что она непредсказуема! Вот ты возьмешься спрогнозировать, как она будет развиваться ближайшее десятилетие? Подумай хорошенько!

– Непредсказуема?! – задохнулась от возмущения Варвара. – И только? Поэтому надо ее уничтожить? Я не ослышалась?

– Нет.

– А как же презумпция невиновности?!

– Мать, ты бредишь?! Какая, на фиг, презумпция?! Это не человек, не личность, это колония микроорганизмов! Как к ней применять нормы международного права? Да любой воинский начальник начиная с уровня комполка меня поддержит не задумываясь!!! Потому что все войны начинаются по двум причинам: либо нехватка жизненного пространства, либо непредсказуемость соседа! Причем второе почти также часто, как и первое! А еще чаще все вместе!

– Не зря я военных презираю!

– Что, и братца? И Тарасова? Про Петрушу молчу…

– Да ты!..

Черт, а ведь и впрямь сейчас вмажет!.. Нет, сдержалась. Только глаза на мокром месте.

– Все, короче! Базар закончен!

Я наконец протиснулся в кабину и рухнул в кресло первого пилота. Правда, люк закрыть не успел – в него просунулась Варвара и с ходу заявила:

– Денисов, ты же не серьезно!

– Более чем.

– Врешь! Если такой циничный, почему тогда никого убивать не стал? Там, на острове?

– С чего взяла?

– Кобура до сих пор не расстегнута!

Странная логика, ага. Чисто женская. Как будто я не мог апээс на законное место вернуть и снова ее загерметизировать. Но вообще она права. Я только сейчас осознал, что даже не пытался воспользоваться оружием. Тот же Тарасов перестрелял бы каждого второго, и не заморачивался. А вот я нет. Рефлекс на людей не наработан. Были бы какие монстры или зверье, тогда запросто. Гуманист хренов. Ха! Вот именно! Чем супчик с разумными водорослями не зверье? Так что помножу на ноль, совесть бунтовать не будет. Или все-таки будет? Не проверишь, не узнаешь.

– Галь… э-э-э… Варь! Разговор окончен. Я на дело. Ты со мной?

– Нет! Не желаю становиться убийцей целой расы!

Опять…

– То есть не летишь? Тогда выметайся. Через часок вернусь, не переживай.

Варвара презрительно фыркнула и освободила дверной проем.

– Термоплед возьми в аварийке! – крикнул я, хлопнув по сенсору внешнего люка. – Свежо за бортом.

– Пошел ты! – огрызнулась девчонка. – Петрович, миленький, ты же не полетишь с этим… этим!..

Еще как полетит. Иначе без кальмара на месяц останется. И вообще, что за нафиг? Кто-то субординацию отменял?

Кот мысленному посылу внял и остановился у среза люка, так и не решившись высунуться наружу. Варька еще немного помялась, зябко кутаясь в плед, потом отступила на пару шагов, чтобы не мешать маневрам. И, каюсь, я не удержался – перед тем, как захлопнуть люк, громко высказал одну простую мысль:

– Варь, а как насчет соучастия? Путем бездействия, а? Ты же меня не остановила, получается, тоже виновна!

Света, падавшего из дверного проема на девушку, хватало, чтобы понять, что та зарделась, но отвечать столь же ехидно она не стала. Только сильнее сжала губы, чтобы не разрыдаться. Таки достал я ее. А ведь раньше думал, что она совсем непробиваемая. Всегда неприятно разочаровываться в людях. Я это о себе, если что. Все-таки реально циничная скотина.

На сей раз извращаться не стал, подобрался к лодке прямо на катере, благо тот мультисредный. Правда, пристыковаться к шлюзу не получилось, габариты не совпали, зато и плыть далеко не пришлось: зафиксировав свой юркий аппарат в непосредственной близости от знакомого смахивающего на беззубые челюсти люка, выскользнул за борт через собственный мини-шлюз, размещенный в днище суденышка. Доступ к нему открывался из пассажирского салона, всего-то и нужно было залечь в ванночку под сдвижной напольной панелью и дождаться, когда та скользнет обратно на законное место. Понятное дело, в воду я полез в наглухо загерметизированной броне со свежим патроном-регенератором. И коннектор врубить не забыл – сейчас Петрович был совсем рядом, несколько металлических переборок не в счет. С собой я его не взял, да тот и не настаивал. По большому счету, можно было его с Варькой оставить, чисто на всякий случай, но тут я совредничал. Ибо нефиг.

В субмарину проверенным способом пробрался быстро, к тому же уже знал, чего ждать, потому на всякое-разное (зачастую тошнотно-отвратное) не отвлекался. Только на всякий случай врубил камеру на кошачьем ППМ и вывел миниатюрную картинку в угол забрала. Петрович тот еще шкода, да и за Салагой краем глаза стоит посматривать. Будем надеяться, ничего сотворить не успеют.

Коридор встретил меня еще более тяжелым духом стухшей крови, а из ходовой рубки, происходи дело на поверхности, наверняка бы вырвался рой зеленых мух, едва я приоткрыл люк. Я даже машинально пригнулся, слишком уж яркой воображаемая картинка получилась. В остальном никаких изменений: комп активирован, удаленный доступ установлен. И именно сейчас он мне ни к чему. Придется вырубить, а подводников отправить в игнор, хотя они однозначно попытаются до меня докричаться. Ну и бог с ними, как-нибудь отбрешусь. В крайнем случае дядю Сашу подключу – после такой подставы он просто обязан принять основной удар на себя. Я вообще человек маленький…

Одолеваемый этими невеселыми мыслями, я принялся методично тыкать бронированным пальцем в дисплей коммуникационной системы. Получалось не очень – столетняя матрица порядком потеряла в чувствительности, а снимать перчатку категорически не хотелось. Так что пришлось мучиться, раздраженно чертыхаясь под нос. По этой причине я не сразу заметил странность в поведении питомца. Вернее, что-то такое свербело в мозгу, но взгляд на картинку с ППМ я скосил лишь тогда, когда Петрович бесцеремонно прошлепал в пилотскую кабину и взгромоздился на пульт, почти упершись носом в блистер.