Игорь Пидоренко - Спасти обязан

— Да зачем вам тоя карта? За станицу выедете, сразу направо и трохи по проселку. А там смело вперед. Километров через пять уже и Чечня. Канаву давно не подновляють, запросто переберетесь. Ежели заметють — неситесь, как скаженные. Милиция стреляет дюже. Авось, не попадуть. Разговаривать с ними не надоть, не хотят они говорить, норовять наручники теи нацепить.

На том и порешили. Дождались, когда стемнеет, как следует и запылили по улице. У ворот дедова дома вслед нам смотрели крестопольские мафиози. Их миссия закончилась. Теперь они должны были дожидаться нашего возвращения, хоть неделю будем ездить, хоть месяц. Оружия нам троим и вправду не дали, пистолеты по карманам рассовали только люди Мусы. Да в переднем «УАЗике» под сидением лежал автомат. Стас сел в машину вместе с Борисом и Лешей. А мы — Настя, Саша и я — ехали сзади.

Все прошло так, как и говорил дед Никишка. С потушенными фарами мы свернули с проселка и углубились в степь. Ехали медленно, чтобы не свалиться в какой-нибудь овраг. Бывший ров был почти не заметен, настолько осыпался по краям. Хорошо хоть не догадались заминировать подходы к границе!

Километров через десять передняя машина затормозила. Остановились, чтобы сменить номера на припасенные заранее. С такими ездила администрация приграничных районов. Посоветовавшись, мы решили подождать до утра, чтобы действительно куда-нибудь не влететь по ночному времени. Выставив Сашу на улицу караулить мы устроились поудобнее и постарались заснуть. Мысли о «чемоданчиках» бродили в моей голове и не давали покоя. Спутники давно уже равномерно сопели, а я все не мог расслабиться. Но, в конце концов, сморило и меня.

И вновь я побрел по бетонному тоннелю, как когда-то. Все так же сочилась по стенам вода, попадались под ноги мелкие камешки, хруст их под подошвами отдавался эхом. Я должен был дойти до конца, где за стальной дверью откроется зеленая трава под ярким солнцем. В этот раз колени почти не подгибались, меня не так шатало из стороны в сторону, но тоннель все равно казался бесконечным. Теперь я уже не боялся, что не достигну конца, упорно шел и шел вперед. Левой, правой, левой, правой…

Проснулся словно от толчка. Начинало светать, трава вокруг машин блестела от росы, у переднего колеса нашего «УАЗа» прикорнул, спрятав руки под мышками кожаной куртки часовой-Сашка. А я, впервые за последнее время, открыл глаза с легкой душой. Бомбы были там, в тоннеле! И мы непременно найдем их! Я вспомню то, что помнил Круталов! Обязательно вспомню!

— Подъем! Тататата-та-та! — в моем голосе звучали победные фанфары. Настя подскочила, едва не ударившись о крышу головой.

— Тьфу, напугал! Ты чего орешь?

— Хватит дрыхнуть, ехать пора! Давай, соня, открывай глазки! Проснись и пой!

Снаружи в стекло уткнулась ошарашенная физиономия Сашки. Открыв дверцу, я укоризненно сказал:

— Ты тоже хорош, часовой. А если бы к нам чеченец злой с наточенным кинжалом подобрался? Кто бы за тебя потом выкуп платил?

Бандит только недоуменно хлопал глазами.

— Эх ты, теленок, — резюмировал я.

В передней машине, услышав шум, тоже завозились. Наскоро умывшись холодной водой из канистры, мы позавтракали бутербродами и чаем, сохранившим тепло в термосе. Борис хотел что-то сказать, но я прервал его.

— Так, дурака больше не валяем! Слушаться теперь все будут меня.

— Это почему еще? — не понял Борис.

— По кочану. Опыт подобных походов есть только у меня. Ну, и у Стаса. Вы же здесь — пацаны. Встретимся с патрулями — будете разговаривать, у вас полномочия имеются. Во всем остальном слушаться беспрекословно.

— Может, тебе и «ствол» отдать? — скептически вопросил Леша.

— Нужен будет — сам отберу, — парировал я и, сделав короткое, практически неуловимое обычным глазом движение, достал из бокового кармана его куртки семнадцатизарядный австрийский «глок» — оружие хорошее и надежное, с малой отдачей из-за своих пластмассовых деталей. Выщелкнул обойму, осмотрел ее, вставил назад. Леша только теперь лапнул себя по карману, остальные и двинуться не успели. — Понял, щенок? Еще раз хвост попытаешься поднять — совсем игрушку отберу, чтобы не баловался. Держи! — я бросил ему пистолет. — Чтобы было понятно, это ко всем относится. Спасы ерундой не занимаются. Будете гоношиться — шеи скрутим, как котятам.

Речь моя имела успех. Настя поаплодировала, Стас открыто ухмылялся. Оружие Бориса и Саши тоже перекочевало к спасам. Мы не договаривались заранее об этом трюке, но действовать быстро умели. На бандитов больно было смотреть. Действительно, какие-то лохи, которым и в рыло дать за падло, настолько хлипкими выглядят, в мгновение ока превращаются в настоящих волков. Есть от чего пригорюниться.

Долго горевать мы им не дали. Расселись по машинам в том же порядке, что и вчера, сверились с картой и направились к ближайшей дороге. В Грозный нам ехать было совершенно ни к чему. Мне казалось, что надо забирать к северу, минуя Наурскую. Сейчас настало время прислушиваться к своим ощущениям и доверять им. Снимать воспоминания клиента считалось некорректным, я уже говорил. И почти никогда я этого не делал. Теперь вот пришлось пожалеть. Чужое сознание в момент перехода практически беззащитно. Ты подминаешь его, заставляешь закрыться и чем плотнее, тем лучше. Клиент не должен мешать спасать себя. Неполное замещение — очень опасная штука, практически смертельная. Как для клиента, так и для его спаса. В нашей практике такого не случалось, но из опыта западных сейверов мы знали, что в это случае получается один сумасшедший и один полутруп. Для того чтобы как-то исправить положение, нужно немедленно посылать еще одного спасателя, чтобы он вытащил из беды клиента и как можно скорее доставил его к специалистам, которые разделят сознания всех троих и вернут их в собственные тела. Но получиться это может только если все сделано буквально молниеносно. Конечно, если бы я знал, как дальше развернутся события, наплевал на возможные последствия и как следует покопался в сознании Круталова. Но когда это человек предварительно соломки стелил туда, где упадет? Вот и приходилось теперь прислушиваться, ловить каждую тень в памяти.

Мы добрались до неширокой асфальтированной дороги и двинулись по ней, углубляясь на территорию Чечни. Дорога была основательно разбита. Похоже, после войн, во время которых здесь не однажды проходили танки и прочая техника, никто не брался ее ремонтировать. Чеченцам было не до того, они воровали скот и заложников, устраивали межтейповые разборки, в общем, жили полной жизнью. А российские строители, которых как раз и захватывали в заложники, ехать сюда отказывались. В народе бытовало мнение, что надо бы границу с Ичкерией закрыть наглухо, может быть, даже стену построить, на манер берлинской. И пусть себе варятся в собственном соку. После того, как нефтепровод прошел вокруг Чечни, надобность в это республике отпала. Но это по общему мнению. Правители же так не считали. Видимо, очень все было завязано большими деньгами. Вот и оставалось это бельмо на российском глазу.