Вячеслав Кумин - Исход. Реванш. Прыжок Феникса. Воссоединение

– Именно. У тебя целая ночь впереди, используй ее с умом.

– Ну, хорошо, а что насчет снимков? – помявшись, спросил полковник.

– Отдам. Но если не найдешь, я отошлю их папочке твоей жены.

Полковника аж передернуло, когда он представил себе дальнейшие перспективы. «Сошлют в какую-нибудь Тмутаракань простым участковым, – подумал он. – Это еще в лучшем случае…»

– Хорошо… Как я смогу удостовериться, что у тебя нет дубликатов?

– Никак, тебе просто придется поверить мне. Ищи его, и если найдешь, я даю тебе слово, что уничтожу как снимки, так и информационный носитель, и больше не попрошу ни о каких одолжениях. Ну а если нет – сам знаешь.

– Я переверну этот город верх дном, всех ублюдков на уши поставлю, но найду этого урода… – пообещал Сайрес. – Но если ты еще раз придешь ко мне и попытаешься шантажировать, я просто уничтожу тебя, чего бы мне это ни стоило. Я понятно выразился?

– Вполне.

49

Эндрю Хауэр не придумал ничего лучше, как сесть в первое же попавшееся такси и уехать на другой конец города. Там он без труда нашел съемную квартиру, объявления о сдаче которых на сутки, ночь и даже час были расклеены на каждом столбе. Среди дешевой, рассохшейся мебели он окончательно пришел в себя.

От прозвучавшего звонка генерал вздрогнул, как от удара хлыстом. «КЕК! – первое, о чем он подумал. – Они нашли меня!»

Но потом до него дошло, что будь это комитетчики, пришедшие за ним, они не стали бы звонить, а просто выломали дверь ко всем чертям и утащили его с собой в свои подвалы под серым зданием на Дубянке.

– Оставьте меня! – прокричал он. – Мне ничего не нужно!

Но проситель не унимался и продолжал настойчиво звонить в дверь.

– Сволочь…

Хауэр тяжело встал со скрипнувшей кровати и подошел к двери, осторожно приоткрыл ее и увидел толстое лицо какого-то мужика с бегающими поросячьими глазками.

– Чего надо?

– Развлечься не желаете, сэр?… – спросил толстяк, стрельнув глазами по сторонам.

– Чего?

– Дурь всех наименований и принципов действия, девочки на любой вкус…

– Нет, не желаю! – тут же остановил Эндрю перечисление всевозможных развлечений и их технических характеристик. – И вообще я хочу, чтобы меня не беспокоили.

С этими словами Хауэр нацепил надорванную табличку «Не беспокоить» на ручку двери с внешней стороны.

– Как пожелаете…

Генерал с раздражением захлопнул дверь перед явно разочарованным толстяком, потерявшим хорошие комиссионные. Эндрю нужно было подумать, что делать дальше, а не развлекаться с девочками, обкурившись «синей пыли» до потери сознания. Но в голову, как на зло, ничего не приходило, он никак не мог составить план дальнейших действий.

Страх, овладевший сознанием, удалось победить: все-таки Эндрю был боевым офицером и умел противостоять этому чувству, но ощущение беспомощности все равно сковывало все мыслительные способности. Противника не было видно, в него нельзя выстрелить и убить, он мог появиться откуда угодно, и это было хуже всего.

«Утро вечера мудренее», – пришла в голову умная мысль.

– Хорошо… я подумаю завтра, как поступить, а сейчас спать, – сказал сам себе Хауэр вслух, и улегся на скрипучую кровать.

К его удивлению принятое решение успокоило его. Мысли перестали метаться, а глаза закрылись. Генерал и не заметил, как уснул сном праведника.

* * *

А в это время поставленные на уши высшим начальством копы, выдернутые посреди ночи из теплых постелей, с ожесточением перетряхивали по десятому разу уже опрошенных и отпущенных восвояси свидетелей в поисках беглеца, ибо выяснилось, что генерал действительно не появился у себя дома. Встревоженная жена тоже не знала, где он мог шататься в столь позднее время.

Тут неожиданно выяснилось, что беглецов аж двое. Чертыхаясь про себя, Сайрес понял, что секс-бомба журналистики Шарлотта Кассель благодаря своему чутью напала на какой-то по-настоящему отвратительно пахнущий след и втянула его в очень темную историю. Сайрес, немного подумав, направил своих следаков на поиск именно генерала Флота, благоразумно оставив второго участника ДТП без внимания.

Кто-то из свидетелей видел, что генерал сел в какое-то лицензионное такси. Полиция перетряхнула десятки таксомоторных компаний, работавших в этом районе города, нашла нужного таксиста, а через него и район города, в котором вышел его пассажир. Дальше отыскать беглеца оставалось делом техники.

Местные копы напрягли своих стукачей, прижали сутенеров, торговцев и прочий сброд, который они держали на крючке, и выяснили точное местонахождение искомого объекта – съемная квартира на окраине города.

Сайрес поспешно поднял трубку задребезжавшего телефона. Уже светало. Он знал, что эта грудастая стерва не лжет и не пощадит его, ведь несколько голов в министерстве уже слетело в результате ее антикоррупционных расследований.

– Слушаю…

– Сэр, мы нашли этого генерала, – ответил начальник районного управления.

– Отлично. Везите его ко мне…

– Вообще-то тут крысы шныряют, тоже все вынюхивают…

– Я понял вас, майор, – поморщился полковник, как от зубной боли.

«Крысами» полицейские называли комитетчиков. Он также понял, что майор просто набивал себе цену, он вовсе не собирался отдавать беглеца другому ведомству.

Полиция не любила КЕК, считала их зазнайками. К тому же они слишком часто вмешивались в дела полиции, зачастую отбирая у них уже почти раскрытые «громкие» дела и присваивая всю славу себе. Потому полицейские если и не ставили комитетчикам палки в колеса напрямую, то подложить свинью были готовы в любой момент – это даже считалось хорошим тоном. Вот и сейчас, например…

– Я вас понял, майор, – повторил Сайрес. – Мы же свои люди, сочтемся. Правда?

– Конечно, сэр!

– Хорошо. Хватайте этого флотского и везите его ко мне.

– Будет сделано, сэр. Я уже отправил группу захвата на место.

– Отлично. Только не попортите его, он все же свидетель, а не подозреваемый…

– Не волнуйтесь, сэр, все будет исполнено в лучшем виде.

50

Хауэр проснулся от жуткого грохота выбиваемой входной двери и буквально подскочил на кровати.

– Не двигаться! Всем оставаться на местах! – закричали с порога.

В ту же секунду комнату заполнили люди в черном с короткими автоматами. Они подсвечивали себе фонариками, расположенными под стволом. Генерала тут же прижали к кровати, с силой ткнув лицом в подушку так, что даже стало трудно дышать, и заломили руки за спину. Потом кто-то из них догадался включить свет, и мельтешение ярких пятен прекратилось.

«Вот и все, – меланхолично подумал Эндрю. – Утро вечера мудренее… понимаешь».

– Как вас зовут?! – спросил один из вломившихся, сверяя Эндрю с фотографией в своих руках.