Юрий Киселев - Власть демиурга

— Ты чего-то опасаешься?

— Да, я опасаюсь последствий. Скорее всего, тебе опять на помощь пришёл сам мир, создав в другой точке материальное воплощение твоего тела и переместив в него твой разум. Но что было бы, если бы ты подверглась в лесу какой-нибудь непредвиденной опасности и погибла? Тел на тот момент у тебя было два, но разум-то на оба этих тела был один! Ты ещё слишком мала и неопытна, чтобы освоить полноценное разделение разума. Когда освоишь — тогда и будешь безбоязненно путешествовать одновременно по нескольким местам, смерть от потери одного из тел тебе грозить не будет. В лучшем случае — лёгкое недомогание и невозможность создания второго тела, пока не восстановишься. К тому же ты не знаешь, насколько твоё второе тело было похоже на оригинал — возможно, схожесть была лишь поверхностной, точно скопирована, так сказать, была лишь оболочка. Ты же не хочешь потерять своё родное тело? Существовать, конечно же, можно и в полностью энергетическом воплощении, но делать это рекомендую только тогда, когда ты научишься воссоздавать из имеющейся у тебя энергии своё первоначальное тело. Кстати, именно этот момент и будет означать твоё условное бессмертие.

— Здорово! Значит, я смогу жить вечно! Я стану бессмертной, как боги!

— Философский вопрос… Боги, кстати, вовсе не бессмертны — они просто живут очень и очень долго. Долгая жизнь, вечная жизнь и бессмертие всё же имеют между собой некоторые отличия. Жить долго — это не значит жить вечно, а жить вечно — ещё не значит быть бессмертным. Истинно бессмертный — это тот, кого нельзя убить. Хотя на самом деле убить можно кого угодно, и недавно убитый мною бог — яркое тому подтверждение. Хотя, если бы проиграл я, то этот бог жил бы очень долго. Но не вечно — ведь и сама вселенная не вечна, а павший бог был порождением этой вселенной, принадлежал ей и должен был бы умереть вместе с ней. Так что привязанные к определённому миру боги живут очень долго, но не вечно. Я в единичном воплощении тоже не бессмертен — меня пусть и сложно, но всё-таки можно убить. Зато, если меня не убивать, то я могу жить вечно — сроки жизни вселенной для меня не являются ограничением, ведь я могу или продлить жизнь одной из своих вселенных, или создать новую. А имея несколько тел и возможность, даже в случае их гибели, воссоздать новые — я условно бессмертен. Вот такая коллизия… Впрочем, пока не забивай себе голову этими противоречиями — просто на некоторое время усиль осторожность и не перемещайся в незнакомые места. А при возникновении любой опасности — немедленно возвращайся в своё основное тело. Понятно?

— Да, муж мой.

— Ну вот и хорошо. Что ещё ты хотела мне рассказать?

— У меня пошла первая кровь, муж мой.

— Упс… Ты продолжаешь меня удивлять. Впрочем, тебе скоро тринадцать — самое время становиться девушкой.

— Раз я уже стала девушкой — мы можем спать вместе.

— Предлагаю всё же немного повременить — пока тебе не исполнится хотя бы шестнадцать лет. А ещё лучше — подождать до восемнадцати.

— Хорошо, я согласна подождать три года, муж мой…

— Создатель, магам Занадана нужен твой совет.

— Орив, а без моих советов вы обойтись не можете?

— Можем, Один, но твой совет нам бы не помешал.

— Так и знал ведь, что стоит только раскрыть свою сущность — замучают просьбами… Хорошо, выкладывай свои проблемы.

— Казни в Занадане закончились. Все убийцы, кого удалось выявить, казнены вместе со своими семьями. Остальные попрятались, и мы не знаем, как их найти. Поиски беглецов занимают очень много времени.

— Не тратьте больше своё время на беглецов. Поиски прекратите. Остальное — уже не ваши проблемы.

— То есть часть виновных уйдёт от возмездия?

— Нет, Орив. Попытавшихся скрыться будете карать не вы, а сам мир, причём погибнут не только сами убийцы, а все их родственники до седьмого колена. Они могли бы обойтись меньшей кровью, добровольно и чистосердечно признавшись в совершённых убийствах, но решили иначе. Это только их выбор.

— И как мир будет их карать?

— Не бери в голову, это не твои проблемы. Я же рассказывал, что каждый оставляет свой след в этом мире, и никто из живущих в нём не сможет спрятаться от проникновения мира в него. Найти всех родственников убийц тоже не слишком трудная задача, просто объемы обрабатываемых массивов информации столь огромны, что реализация заложенной программы займёт не дни, а месяцы. Однако максимум через два-три месяца на всех приговорённых будет висеть особая метка. Этих людей помечу не я, а сам мир, поэтому от метки приговорённых не смогут избавить даже маги. И с этого момента над каждым таким меченым будет висеть проклятие — ему просто станет сильно не везти в жизни. Его станет отторгать сам мир. Камень, на который он наступит, вдруг провернётся под его ногой, пролетающая мимо пчела сядет не на цветок, а на меченого, ужалив его. Прогнивший настил моста обрушится именно под ним, а вылетевшая из разожжённого очага искра устроит в доме пожар, причём пожар начнётся тогда, когда меченый будет крепко спать и не сможет выбраться из дома. Пойдя в лес, меченый будет укушен единственной на всю округу ядовитой змеёй, а, простыв, перенесёт болезнь в самом тяжёлом виде, получив в качестве осложнения двустороннее воспаление лёгких. Если в городе случится вспышка редкой болезни — будь уверен, что меченый заболеет обязательно. По ночным улицам меченому лучше не ходить — он обязательно наткнётся на разбойников или убийц. Этот список можно продолжать до бесконечности — мир богат и разнообразен, и в нём для человека приготовлена масса возможностей умереть. Будущее каждого человека многовариантно, и из всех вариантов развития событий мир самостоятельно выберет для меченого наихудший.

— Тогда другой вопрос — мне предлагают место правителя Занадана.

— Предлагает, как я понимаю, совет магов?

— Совершенно верно.

— А что герцогская семья?

— Симуса — казнили, он оказался причастен к смерти магов. Илий, узнав про это, сбежал — ведь он, как ближайший родственник, тоже должен был быть казнён. И мы не знаем, как с ним поступить — Илий очень много хорошего сделал для магов, дав им убежище и прекратив гонения на них.

— Ради одного Илия менять установленный мною закон я не буду — его, как и других ближайших родственников убийц магов, постигнет кара самого мира. Илий, каким бы добрым и хорошим тебе не казался, виновен уже потому, что он не мог ничего не знать о проделках своего брата, и ничего не предпринимал, чтобы им помешать. Ты должен понять — всё то хорошее, что Илий сделал для магов, перечёркивается его молчаливым попустительством в отношении собственного брата. Но это отступление, пояснение принятому мною решению, хотя о причинах принятых мною решений я ничего и никому объяснять не обязан. От меня ты, как я понимаю, хочешь получить поддержку, когда взойдёшь на трон?